Йон Колфер - А вот еще...

— Форд!

— Что, Артур, дружище?

— Ты в своем амплуа. Зря теряешь время. Может, придумаем что-нибудь?

Рэндом вытерла слезы рукавом. Ей нужно отмахнуться от боли и держаться — она всегда так делала, будучи президентом. Разве не добилась она своего, когда лучшие земные кулинары готовы были отказаться от профессии, не выдержав конкуренции с дентрассианами?

Необходимое пояснение.Повара-дентрассиане горазды потрепаться и препираются, даже когда все идет как надо. Поэтому из них получаются лучшие ведущие кулинарных ТВ-шоу. Ну, и поскольку оплата у них повременная, они никогда и ничего не готовят заранее.

И разве не она разрулила ситуацию, когда жители Каппы Благулона выбросили на континентальную Европу парашютный десант из двадцати миллионов коров, чтобы те повысили процент метана в атмосфере?

Конечно, Земле повезло, что процент вегетарианцев на этом континенте невелик, так что коровы прожили совсем недолго. Тем более, это оказались коровы с Большого Емельяна, которые в буквальном смысле слова умоляют, чтобы их съели. Большинству из них не пришлось долго об этом упрашивать. А некоторых разделали еще прежде, чем их парашюты успели осесть на землю.

Я возьму все в свои руки, подумала Рэндом с решительностью, свойственной обычно более зрелому возрасту.

Она стряхнула обнимавшую ее мать.

— Слушайте, вы все. Мне приходилось бывать в переделках круче этой. Все, что от нас требуется — это с помощью «Путеводителя» подключиться к системам связи грибулонцев, и я поговорю с ними как будущий президент Галактики.

Форд погладил Рэндом по волосам.

— Помолчи, детка. Взрослые разговаривают.

— Ах ты, п&&добол! — взорвалась Рэндом, чего президенту позволять себе, конечно, не стоило бы.

— Спасибо, — пробормотал тронутый Форд: он всегда гордился своими навыками обращения в среде п&&доболов с Бейбум-лейн. — Однако с комплиментами можно бы и подождать.

— Подождать? — возмутился Артур. — Куда дальше ждать? Благодаря твоей дурацкой «Модели II» нам нечего больше ждать.

— Она не моя, — возразил Префект.

— Ты же ее украл, Форд. Ты послал ее сам себе на мой адрес. Разве это не делает ее твоей?

— Ага, значит, я ее украл. Значит, она не моя. Ты сам за меня ответил.

2.37, показало цифровое табло.

2.36

и

0.10… 0.09…

— Гм, — пробормотал Форд, почесывая воздух в том месте, где отказывался находиться его подбородок. — Это немного странно.

— Сам вижу, — согласился Артур. — Может, система исчисления изменилась? Прошло ведь не больше двух-трех секунд.

— Ну, если изменилась система исчисления, может, даже и меньше.

На экранах снова появилась птица, только теперь ее изображение то и дело покрывалось рябью и полосами помех.

— Прошу прошения. Все эти споры окончательно истощили мои батареи. Негативная энергия.

И Мод. II исчезла, а вместе с ней и комната с безмятежно-небесными поверхностями. Артур, Триллиан, Рэндом и Форд сидели на лестнице, ведущей к мужскому туалету модного (ну, до самого недавнего времени) «Бета-клуба» Ставро Мюллера, а воспоминания об их виртуальных жизнях таяли, как туман под ярким солнцем.

Вот она, реальность, догадался Артур. Как это я так поверил в этот чертов пляж? Как он вообще мог показаться мне настоящим, если никто ни разу не попытался меня там убить?

Воздух наполнился визгом, какофонией грохота и скрежета рушащейся цивилизации, жужжанием и шипением грибулонских лучей смерти, а также писком миллионов покидающих город крыс. Кстати, последний четверо наших героев понимали благодаря универсальным переводчикам «рыбка-вавилонка», имплантированным в их ушные отверстия.

— Я предсказывала это по собачьим потрохам, — возмущалась старая крыса-матрона по имени Одри. — Конец расы двуногих от зеленого света из космоса. Так ведь ни одна сволочь не послушала. Ни одна.

— Ой, мама, да что вы такое говорите? — хихикнул ее восемнадцатый сын Корнелиус. — Вы говорили, дорогу нам перейдет темный чужак.

— Вот они самые и есть — те, что пускают эти лучи смерти. А как ты их еще назовешь?

Корнелиус передернул усами, что у крыс равнозначно закатыванию глаз.

— Можно интерпретировать так, а можно иначе. Конкретнее надо говорить, мама. Неудобно — люди смеются.

— Не учи родную мать! — буркнула Одри и нырнула в водосточную трубу.

Остальные крысы говорили что-то вроде:

— О, нет!

Или:

— О, Муродьюм! (отец всех крысиных богов)

Или:

— Ёкалэмэнэ! Надо же — темный чужак!

Артур Дент сидел на ступенях в самом центре хаоса и ощущал какой-то странный покой. Ему ничего не оставалось, как радоваться тому, что он любил когда-то, что его тоже любили. Умирать оказалось круто. Нет, правда, КРУТО. Правда, не так круто, как ему казалось когда-то.

У подножия лестницы Триллиан и Триша Мак-Миллан разом утешали хнычущую Рэндом.

Чтоб ее, чертову плюральную зону, думал Артур. Ты улетаешь с одной Земли, а возвращаешься на другую. Та Земля, которую я покинул, уничтожена, а вернулся я на ту, где Триша Мак-Миллан никогда не улетала в космос с Зафодом Библброксом. Ах, сколько разных вероятностей было у моей родной планеты… Сколько разного я мог бы повидать на другой Земле, чуть дальше по вероятностной оси… Я мог бы, например, приготовить себе чашку славного чая.

— И пусть, — произнес он мечтательно. — Не все сбылось. / О чем мечтал. / О чем я бредил. [1] Перевод А. Маракулина. — Примеч. пер.

Фрэнки Мартин-мл. Мартин? А, без разницы, главное — певец классный…

Зеленые лучи подбирались все ближе. Артуру обожгло их жаром щеку.

Того и гляди, облезу, подумал он.

— Эй, смотри-ка, — радостно воскликнул Форд. — Мои синие замшевые туфли. Вот круто!

Тем временем у Триши Мак-Миллан, жительницы этой Земли, которая не провела Зарквон знает сколько лет в созданной H2G2-2 иллюзии, возникла идея.

— Я поговорю с ними, дорогая, — сказала она девочке, которая, возможно, являлась ее нерожденной дочерью из неизвестно какого измерения. — Грибулонцы меня послушают. Я для них что-то вроде иконы.

И с этими словами исчезла в коридоре, который и сам через пару секунд исчез, разнесенный в конфетти зеленым лучом.

Артур слишком отупел, чтобы ужасаться. Вместо этого он испытал нечто, похожее на зависть.

По крайней мере Триша умерла, имея перед собой цель. Она нашла ответ на свой вопрос, и это не какое-нибудь тухлое «сорок два». А я только и могу, что сидеть, не в силах ничего поделать.

Еще Артур испытывал сомнения, хорошо знакомые ему с тех пор, как он начал странствовать по Галактике. Втайне он часто подозревал, что сошел с ума. Что нет на свете ни «Золотого сердца», ни Зафода Библброкса, и уж наверняка нет никакой Глубокой Мысли. Что же касается строителей планет, магратиан, то это совершенный вздор. Даже больший, чем говорящие мыши, которые и правят на деле планетой.