Йон Колфер - А вот еще...

Только теперь до Триллиан дошла вся гениальность замысла Рэндом. Стоит ей объявить об этом брачном союзе по всей сети трехмерного спектровидения, и она превратится во всеобщее посмешище. А не объявит — окончательно и бесповоротно потеряет дочь, которая при этом, вероятно, выжмет из ситуации все, чтобы сохранить за собой кресло на второй срок. По крайней мере за нее будут голосовать флабузы, а это чертовы миллиарды голосов.

При одной только мысли Триллиан передергивало. Женаты!

— Забудь об этом, Рэндом. Тебе не удастся использовать меня в своих целях. Как только отсюда выйду, отыщу твоего отца, и он с тобой разберется.

Рэндом расхохоталась, напугав супруга.

— Артура? Ты хоть представляешь себе, на что он готов, только бы не конфликтовать ни с кем? — Она помолчала, склонив голову набок. — Ферти говорит — и я с ним согласна, — что тебе придется объявить об этом, мама. Галактика ждет великих новостей.

— Ни в коем случае. Я отказываюсь быть орудием в чужих руках.

— Конечно. Ты предпочитаешь быть орудием в руках медиа-магнатов, оставаться таким роботом, какой ты стала. Да у тебя вообще есть еще хоть что-нибудь подлинное? Ты можешь свести меня с моей матерью-человеком? Или, может, тебе известно, где зарыт ее позвоночник?

Триллиан почти испытала облегчение, поняв, что от цивилизованного поведения можно отказаться.

— Иди к черту, Рэндом.

Президент кивнула.

— Вот, Ферти. Вот она какая. И ты еще удивляешься, что меня трудно читать? При тех-то укреплениях, что пришлось мне соорудить вокруг мозга?

Триллиан уже почти визжала.

— Ты разговариваешь с чертовой игрушкой!

На это Фертль, похоже, отреагировал.

Необходимое пояснение.Хотя ушей у флабузов, как известно, нет, они чрезвычайно чувствительны к вибрации и в особо экстремальных условиях способны буквально взорваться. Рекорд по количеству одновременно взорвавшихся флабузов удерживает уроженец Асгарда Тор, некогда рок-идол — это произошло при презентации его новой композиции «Ну-ка, помолотим!» на орбите Дельты Скорншеллоса. Предыдущий рекорд был поставлен интергалактической рок-группой «Зона бедствия», уронившей сабвуфер в кратер вулкана, где флабузы как раз отмечали праздник Статического Электричества.

Фертль взъерошил мех и открыл крошечную пасть, которая стала вдруг больше похожей на клюв.

— Батарейка, — произнес Фертль металлическим голосом.

— Что? — встрепенулась Триллиан. — Мне послышалось, или флабуз действительно заговорил? Вот это сенсация, да.

— Батарейка, — повторил Фертль, на этот раз настойчивее.

Бархатный занавес медленно поднялся, но никакой публики за ним не оказалось, только зал из голубого неба и две человекоподобные фигуры.

Рэндом и Триллиан вскочили и стояли, разинув рты; теперь семейное сходство стало, несмотря на все подтяжки и импланты, несомненным.

— Что происходит? — спросила президент, голос которой сделался на октаву выше. — Мама? Что происходит? Где мои журналисты?

— Не паникуй, — отозвалась Триллиан, прилагая все усилия к тому, чтобы голос ее не дрогнул. — Здесь что-то происходит.

— Что-то происходит? — взвизгнула Рэндом. — И это все? Ты столько лет провела на передовой, и все, что ты можешь сказать — это «что-то происходит»? Это попытка похищения, вот что это! Нас куда-то перенесли.

Триллиан всмотрелась в человекоподобные фигуры, которые с каждой долей секунды казались ей все более знакомыми, словно с глаз ее спадала пелена забвения.

— Похищение? Нет, не думаю. Не этими двумя. Они безвредны… в основном.

Рэндом взяла себя в руки и приняла свою любимую президентскую позу: ноги на ширине плеч, руки крест-накрест на груди.

— Вы, двое. Что вы натворили? Я хочу знать, где мы находимся.

Тот, что пониже, обратил внимание на вновь появившихся… впрочем, у него и выбора особого не было, поскольку одна из двух кричала.

— Мне кажется, разумнее было бы спросить, «когда мы», потом, возможно, «кто поместил нас сюда», ну и, наконец, «есть ли здесь тележка с напитками?».

Рэндом нахмурилась.

— Последнее, конечно, особенно актуально. Как бы вы, молодой человек, ни ерничали, я прекрасно понимаю, что в глубине души вы так же напуганы, как мы.

Молодой человек улыбнулся.

— Я с Бетельгейзе, Рэндом. У нас нет глубины души.

Рэндом открыла было рот для отповеди, но тут узнала второго мужчину, и это потрясло ее так, словно ей в лицо засветили плазменным тортом.

— Отец? Папа? Па?

— Выбирай любой вариант, — предложил уроженец Бетельгейзе. — Все легче разговаривать.

Триллиан ринулась через комнату со скоростью, какой не развивала уже много лет.

— Вот и посмотрим, что твой отец скажет насчет твоего брака.

Рэндом почему-то вдруг резко помолодела.

— Папа, — всхлипнула она. — Папа! Моя идиотка-мать не любит моего мужа!

Отец уронил голову на грудь. Ему отчаянно хотелось вернуться к чаепитию.

Форд Префект обследовал небесную комнату. Он дышал на стены, чтобы увидеть, не запотеет ли поверхность, он строил стенам зверские рожи в ожидании ответной реакции, а в конце концов осторожно дотронулся рукавом. Когда материал рубашки не выказал признаков возбуждения электронов от высокой температуры, Форд осмелел настолько, что ткнул в стену пальцем. Стена тут же пошла рябью, и по ней побежали, сменяя друг друга, сцены брачной церемонии флабузов, хижин на тропическом пляже и диких оргий. Рябь, а вместе с ней иллюзорные воспоминания улеглись, и стена снова не показывала ничего, кроме лазурного неба.

— Вы не возражаете? — произнес голос, исходивший, казалось, отовсюду. — Выражаясь несколько старомодно, порох в пороховницах сыроват уже… Если вы согласны посидеть неподвижно, я могла бы поддержать эту иллюзию еще немного.

— Так ты говоришь, эта, заарктурь твою медь, комната — иллюзия? — возмутился Форд, снова ткнув в стену пальцем.

— Вы не… Разве я не говорила… Ну да, да, иллюзия. Этот вестибюль существует исключительно у вас в головах. У вас у всех. Эта комната виртуальна. Или вам хотелось бы, чтобы я донесла эту информацию до вас иным способом?

Форд почесал подбородок и не без огорчения заметил, что он не столь скульптурен, каким был на Хэй-Виляй.

— А как насчет видео?

Небо разом исчезло, сменившись несколькими изображениями птицы-робота, нетерпеливо щелкавшей клювом.

— А, — кивнул Форд. — Путеводитель «Автостопом по Галактике, мод. II». Так я и думал. Я тебя не видел с… — Форд порылся в воспоминаниях (которые с каждой секундой делались все отчетливее), — с тех пор, как ты пыталась разнести Землю к чертям собачьим.

— Вовсе нет, — возразила птица. — Совсем не с тех пор. Подумай хорошенько.