Владимир Подольский - Мы — люди!

Насколько я понял из разговоров, перед командованием встала проблема: как продолжать исследования? Койперид легко доступен для челноков, но их трудно использовать в качестве временной базой исследователей. В тоже время, даже «Меч» не может протиснуться в ведущий к объекту тоннель. Идти же от ближайшего в Системе газового гиганта в обычном пространстве, это не менее пары месяцев: очень уж неудачно он расположился на своей орбите. Командиры устроили совещание, Сколик даже прибыл лично, и я впервые увидел этого колоритного немца. Потом сменился и только на следующий день узнал, что решено «Меч» оставить в коллекторе, «Алебарду» отправить через обычное пространство, адмиральский челнок дооборудовать и использовать в качестве стационарной базы исследователей на койпериде. Штатный должен стать резервной базой и местом отдыха дежурной смены, а немецкий осуществлять перевозки между «Мечом» и койперидом.

Возможно, так бы и поступили, если бы не вмешался я! Да шучу я, шучу! Нет тут никакой мании величия, просто я буквально на днях окончил «Академию» и разные сведения, которые почти никогда и никому не пригождаются в жизни, ещё не покинули мою белобрысую голову. Перво-наперво я поговорил с Марусей и уточнил базовую комплектацию сколиковского «Меча-55». Всё оказалось, как я и думал. После чего пошёл к Стрижакову.

— Где вы, русские, только берёте таких пронырливых умников? — возмущался по радио Сколик. — Один недавно чуть ли ни в одиночку повязал толпу пиратов. Другой предлагает разобрать на запчасти мой «Меч»!

— Это тот же самый, — ответил я.

Подполковник поперхнулся и задумался, видимо, над тем, что ещё придёт в головы русским умникам. Оказалось, не над этим:

— А ты его мне покажешь? — спросил он чуть смущённо после короткого молчания. — А то я видел его только без сознания с выпущенными кишками на операционном столе. Собственно, мне бы его фотографию. Не себе, конечно. Это моя младшая после того казуса с пиратами всё расспрашивала, а не встречался ли я с герром Вольдемаром Петрухиным?

— Так ты вчера его видел. Беленький такой лейтенантик!

— Да? Не обратил внимания.

— И что же насчёт его идеи?

— Вы адмирал — приказывайте! — ответил Гюнтер.

Впрочем, он уже успокоился. Идея же, пришедшая в светлую голову Петрухина, была проста: «Меч-55» подполковника Сколика был достаточно стар. Не в смысле изношенности, конечно. Многие знакомые с различными отраслями производства знают, что большинство даже серийных изделий, сходящих с конвейеров и со стапелей, имеют различные модификации. Иногда удачные, иногда не очень. Это же касается и «Мечей». Одна из первых серий этих судов, имеющих прообразом обычный «Охотник», имела, как и он съёмный «тёплый» трюм. Но если для «Охотников», довольно часто использовавших автономный трюм в процессе геологических изысканий для создания временных баз, это было полезно, то для военных судов так никогда и не пригодилось. В связи с чем, таких «Мечей» больше не делали. «55-й» же, был именно такой.

Похоже, Володя в своё время очень углублённо вникал в нюансы конструкций «Мечей». Его предложение, поддержанное выкладками Маруси, гласило:

«Алебарда» никуда не летит, а остаётся в коллекторе Системы вместе с «Мечом». От «Меча» отстёгивается отсек «тёплого» трюма, предварительно оборудованный, как база исследователей. К этой базе пристыковывается челнок и выводит его из коллектора к ледышке. По размерам он должен пройти. Итого: не нужно гонять туда-сюда «Алебарду», все три челнока сохраняют функциональность, мы получаем приличную базу на койпериде, где будут созданы все условия для работы и отдыха исследователей. «Тёплый» трюм оборудован и шлюзами и средствами крепления к поверхности. Добавить ему источник энергии не проблема.

Есть и минус: недовольство Сколика. Без этого отсека его любимый «Меч» потеряет эстетическую законченность форм. Я бы пообещал ему по возвращении домой точно такой же, да, кажется, их вообще больше не делают. Ничего, зато на его место можно два дополнительных бустера поставить. Нужно будет предложить Гюнтеру этот вариант.

Пока будущая база спешно оборудовалась, ребята имеющимися силами пытались пробиться через завал в тоннеле. Челноки только и возили туда-сюда батареи от ранцевых лазеров: сюда на зарядку, туда уже заряженные. Через двенадцать часов завал был пройден, но за ним оказался следующий. Я приказал остановить работы и отдыхать.

Второй завал оказался небольшим, но после него тоннель раздвоился, затем ещё раз. Большинство этих отростков заканчивались капитальными тупиками. В головы исследователей, да и в мою пришла мысль, что, похоже, эти тоннели строили не Репторы, а кто-то иной. Зачем Репторам строить тупиковые проходы? Да и не могут тоннели во льду продержаться миллионы лет, даже при таких низких температурах и почти полном отсутствии силы тяжести. Впрочем, мы военные, а не учёные.

Я спросил мнение Барсика, всё же он в какой-то степени обладатель аватары «12-го», лунного мозга Репторов. Кот помялся и ответил в том смысле, что экипаж «Яйца» к моменту прибытия на этот койперид был слишком стар, чтобы возводить бессмысленные излишества. А смысла он как раз и не видит. Кроме того, исходя из архитектуры тоннелей, очевидно, что их копали снаружи. Значит, мы идём по следу конкурентов. Печально.

Ну и ладно, что нашли его немцы. Зато мы с Фаридом его первые потрогали. В этот раз был не просто завал. Тут тоннель выходил, наконец, к корпусу космического корабля. Освобождённый от миллионолетнего льда, чешуйчатый корпус легендарного «Яйца» поблёскивал подобно чёрному антрациту в конце пройденной нами выработки. Мы выключили лазеры и, не дожидаясь пока разойдётся туман, устремились к артефакту.

— Не трогай! — предостерёг меня Фарид. — Он слишком холодный.

И переключился на корабельную волну:

— «Алебарда»! Дошли до корпуса. Он, репторская работа.

— Принято! — донесся по радио после небольшой заминки голос адмирала.

Похоже, взял манипулятор у вахтенного. Когда он вообще спит? Такое впечатление, что всегда в рубке вместе со Стрижаковым.

— Повреждения корпуса? — продолжил между тем Кондратенко.

— Не вижу. Обычная чешуя, как у всех репторских судов. Блестит, как новая. А тоннель заворачивает и идёт теперь вдоль корпуса.

Как он, Фарид, разглядел? Ну, востроглазый! А мне показалось, тут уже тупик.

— Молодцы! И хватит на сегодня, хлопцы, — раздалось в наушниках. — Смена уже летит, не столкнитесь с ними.

— Принято, завершаем работу! — ответил Фарид на правах старшего. — До связи!

— До связи! — попрощался и адмирал.