А. Задорожный - Звездный капитан

— Другие версии? — прервал его комиссар.

— М — м… — Марк поковырял пальцем край стола. — Это мог быть… маньяк.

В кабинете повисла гробовая тишина.

— Прекрасно! — Хэнк даже всплеснул руками. — Представляете себе заголовки вечерних газет, если эта версия покинет стены кабинета?! — «Диртслумский мясник», «Кровавый след», «Бессилие полиции перед диртслумским душегубом»… — Хэнк вплотную подошел к инспектору. — Запомни, Марк, если что — либо подобное появится в прессе: ты отправишься на пенсию раньше Ренни.

Услышав свое имя, Ренни оживился.

— Комиссар, разрешите? — попросился пожилой полицейский. Он поднял руку, словно школьник на уроке.

— Давай, — махнул Хэнк. Все равно никто из присутствующих не горел желанием принимать участие в разговоре.

— Может быть, случай, зафиксированный системой глобального слежения, имеет отношение к преступлению в Диртслуме? — предположил Ренни. — Как гласит древняя мудрость: нет дыма без огня. Помните, я подал вам докладную записку по этому поводу? — напомнил он.

Из — за возраста Ренни перестали брать на оперативные мероприятия. Пожилой полицейский дежурил в комиссариате у главного компьютера, благодаря чему в совершенстве освоил Интернет. Пользуясь специальным доступом к плобитаунской Системе Глобального Слежения, Ренни видел и слышал значительно больше иного детектива, работающего на улице. Иногда ему даже удавалось отыскать нечто важное. Тогда Ренни скрупулезно заполнял бланк и уже с информацией, переведенной в скупые фразы полицейского отчета, спешил к начальству. Так произошло и с докладной запиской для комиссара.

Хэнк с удовольствием отмахнулся бы от этой бумажки, но со стариком Ренни лучше было не ссориться. До пенсии Ренни осталось две недели. В последнее время он стал очень обидчивым и не прощал, когда на его усилия принести пользу не обращали внимания.

«Ты не представляешь, с какой радостью я выпью по случаю твоей пенсии, Ренни», — пробурчал комиссар, расправляя лист докладной записки. Ему не хотелось разбирать маловразумительный текст, составленный по данным от полицейского компьютера, но все — таки пришлось вникать в информацию, изложенную сухими фразами и столбцами цифр.

Через минуту сведения захватили внимание комиссара. Если верить отчету, Глобальная Система Наблюдения зафиксировала некую Траяну Кирсик чуть ли не во всех уголках Плобитауна. Комиссар сравнил время фиксации и с удивлением обнаружил, что некоторые цифры почти совпадают, различаясь между собой всего на несколько минут.

— У нас опять появились незарегистрированные клоны? — Комиссар посмотрел на Ренни.

— Траяна Кирсик не имела клонов, — ответил Ренни и многозначительно замолчал. Старый полицейский в этот момент получал наслаждение от своей значимости.

— Откуда такая уверенность?

— Траяна Кирсик погибла сорок три года назад в авиакатастрофе — сгорела заживо, не оставив после себя ни одной молекулы ДНК, по которой можно было бы восстановить ее генотип.

Оглашенная информация заставила присутствующих изумленно переглянуться.

— Тогда каким образом Глобальная система слежения повсюду фиксирует отпечатки ее глаз? — задал очередной вопрос комиссар Хэнк.

— Как мне удалось выяснить, отпечатки глаз Траяны Кирсик хранились в базе данных кафедры офтальмологии Первого Плобитаунского Медицинского Института.

— Так, теперь все ясно, — комиссар в сердцах бросил распечатку на стол, — студенты Первого Медицинского вновь отличились. Если раньше они торговали самодельными афродизиаками, то теперь наладили производство фальшивых роговиц.

— Совершенно верно, — подтвердил Ренни и вынул новую распечатку. — Но это еще не все. Если посмотреть на дату и место последних сканирований, то мы можем заметить удивительную закономерность. — Ожидая наводящего вопроса комиссара, Ренни вновь многозначительно замолчал, и вопрос не заставил себя ждать.

— Какую закономерность, Ренни? — Хэнк подошел ближе, чтобы взглянуть на распечатку в руках подчиненного.

— В десять сорок восемь глаза Траяны Кирсик зафиксировали на Лакоста Генри. У меня есть картинка с камеры наблюдения. — Ренни встал и подошел к телевизору. Пожилой полицейский провозился с кнопками где — то минуту, прежде чем пошла запись.

На экране собравшиеся в кабинете Хэнка увидели молодого, хорошо одетого человека с бумажным пакетом в руках, бегущего по улице к магнобусной остановке.

— Кто это?

— Это Леонардо Тинкс.

По кабинету пошел возбужденный гул голосов.

— Отлично, Ренни. — Комиссар был чрезвычайно доволен. — Теперь ясно, как Тинксу до сих пор удавалось избежать ареста — он прятал глаза за контактными линзами.

Комиссар похлопал Ренни по плечу и обратился к присутствующим:

— Вот что значит старая школа. Учитесь.

— Это еще не все. — Пожилой полицейский, хитро прищурившись, замолчал.

— Что еще? — спросил комиссар. Хоть манера доклада подчиненного действовала ему на нервы, ради результата Хэнк готов был потерпеть еще две недели.

— В одиннадцать ноль две на перекрестке Сорок второй и Триста шестидесятой отпечатки Траяны Кирсик появились вновь. В одиннадцать пятнадцать на перекрестке Сорок второй и бульвара Независимости…

— Подожди, — прервал подчиненного комиссар, — к чему ты ведешь? Ты хочешь сказать, что Леонардо Тинкс был в Диртслуме в момент убийства Петереса Перараста?

— Совершенно верно, — согласился Ренни. — Интересующий нас человек пролетел по Сорок второй до района Диртслума как раз перед убийством. Я уверен, именно Леонардо Тинкс убил скупщика краденым Петереса Перараста.

— В какое время он полетел обратно?

— Обратно он не улетал.

Брови комиссара поползли вверх. Хэнк посмотрел на подчиненного.

— Так преступник, возможно, до сих пор находится в Диртслуме? — спросил он, потрясенный догадкой.

— Вероятнее всего, если, конечно… — Ренни замолчал.

— Что — конечно?

— Конечно, если он не покинул Плобой на частном звездолете.

— Значит, так! — обратился комиссар ко всем. — Поднимайте дежурные наряды, активируйте роботов — полицейских, берите всех свободных агентов — и в Диртслум. Я хочу, чтобы вы перевернули там все, но нашли мне человека с фальшивыми глазами. Выполняйте!

Полицейские с шумом стали подниматься. С недовольными физиономиями они покидали кабинет шефа. Работы предстояло много. Чтобы полностью осмотреть район Диртслума, требуется минимум неделя, а комиссар хочет управиться за один день.

Комиссар тоже помрачнел. Похоже, он вновь обманул жену и не придет на домашний ужин.

Над Плобитауном висели пробки. Воздушные артерии город, словно вены, пораженные атеросклерозом, не справлялись с потоком флаеров, торпедоптеров, глайдеров, магнобусов, гравиталетов и летательных аппаратов, чьи названия даже не переводились с инопланетных языков. Поналетели тут! Даже ночью стало не протолкнуться, уж не говоря о том, чтобы в середине дня припарковать флаер на крыше небоскреба в деловой части города. Чтобы добраться до работы в час пик, некоторые предпочитали обыкновенное такси на магнитной подушке. Нынче ползанье по земле оказывалось быстрее полета в облаках.