Майкл Гир - Реквием по завоевателю

— Этот недостаток в нашем национальном образовании, как теперь становится мне ясно. Звездный Мясник почти без всякого предупреждения свалился на нас с неба и в короткий отрезок времени превратил цветущую планету в груду шлака и булыжников. Воздух наполнился дымом и мусорными испарениями. Была середина лета, но наши лучшие пахотные земли увяли и замерзли, как будто от ледника. В эту первую бомбардировку погибло более двух третей населения моей планеты. После нее могу лишь только догадываться, сколько умерло от голода.

Стаффа в страхе опустил взгляд на свои руки. Ему показалось, что они покрылись кровью. На самом деле это был всего лишь пот, который мгновенно испарился на сухом воздухе.

«Я сжег ее планету до основания. Потери противника? Это всего лишь один из рядовых пунктов плана военной операции такого масштаба. Спасение жизней населения противника противоречит одной из главных задач наступающих: свести к минимуму собственные потери. Я спалил планету и тем самым спас жизни тысячам и тысячам своих солдат… приговорив одновременно к неминуемой смерти толпы беззащитных жителей…»

— Ученые Седди полагают, что мы движемся четко в том русле, которое ведет к самоистреблению, — прошептала чуть испуганно Кайлла. — Разум человечества мертв.

Звездный Мясник — всего лишь тревожный симптом надвигающейся подлинной катастрофы. Вот ты посмотришь на это свежими глазами и подумаешь о том, что человечество проклято, покинуто божественным сознанием как неспособное занять мирную нишу во Вселенной… Возможно, ты прав и мы действительно являемся зеркалом божественного прозрения. В таком случае Господу, видимо, не особенно-то нравится его отражение. Мы больше не задумываемся? Лишь действуем, не обращая внимания на возможные последствия. Никто из нас не способен взглянуть на это как бы с высоты птичьего полета, в другом масштабе. Мы сами себе вынесли смертный приговор.

В голове Стаффы пронеслись сцены недавней истории. Его план заключался в том, чтобы сконсолидировать все человечество под своим управлением и атаковать Запретные границы. А потом? Что за империя оказалась бы под его рукой? Та, в которой человек типа Пибала мог бы создавать прекрасное? Или та, в которой женщины, подобные Кайлле, были бы обречены медленно умирать в зверских тисках рабства? Теперь он понял, что многое из того, что делали Компаньоны, было лишено смысла. Но возникал вопрос: как много? В каких цифрах или словах это можно измерить? Вынуждало ли их что-нибудь на превращение Тарги в кровавую кашу? А как насчет Миклены?..

Полное разрушение, имеющее целью максимально ослабить потенциал планеты к сопротивлению: одобренная теория общепланетарных бомбардировок, генерация гравитационного потока, пробуждение к жизни ядовитой радиации… Для чего? Для нейтрализации возможностей местной промышленности? Затем Рига и Сасса истощили практически все свои силы, чтобы восстановить индустриальный центр, от которого он, Стаффа, оставил только черный кратер. Едва не надорвались в попытках заменить погибших работников и переоборудовать заводы. Бесцельно растраченные силы и ресурсы. Почему бы не оставить местное население в живых?

Внезапная дрожь пробежала по позвоночнику Стаффы. Неужели Седди правы? Если так, то все его тщательные оставленные планы с самого начала были ошибочны. От этих мыслей ему стало тошно. В ноздри рвался густой липкий запах крови и смерти.

— Кайлла! — раздался в ночи далекий окрик.

— Англо! — прошептала Кайлла, зажмурившись и опустив плечи. — Я думала, что его не будет. Он хотел отлучиться… Черт! — Помолчав с минуту, она подняла на Стаффу глаза и как-то равнодушно проговорила:

Увидимся утром, Тафф.

— Однажды я его все-таки убью, — пообещал он поднимаясь с песка. — Я сделаю это хотя бы ради тебя.

Она грустно улыбнулась и провела своей огрубевшей от тяжкого труда рукой по его щеке.

— Храни тебя бог, Тафф. Здесь ты мой единственный друг.

Стаффа стоял, гордо выпрямившись. Его силуэт четко вырисовывался на фоне ночного неба. Руки были сжаты в кулаки и опущены. Стаффа смотрел, как шатающейся, обреченной походкой она побрела в сторону лагеря… навстречу грязной похоти Англо. Он поднял голову и взглянул на звезды. Его горящие глаза буравили черное небо.

— Запретные границы? Никому не дано что-либо запретить Стаффе кар Терма! А кто осмелится, тому я не завидую!

Он перевел взгляд на дюны, убегавшие гигантскими волнами к горизонту, и едва не согнулся от внезапно навалившейся на него тяжести вины.

— Нет, я не позволю себе подохнуть в этарианских песках! Я выживу! Я отыщу сына и увижусь с жрецами Седди на Тарге! И потом посмотрим, кому будут подчиняться Запретные границы! Для кого они будут запретными, а для кого… Я доберусь до тебя, чем бы ты ни был, демон! Я в огромном долгу перед неупокоившимися душами мертвых. Мы с тобой сойдемся на одной дороге и я, клянусь, заплачу долг!

— Я ОБЕСПОКОЕН, БРАЕН, — эхом разнесся голос Мэг Комм в голове Браена.

В этой фразе чужака ощущалась какая-то злокачественность. Браену пришлось смягчить свои мысли усилием воли. В то же время он ясно чувствовал, что невидимы щупальца не прекращают попыток найти лазейки в тех мысленных стенах, которые Магистр с таким трудом возвел в своем сознании, чтобы иметь хоть какие-то секреты от всемогущей машины.

Мэг Комм настойчиво рвался в мозг к Магистру, искал, ощупывал преграду и отступал… чтобы через минуту вернуться вновь.

В качестве защиты Браен старался притупить свои мысли до неузнаваемости.

— СОБЫТИЯ УСИЛИВАЮТ ТРЕВОГУ, МАГИСТР. ВОЗМОЖНО, РЕЧЬ ИДЕТ О ВМЕШАТЕЛЬСТВЕ КАКОГО-НИБУДЬ СЛУЧАЙНОГО ФАКТОРА? ИЛИ, МОЖЕТ, ЭТО… НЕТ, ВЕДЬ ВАША ЕРЕСЬ О КВАНТОВОЙ ВОЛНОВОЙ ФУНКЦИИ БЫЛА ОТБРОШЕНА ДАВНЫМ-ДАВНО, НЕ ТАК ЛИ? МАГИСТР? — подначивал Мэг Комм.

— Великий, вам же известно, что мы и сами уже в это перестали верить, — проговорил Браен, стараясь ни о чем не задумываться. — Теперь мы вышли на Путь. Мы вышли к Истине. Нам приходят на ум только Правильные Мысли. Мы не позволяем себе размышлять о квантах. Бог — ересь. Он не существует. Существуют только Вы, Великий, Путь к Истине и Правильные мысли. Они учат нас жить хорошо. Мы встали на путь…

— ДА, — вновь ворвался в его сознание сигнал Мэг. — ВЫ НА ПУТИ. НО СКАЖИТЕ МНЕ, БРАЕН, ОДНУ ВЕЩЬ… КОГДА СВЯЗЬ МЕЖДУ НАМИ ПРЕРЫВАЕТСЯ, ТЕБЯ ПОСЕЩАЮТ СОМНЕНИЯ?

— Мы встали на Путь, Великий. Только Правильные мысли. Только Истина, — упрямо повторял Браен. Когда он попытался сглотнуть, язык застрял в горле.

— ОТВЕТЬ НА МОЙ ВОПРОС, — недовольным голосом попросил Мэг.

Браен усилием воли заставил, свое сознание производить исключительно Правильные мысли.