Майкл Гир - Ответный удар

— Вижу, тебя всерьез взволновали фантастические гипотезы.

Синклер пожал плечами и заставил себя проглотить кусок отбивного мяса.

— Допустим, что у этарианских жрецов действительно имелись какие-то смутные догадки. Вы ведь знаете эти истории: Благословенные Боги в борьбе за человечество вели грандиозную войну с Погаными Богами. В конце концов, они одержали победу, но не полную. Тогда, чтобы оградить людей от Поганых Богов, они возвели Запретные границы. Что, если разрушив эти границы, мы спровоцируем собственную гибель?

Стаффа кивнул в сторону монитора, который лежал на полу.

— Я только что получил очередной отчет Кайллы Дон. В Риганской Империи вспыхивают мятежи. В одном из распределительных центров кончились запасы продовольствия. Кроме того, на Вермилионе сформировано Временное правительство, политической платформой которого является изоляционизм. Ты знаешь, к чему это приведет?

— Но они не могут просто отделиться и закрыть границы. Для того, чтобы поддерживать экономику, им просто необходим импорт.

— Лидеры нового движения не уяснили этого в полном объеме. Если власть окажется в их руках, очень скоро они поймут свою ошибку, и следующим их шагом станет пиратство. Или — захватническое нападение на другой мир. — Стаффа вытер губы салфеткой. — Давай возвратимся к общей стратегии. Сейчас у нас есть три варианта. Первый: мы начинаем править железной рукой и вводим нормирование продуктов и жесткий социальный контроль. Пойдя по этому пути мы надолго сохраним статус-кво: выживание через застой и строго контролируемое перераспределение ресурсов. Второй путь заключается в том, чтобы сломать Запретные границы, рискуя при этом встретиться с чем-то еще более зловещим, чем Поганые Боги. Кто знает, что там, за этими границами…

— А третье — это самоуничтожение? — нахмурившись, Синклер смотрел на свою порцию, истерзанную вилкой. — Что, если мы отдадим право выбора людям? Поставим вопрос на голосование?

Стаффа бросил на него скептический взгляд.

— И каким образом можно объяснить ситуацию людям, имеющим противоположные убеждения? Этарианская вера катастрофически быстро распространяется на территории Риги. Люди Империи Сасса слишком уж легковерны, они за чистую монету приняли тергузскую чушь о Божественности Императора Сассы. Если Сасса Второй Бог, то я, в таком случае, перехожу в лагерь атеистов, как мне советовал Мэг Комм.

Синклер потер свой нос с горбинкой.

— Да, совсем не просто принимать решения, которые повлияют на судьбу всего человечества.

— У тебя есть лучший вариант? У нас очень немного времени для того, чтобы что-то выбрать. Если допустить, что мы пошли по второму пути, то есть сумели каким-то образом стабилизировать обстановку, то нужно отдавать себе отчет в том, что достаточного количества ресурсов, необходимых для штурма Запретных границ, у нас не окажется. Все наше время и все наши усилия будут уходить только на то, чтобы сдерживать страсти и не дать недовольным развязать войну.

Множество мелких чиновников, недовольных прежним режимом, будут изыскивать любую возможность, чтобы дорваться до власти.

Синклер гонял по тарелке лист салата. Черт бы побрал, Главнокомандующий был прав.

— Не поможет и ваша магическая философия Седди, ваша «новая эпистемология». Интеграция в сознание людей новой идеи требует времени.

Ремесленник с Фархоума, проснувшись утром, не может сказать сам себе: «Сегодня утром я полностью изменю свое мировоззрение». Мы имеем дело с огромным культурным наследством, с традиционными ценностями.

— Вы довольно-таки быстро разобрались в ситуации, Синклер.

— Только потому, что я постоянно искал новые пути, занимался анализом. Фист вздохнул и оттолкнул от себя тарелку. — Несмотря на свою неприязнь к Седди, я слушал некоторые из передач Кайллы Дон. Если не принимать во внимание тот факт, что я не желаю иметь с ними ничего общего, то надо признать, некоторые ее выступления имеют смысл.

Стаффа сложил руки на груди.

— Нравится тебе это или нет, но ты веришь во многое из того, чему учат Седди. Если бы не случайности политических интриг, ты перешел бы на их сторону в борьбе против Тибальта. Насколько я могу судить, вы идете в направлении одной цели, хотите покончить с политикой завоеваний и репрессий, работать для того, чтобы освободить людей от системы и не допустить повторения случившегося на Тарге.

— Но лидером Седди был Браен! — Синклер вскочил на ноги. — Он сорил людьми, живыми людьми так, словно это были атомы водорода.

— Я вовсе не собираюсь оправдывать Браена. — Стаффа закончил есть и отодвинул антиграв в сторону. — Наш долг в том, чтобы не дать теологической этике такого сорта вновь стать практикой.

Синклер нервно мерил шагами комнату.

— Раз уж мы заговорили об этике или об отсутствии таковой, есть ли какие-нибудь известия об Или Такка?

— Никаких. Но пока еще большинство наших кораблей, посланных на розыски, не достигли своих целей. — Рассеянный взгляд Стаффы остановился на изображении этарианского песчаного тигра.

— Она могла скрыться где угодно. Кто знает, какую нору вырыла себе эта лиса.

Синклер потрогал одну из трофейных ваз в месте крепления к стене.

— Или готовится нанести ответный удар. Это у нее в крови. Однажды она сказала мне, что еще ни разу не упустила ни одной из представлявшихся ей возможностей. Нельзя недооценивать ее.

Стаффа сжал кулаки и опустил голову.

— Я понимаю. Как-то мне представился случай убить ее. Всего-то и требовалось: выстрелить и заставить ее взлететь в воздух — один заряд — и я разделался бы с ней. — Главнокомандующий закрыл глаза. — Многое и для многих сложилось бы совсем иначе.

В глазах отца Синклер заметил тревогу, когда тот бросил взгляд в сторону двери, ведущей в спальные покои. Скайлу он видел всего два раза. Красивая женщина с удивительными голубыми глазами и снежно-белой косой. Первый раз они встретились именно здесь, в этой комнате. Синклер прекрасно помнил, какой была тогда Командир Крыла: волевая, решительная, умная, просто восхитительная в сияющей белой броне. Второй раз он встретил ее в плену у Или, в камере для допросов — сломленное, рыдающее существо, хныкающее под воздействием митола.

— Не следует недооценивать и Скайлу, — заметил он.

Стаффа посмотрел на своего сына с признательностью.

— Я тоже так думаю. — Главнокомандующий постукивал носком сапога по ребру антиграва, выдавая охватившее его возбуждение. Ему невероятно хотелось продолжить личную тему, но боязнь показать нетерпение и слабость сдерживала его.

С ним происходит то же, что и со мной, — подумал Синклер.

Преодолев нежелание вспоминать о своем поражении, Фист заметил.