Сергей Радин - Зеркало богов [СИ]

— Я предупрежу её, — заявила Диана, а спустя секунды раздумий вздохнула: — И не только предупрежу, но и расскажу обо всех обычаях ведунов, которые знаю. Чего не знаю — будем искать и смотреть вместе в космосети.

— А чего так радикально? — спросил драко, слегка морщась: вспухшая губа начала засыхать, а разговаривая, он её тревожил до крови.

Диана скептически оглядела нас всех и высказалась:

— Надеюсь, Клер не объявит нас всех сплетниками, тем более — я подозреваю, что она пока сама не знает некоторых новостей, касающихся её лично.

— Ну ты завернула, — пробормотал Люциус. — Можно поконкретней?

— Согласен, — несколько недоумённо присоединился к драко Мангуст.

— Если коротко, она беременна.

Даже невозмутимый Дан остановился на пороге кают-компании, услышав Диану. А Мангуст опустил глаза, переваривая услышанное.

— Так. Больше всего я наблюдал за Джином и как-то не задумался обратить внимание на Клер. Ты уверена?

— Есть признаки — могу перечислить, — хладнокровно заявила Диана.

И мы все уставились на Мангуста.

— Ты хочешь сказать, что ни Джин, ни его женщина пока не подозревают об этом? — Он зябко поёжился под своим одеянием, и мне отчего-то вспомнилось, как тяжёлые крылья подняли меня в воздух. — Тогда проводим совещание. По личному вопросу Джина. Говорить ему об этом или нет?

— Говорить, — сказал Люциус. — Пусть он будет твёрдо уверен, что на Клер никто не покушается и что только он имеет на неё определённые права.

— А почему только Джину?! — возмутилась Диана. Она покачала своей белой головой и, наверное, машинально провела ладонями по набедренным кобурам. — Хотите сказать, что бедной женщине ничего говорить не надо? По-моему, это дискриминация по отношению к ней. Я не феминистка, но...

— Не воюй, — с тихой улыбкой сказал Мангуст. — Причины пока нет. Как только оба появятся на обеде, мы скажем о том, чего наши влюблённые не знают.

— А почему вы так уверены, что Джин ничего не знает? — спросил я.

— Ты видел его реакцию на то, что Люциус подсел к Клер? Если бы знал, думается, он вряд ли полез в драку.

— Бедный Джин, — вздохнула Диана.

— Почему? — спросил драко, тряся всё ещё плохо действующей рукой, по которой с самого начала драки ударил Ледяной Джин, — и замер: из-под руки вынырнула кошачья голова. Пришлось руку опустить и погладить Тисса.

— Если бы у него была семья, можно было бы просто отвезти Клер на попечение клана. А что он будет делать сейчас? Вот уж не завидую...

— Не надо раньше времени создавать проблемы, — заметил наш хозяин. — Времени на обдумывание будущего у этой парочки ещё много. В конце концов, у Джина есть мать. Думаю, беременную жену сына она не оставит вниманием. Сейчас главное — сообщить Джину, что он может не волноваться за свою женщину.

— «Свою женщину», — строптиво повторила Диана. — Я же говорю, что все вы относитесь к нам, женщинам... Ладно. Пусть это остаётся на вашей совести, — махнула она рукой. — Андрей, пошли в рубку. Посмотрим, что там, у ведунов, с обычаями насчёт женщин. И учтите: я сама сообщу Джину про Клер. А то напортачите ещё. Не так поймёт.

От порога в кают-компанию тихо спросили:

— Что я не так пойму?

Ледяной Джин стоял, прислонившись к дверному косяку. Сдвинутые белёсые брови, общее угрюмое выражение лица — всё предвещало явную бурю. Он, по всей видимости, еле сдерживался, чтобы немедленно не начать новую драку. Причём ему явно было всё равно, с каким количество народа придётся драться.

Пока мы переглядывались: кто будет говорить и как говорить — с Ледяным Джином внезапно начало происходить что-то странное. Только что смотревший исподлобья, он поднял голову, обвёл всех нас расширившимися глазами. Брови взлетели. Дрогнул рот в странной гримасе, постепенно переходящей в какую-то задавленную не то ухмылку, не то улыбку... И — расслабился.

Первой сообразила Диана. Досадливо поморщилась и засмеялась:

— Ну, ведун, всю тайну испортил!

И только после этих слов я понял, что Ледяной Джин успел «скачать» с нас всю информацию, которой его собирались угостить за обедом.

В первую очередь ведун помирился с Люциусом: тот простил его легко, поскольку подоплёка неожиданной атаки теперь была понятна. Правда, когда драко отвернулся на оклик Дианы, взгляд Ледяного Джина в его сторону мгновенно отяжелел. Из чего я заключил: ведун ещё долго будет подозревать Люциуса в посягательствах на «свою женщину», пока твёрдо не уверится, что драко искренен в дружеских, а не как не иначе, отношениях с Клер как с членом экипажа.

А потом, когда всё более-менее успокоилось и разговор между членами команды перешёл на дружеские подначки и определение работы и заданий на дальнейший судовой день, я деловито, будто мне ничего ни от кого не нужно, прошёл мимо Ледяного Джина в коридор: «Джин, можно с тобой поговорить? В рубке, если что».

— Тисс, пошли в рубку, — позвал я уже из коридора.

Кошак охотно потрусил за мной, а потом поднялся на крыло и первым влетел в маленькое помещение. На моё место не приземлился, сел рядом, в кресло Люциуса, а потом и вовсе перебрался в выдвинутый специально для него ящик панели. Как все обычные коты, Тисс просто обожал дрыхнуть в таких уютных местечках. Ну, а поскольку этот ящик пустовал, я предполагал: Мангуст не будет против спального места для кошака.

Хорошо, что Тисс ушёл сам с кресла Люциуса. Меньше чем через минуту в рубку вошёл Ледяной Джин. И сел рядом.

— Извини, что пригласил сюда. Ты, наверное, хотел пойти к Клер.

— Сам разберусь, чего я хочу. О чём ты хотел поговорить?

— Помнишь, недавно ты сказал Мангусту, что, если бы захотел, то всё равно бы прочитал его прошлое. Если бы серьёзно занялся им.

— Помню.

— Джин, а ты не мог бы посмотреть, что со мной?

— В каком смысле? — пристально глядя мне в глаза, уточнил ведун.

— Ну, ты сам видел, как я вас с Люциусом... Джин, я никогда не держал в руках меча и никогда не занимался единоборствами! Бога ради, посмотри, что со мной!

Необычное выражение появилось на лице ведуна. Оно будто и оставалось спокойным, но в то же время я отчётливо видел, что на нём вот-вот появится улыбка. И при этом — непроницаемый взгляд. И было во всём этом что-то жутковатое.

— Если хочешь знать, то мне и самому интересно...

— Но?

— Но Мангуст так залатал твоё поле, что мне теперь не пробиться. Я вижу только те события твоей жизни, которые, что называется, на поверхности. К сожалению.

Он ещё несколько секунд помолчал, глядя на меня не то испытующе, не то недоверчиво, а потом ушёл. Честно говоря, я остался в недоумении. У меня осталось ощущение, что он о чём-то умалчивает. Но о чём? И почему не хочет сказать мне об этом? Ведь умалчивает он о явно связанном со мной.