Константин Мзареулов - Галактический блиц

Дунаев не решался отдать приказ — открыть огонь по десанту. Потом стало поздно: на голограмме появился командир дивизии, прорычавший желание переговорить с комендантом Центавра.

Полученное при рождении имя он вспоминал очень редко. Беззаботные родители отказались от сына при разводе, парня воспитал армейский приют. Получив звание старшего лейтенанта, он заслужил оперативную кличку, которая стала настоящим именем офицера бригады спецназа. Брейкнек — ломатель хребтов, или, в другом переводе, сорвиголова.

За плечами Брейкнека оставалась богатая биография: довоенные диверсии на базах Настиарны, подавление мятежей в Северной Зоне, ликвидация главарей сепаратистов в Южной Зоне. После нападения настиан он водил свои подразделения в долгие рейды по вражеским тылам, однажды приволок на свою сторону настианского генерала. За два года войны Брейкнек стал майором и сбился со счета, лишь условно представляя, что убил не меньше тысячи земноводных и трехсот людей. Конец галактической бойни он встретил командиром бригады из полусотни отчаянных головорезов, владеющих изощренными навыками проникновения, маскировки, отхода и уничтожения.

Брейкнек выполнял любые приказы, не задавая лишних вопросов ни командирам, ни самому себе. Получив глупый приказ, он говорил: «Слушаюсь», — и выполнял задание, действуя вопреки руководству. Так продолжалось до того дня, когда майора вызвали в лондонский штаб земного гарнизона.

Не поднимаясь из-за стола, корпусной генерал Кабрера небрежно посмотрел на диверсанта и показал на большой монитор. Четыре генерала рангом помладше напряженно следили за Брейкнеком. Тактические значки на голограмме изображали план блокады Октагона — главной резиденции Генерального штаба — силами двух пехотных дивизий. Согласно безумному замыслу, войска занимали позиции зенитных подразделений, космодром и казармы, не учитывая неизбежный отпор астропехоты. Кабрера нажал сенсор, переключая на следующую схему, и стали видны стрелки последующей задачи — бригаде Брейкнека поручалось войти в Октагон.

— Ты должен сломить сопротивление охраны, — прокаркал Кабрера, заслуживший свои погоны долгой службой на тыловых должностях. — Затем арестуешь генерала Хохта, который обвинен в государственной измене. В случае сопротивления — убей предателя.

— Слушаюсь, — привычно сказал майор. — Позвольте скопировать диспозицию, чтобы организовать взаимодействие.

Почему-то занервничав, корпусной генерал заорал:

— Тебе не нужен приказ! Иди выполняй, пока тебя самого не расстреляли! В полдень ты должен войти в Октагон. Убирайся!

Генерал был очень глуп, однако что взять с тылового крысюка, ни разу не участвовавшего в настоящих боях. Он совсем не понимал, что нельзя посылать подразделения на дело без плана операции. Кроме того, нельзя разговаривать таким тоном с офицерами спецназа. Брейкнек обиделся, но спрятанная в погоне майора видеокамера записала всю сцену — и схемы на голограммах, и бессмысленный приказ. Такие видеозаписи не раз выручали диверсантов, если военная прокуратура заводила расследование причин невыполнения заданий.

Однако приказ есть приказ, и к назначенному часу бронекоптеры бригады приземлились в тылу дивизии, блокировавшей Генштаб. Дивизия была второсортная — учебное соединение, готовившее бойцов для фронта. Бывалые солдаты составляли небольшую часть личного состава, да и техника не самая лучшая. Только идиот вроде Кабреры мог поручить этому сброду выступить против астропехоты.

Командир дивизии — судя по говору, родом с Тюрбана — заверил майора:

— Ты не беспокойся, парень, астропехоту куда-то перебросили. Там сейчас только запасная бригада. Мы свяжем их боем, подавим численным превосходством, а ты прорвешься через главный вестибюль.

Он был немногим умнее командира гарнизона — прорыв через главный вход был возможен разве что после ядерного удара. Кивнув, Брейкнек сказал, имитируя почтение:

— Мне приказано проникнуть незаметно. Мы пойдем через бункер космодрома.

Майор показал путь на схеме.

— Отличный план! — восхитился тюрбанец. — Даже я бы лучше не смог придумать.

Коптеры с опознавательными знаками бригады спецназа беспрепятственно перелетели на космодром, ворвались на колесном ходу в подземный паркинг. Бойцы — все в офицерском звании — стремительно проскользнули по техническим коридорам, оказавшись в обширном стрелковом тире на нижнем казарменном уровне. Как и следовало ожидать, дальнейшее выполнение плана операции оказалось невозможным — бригада попала в окружение. В удачно предусмотренных на такой случай ячейках спецназовцев ждали, целясь из штурмовых «Трезубцев», астропехотинцы. После переговоров навстречу диверсантам вышел офицер в тяжелой броне. Брейкнек узнал его и предупредил своих:

— Ребята, отбой, это Маньяк.

Еще полгода назад многие бойцы бригады служили в части генерала Сокольского. Брейкнек и Маньяк командовали сводными боевыми группами и не раз вместе ходили на самые немыслимые задания. Разумеется, стрелять друг в друга они бы не стали, независимо от полученных приказов.

За пару лет до войны капитан-лейтенант Махмуд Султан, служивший тогда на крейсере «Жанна д'Арк», завоевал звание лучшего канонира флота. В последнем своем сражении за систему Сириуса капитан 2-го ранга участвовал, дослужившись до старшего артиллериста линкора «Вельзевул», которым последовательно командовали Звездный Дракон и Долговязый Зог. В том страшном бою линкор получил тяжелейшие повреждения, а Махмуд Султан оказался в госпитале с ожогами нехорошей степени. После выписки он получил приказ об увольнении с воинской службы и переводе в Государственную службу безопасности. Как объяснил знакомый полковник из управления кадров:

— Тебе повезло — сейчас в эту контору набирают твоих земляков. Война заканчивается, на флоте даже для здоровых офицеров нет вакансий. А в спецслужбе ты хорошую карьеру сделаешь.

Так, за несколько дней до капитуляции двоякодышащих он возглавил подразделение правительственной охраны в Бахча-Улусе, главном административном центре Венеры. Однако сегодня бывший артиллерист примчался в космопорт вовсе не по служебным делам. Сегодня рейсом с Тау Кита должна была прилететь его любимая женщина.

Армейский транспорт пристыковался к орбитальному причалу чуть раньше расписания — военные пилоты непривычны соблюдать графики. По коридору хлынула возбужденная толпа солдат, офицеров и матросов, уволенных указом о демобилизации. Эскадра Зоггерфельда и гарнизон Фантома возвращали бойцов, призванных на мирах Центральной Зоны.

В числе последних шла капитан-лейтенант Эриксон. Она по-прежнему носила флотский мундир и бластер в кобуре, то есть продолжала службу. Надежда, что Бианка вернулась к нему, молниеносно растаяла, но бывший артиллерист все равно был счастлив видеть суровую нордическую королеву.