А. Задорожный - Звездный капитан

На служебной стоянке помимо машин чиновников стояли десантные флаеры службы безопасности. Большие сигарообразные машины черного цвета занимали половину посадочных мест. На борту каждой алел треугольник эмблемы спецподразделений государственной безопасности.

Когда машина Шафта коснулась площадки, к ней подбежало отделение роботов — миротворцев. Малыши с зеркальными полусферами голов окружили флаер и замерли, ожидая, когда пассажиры покинут салон. Враждебности они не выказывали. Лазерные целеуказатели были отключены, бластеры опущены стволами вниз. Задача отделения состояла в сопровождении посетителей. Впрочем, ситуация могла измениться в любой момент.

Дверцы флаера раскрылись. Шафт Лиммар, Скайт Уорнер, Леонардо Тинкс, Джон Хаксли, Ребекка и Зарабу Арах выбрались наружу.

— Сдайте оружие, — приказал робот — сержант.

— У меня нет оружия, — показывая на пустую кобуру, сообщил пилот.

— Что в пакете? — поинтересовался сержант у девочки.

— То, что ожидает мистер Фариан, — ответила та. Ответ сержанта удовлетворил. Он коротко свистнул. Роботы — миротворцы окружили прилетевших.

— Следуйте за мной, — приказал сержант.

Показывая дорогу, робот повел людей к дверям мэрии.

В кабинете комиссара воцарилась полная тишина. Полицейские, боясь пропустить что — либо важное, напряженно всматривались в голубой экран телевизора, на котором появился так хорошо знакомый по недавней избирательной кампании Герб Кримсон. Лицо мэра было крайне озабоченным, но вместе с тем решительным и излучало уверенность.

Внутри мэрия напоминала огромный муравейник. Повсюду суетились роботы — техники, похожие на огромных черных муравьев. Они устанавливали аппаратуру, прокладывали вдоль стен новые коммуникации. Десятки разноцветных кабелей и проводов оплели коридоры. На пересечении коридоров и лестничных площадках стояли треножники автоматических пулеметов.

Отмечая, сколько вокруг камер слежения, сколько усиленных постов, Скайт Уорнер начинал сомневаться в правильности идеи отправиться прямиком в мэрию. Выглядело так, будто он добровольно полез в змеиное гнездо. Но времени на то, чтобы придумать другой план, не осталось — шли последние часы семидневного срока, отпущенного проклятым камнем.

Только Шафт Лиммар всю дорогу хитро улыбался. По выражению лица антиквара нетрудно было догадаться, что он замышляет какую — то подлость.

— Слушай, Шафт, — предупредил Скайт старика, когда группа проходила рядом со сварочными работами, — не делай глупостей. Предашь — первый выстрел достанется тебе. — Для убедительности Скайт ткнул Шафта пакетом, на дне которого, под артефактом, лежал бластер.

— Не пугай, — отозвался Шафт, бросив на девочку злобный взгляд.

Благодаря сопровождению из роботов — миротворцев, Скайта с товарищами ни разу не остановили. Роботизированный эскорт беспрепятственно провел посетителей через многочисленные посты и кордоны. Поднявшись по лестнице и преодолев длинный коридор с красной ковровой дорожкой, они подошли к кабинетам членов правительства. В отличие от суеты на нижних этажах, здесь царили тишина и покой. Коридоры были свободны от ящиков из — под боеприпасов. О том, что мэрия на военном положении, напоминали лишь двое роботов — часовых у дверей в зал заседаний.

Пройдя через приемную, группа наконец оказалась в кабинете министра культуры. Рядовые роботы остались в приемной, в кабинет вместе с людьми вошел только сержант.

Просторное помещение с большим столом в центре ничем не отличалось от кабинетов важных начальников: высокие потолки, телевизор во всю стену, с другой стороны аквариум с морской плотоядной жабой. Уникальным в ряду стандартных кабинетов помещение делала бронзовая скульптура женщины, стоящая в углу на гранитном постаменте.

Хозяина кабинета на месте не оказалось.

— А где мистер Фариан? — спросил Шафт Лиммар.

— Ждите. Он скоро подойдет, — ответил робот — сержант, неподвижным манекеном замерев у дверей.

Компаньоны расселись вокруг стола. Девочка села лицом к дверям, положив пакет себе на колени. Потекли минуты томительного ожидания. Кабинетную тишину никто не нарушал разговорами.

Лениво шевельнув ластами, жаба в аквариуме подплыла к стеклу. Толстая ярко — оранжевая амфибия опустилась на песчаное дно. Фиолетовый глаз, не моргая, уставился на людей.

Прошло пять минут. Из ноздрей жабы выскочил пузырек и ртутной жемчужиной взвился вверх.

Насупившись, девочка нервно забарабанила пальцами по столу, кидая по сторонам суровые взгляды.

Прошло еще пять минут.

— Может, прекратишь, наконец! — не выдержал бородатый тип в одноразовой одежде.

— Что? — поинтересовалась девочка.

— Твой стук действует на нервы.

Девочка пренебрежительно хмыкнула, но барабанить по столу перестала. В кабинете вновь наступила тишина. Жаба в аквариуме выпустила очередной пузырь.

Не успел пузырек достигнуть водной поверхности, дверь кабинета распахнулась и появился Фариан Гопс. Несмотря на то что сейчас министр культуры поменял серебристую мантию на обычный темно — синий костюм, Шафт все равно вздрогнул.

— Я вижу, господин Шафт, вы пришли не один, — заметил Фариан.

Министр прошел к креслу и сел. Сцепив пальцы в замок, он подпер подбородок и осмотрел гостей.

— Кто эти люди?

— Они вернули «Око змеи», — ответил Шафт.

— Где камень?

— Он у меня, — сообщила девочка.

Фариан Гопс перевел внимание на девочку.

— Покажите, — попросил он.

Девочка раскрыла пакет, лежащий на коленях, и обнажила часть камня.

Заметив желтый блеск, Фариан изменился в лице. Черты заострились. Губы сжались. Взгляд министра стал жестким и холодным.

— Отлично, — похвалил Фариан. — Вы все будете вознаграждены. Церемонию проведем немедленно.

— Как?! — удивился Шафт. — И они тоже?

— Разумеется.

— Не вы ли сами говорили, что сила артефакта ограничена!

— «Око змеи», совмещенное с кубом Истины, способно мгновенно обратить всех на планете. Это будет идеальный мир гармонии и стабильности. Мир бессмертных, объединенных в единое целое.

Шафт Лиммар не понимал, что происходит. Он не хотел примириться с тем, что кто — то может стать неприкасаемым незаслуженно, просто так, зайдя в кабинет с улицы. Тогда как он стремился к вершине так долго, прошел через столько испытаний и лишений, предавал, унижался, убивал. А те, кто повинен в его неудачах, получат билет в вечность без всякого труда. Какое же это счастье, если все будут равны?

— Это несправедливо!

— Прочь сомнение, коллега, — отрезал мистер Фариан. — Сомнение — враг истины.