Йон Колфер - А вот еще...

Гавбеггер дематериализовал люк, и пассажиры с наслаждением ступили на твердую землю.

— Как здесь славно, право, — произнесла Триллиан. — Так мирно… — Тут на нее налетела, едва не врезавшись ей в грудь, корова.

— Съешьте меня! — истерически проревела корова. — Съешьте меня!

Триллиан отпрянула от влажного розового носа.

— Э… нет, спасибо. Я вегетарианка.

— Овощи! — с омерзением буркнула корова. — Ну что вы в них находите? Почему им все удовольствие, а нам… Клетчатка с витаминами, только и всего. И что, черт подери? У меня жопа белками сочится. Буквально.

Прежде чем пассажиры «Тангриснира» успели сделать хоть шаг, их окружило стадо разъяренных коров.

— Мы — бешеные коровы! — скандировали они. — Мы — бешеные коровы!

Артур не удержался и прыснул:

— А знаете, это ведь смешно. Там, на Земле, была эпидемия…

К нему подступила бурая корова.

— Вы ведь не вегетарианец, нет, сэр?

— Ну, если на то пошло, нет.

— Ручаюсь, сэр, вы не отказались бы от славной вырезки с молодым картофелем и полбутылкой красного?

Артур погладил себя по животу.

— Подумать, так не откажусь. Звучит очень соблазнительно. Настоящий стейк. Никаких репликаторов. То, что надо — настоящее, без дураков мясо. — Было время, когда мысль о животных, мечтающих отдать себя на заклание ради стола, приводила Артура в ужас, но теперь он обнаружил в своем сердце некоторый оптимизм.

Темная материя, подумал он. Это ненадолго.

— Ты просто мысли мои читаешь, дружище Артур, — заявил Форд. — Я вообще-то не слишком люблю питаться разумными существами, но эти ребята такие настойчивые…

Бурая корова подняла переднюю ногу и подтолкнула Артура с Фордом в направлении топившейся дровами жаровни.

— И как вам, сэр, приготовить стейк? А вам, сэр?

— С кровью, — отозвался Форд. — Настолько сырой, чтобы его смог оживить ветеринар с дефибриллятором.

— Думаю, мне средней прожарки.

Корова достала откуда-то салфетку и накинула ее на согнутую переднюю ногу.

— Отлично. А вино?

Артур не имел ни малейшего представления о том, как обстоят на этой планете дела с винами. Сомнительно, чтобы у них успели вызреть хорошие винтажные сорта.

— На ваше усмотрение.

Гавбеггер ощущал себя несколько неуютно в окружении остальных коров. Как-то никогда он не питал особых симпатий к говорящим четвероногим. Это была фобия, с которой он боролся с переменным успехом.

— А ну, зверюшки, отойдите-ка подальше, пока я не поджарил вас своим бластером.

— Ну наконец-то! — вскричала одна из коров.

— На максимальной мощности, можно? — взмолилась другая.

Триллиан взяла Гавбеггера за руку.

— Я знаю этот вид. Они хотят, чтобы их съели.

— Я их не собираюсь есть. Но застрелить могу.

В Рэндом все еще бурлили эмоции недавнего перелета.

— Почему бы вам не перестрелять их всех, а, пришелец? Продемонстрируйте моей мамочке, кто вы есть на самом деле.

Гавбеггер ощутил, как сжимает его руку Триллиан, и волнение его немного отпустило. Он посмотрел на нее.

Как такое случилось? Как вам это удается?

Как уже говорилось выше, Вселенная питает отвращение к нежным чувствам и не допускает, чтобы они затягивались надолго, так что каждый полный любви взгляд уравновешивается где-нибудь в недрах космоса адекватной дозой грубости. А иногда и неадекватной.

Необходимое пояснение.Тяверик Гавбеггер — или, как описывает его энциклопедия H2G2, «зеленый чувак на крутом корабле, который шляется повсюду и оскорбляет людей», — к описываемому моменту пережил в реальном пространстве три полных нежности мгновения с Триллиан Астрой — или, как назвал ее журнал «Ого-Го», «везучей красоткой, отловившей ловца». И за каждое из этих мгновений поплатился во Вселенной какой-либо невезучий тип. Глэма Фоддера, чиновника из отдела городского планирования с Альфы Центавра, укусила за палец карликовая полевка, забравшаяся в его пакет для ленча из-за того, что поставщик пакетов поменял фирменный цвет своей продукции. Урсула Дифер, консультант по вопросам семьи и брака со сверхгорячей системы Гастромили, испытала приступ леденящего ужаса, когда назначенная на 15.00 семейная пара оказалась ее собственными сыном и дочерью, которых она бросила в молодости. Морти Гримм, солист модной группы «Видимая часть спектра» с Хуулуувуу, долго еще лечился у психотерапевта после того, как техник-осветитель навел на него прожектор, залитый по ошибке синим гелем.

Впрочем, этот полный нежности момент был прерван появлением колонны тележек для гольфа. Возможно, появление это вышло бы еще эффектнее, сумей головная тележка сокрушить запертые ворота, не запутавшись в проволоке и щепках.

Обращавшаяся к Артуру корова презрительно сплюнула жвачку.

— Зануды. И такие люди здесь у власти.

— Вегетарианцы? — предположил Артур.

— Нет. Они любят свиней. Просто обожают свинину. Но нас, несчастных коров, почему-то в меню не вставляют. Так что хвала Господу, сэр, что вы прилетели. Хвала Господу!

Из обломков изгороди и тележки выбрался Асид Префлюкс.

— Эй, Артур! — окликнул Форд. — Что получится, если скрестить изгородь с тележкой для гольфа?

Артур так и не успел ответить на этот несколько неожиданный вопрос, потому что как раз в это мгновение их окружила толпа сыромантов.

— Прочь от жаровни! — пронзительным голосом скомандовал Асид. — Эти коровы нужны нам самим.

— Давай я их отвлеку, — прошипел Форд на ухо Артуру. — А ты пока веди Буренку к жаровне.

— Позвольте возразить, — возмутилась подслушавшая это корова. — Видите ли, нас не всех зовут Буренками. Точнее говоря, в просвещенных кругах имя «Буренка» практически не котируется. В этом сезоне популярны Трисджем и Поллигрина.

Асид протолкался сквозь стадо и остановился, запыхавшийся и слегка помятый, перед путешественниками.

— Кто тут у вас старший? — поинтересовался он.

Гавбеггер, стараясь не прикасаться ни к чему жующему или шумно дышащему, сделал шаг вперед.

— Наверное, я. Я Тяверик Гавбеггер, капитан этого корабля.

— Какого еще корабля? Не вижу никакого корабля.

— Он просто замаскирован, недоумок прыщавый.

Асид вспыхнул.

— Что? Да как вы смеете?

— Вот теперь все как положено, — успокоенно кивнул Гавбеггер. — Потрясение, злость… Хорошее напоминание о том, почему я занимался этой работой.

— Занимались? — переспросила Триллиан.

Гавбеггер уставился на свои ботинки — все еще относительно чистые.

— В последнее время это мне разонравилось.

По мере того, как подтягивались остальные колонисты, Асид смелел.

— Пардон, что вмешиваюсь в ваши нежные отношения…

(На борту круизного лайнера, пролетавшего мимо звезды Барнарда, судовой врач чихнул и вогнал себе в коленку шприц. Следующие два дня коленка, несмотря на все ее протесты, провела на жесткой водной диете.)