Евгений Щепетнов - Посланник

- Интересно, а как ты смог выжить? - небрежно сказал Слава, лихорадочно обдумывая, что делать. Он сканировал органами чувств Шаргиона пространство вокруг, и действительно обнаружил в пределах видимости ещё три линкора, одного класса с 'Храссом'. Они сумели незаметно подобраться с стороны Алусии, прикрываясь полями невидимости. Кроме того - вокруг сновали десятки беспилотников, крейсеров, каких-то непонятных торпед и ракет.

Если бы тут была Сильмара, она бы пояснила, что из себя представляют эти военные машины, но её не было. Впрочем - Слава особенно и не заморачивался с определением машин убийства и их моделей. Ему было совершенно не до того. Четыре линкора - это был перебор. Если даже они просто зажмут Шаргиона в 'коробочку', он и двинуться не сможет. Если он нападёт на один из линкоров, три остальных начнут долбать его со всех орудий, и ещё неизвестно, чем это закончится - успеет ли корабль отвести из себя поглощённую энергию? Не взорвутся ли его накопители?

Включить маршевые двигатели? Шаргион дал ему понять, что в этом случае его может выбросить неизвестно куда - влияние масс находящихся рядом объектов было слишком велико. Нельзя было определить направление прыжка. Он мог закончиться и внутри какой-нибудь звезды...

- Это был мой клон, деревенщина! - презрительно усмехнулся Боран, пока всё, что подумал Слава проносилось в голове, как скоростной экспресс - я им управлял и видел всё его глазами. Конечно, задумано было неплохо, но ты не учёл моего ума - так что - не теряй времени, садись во флайер и вперёд - на 'Храсс'!

Слава выключил коммуникатор и сосредоточился на пространственной картинке, видимой Шаригоном. Он вытянул руки и положил их в углубления, сделанные Предтечами с тем, чтобы сидящий в кресле полнее сливался с своим кораблём. Теперь Слава будто стал Шаргионом, ощущая его полностью, до последнего страдающего от боли в оторванной лапе грана.

Вокруг, как шахматные фигурки на поле выстраивались корабли - четыре громадных шара линкоров, тяжёлые крейсера, уступающие им по мощи - их было десять штук и множество лёгких и средних звездолётов, перекрывающих всё пространство для отступления.

Сильмара пояснила ещё раньше, что Председатель Совета был ещё чем-то вроде главнокомандующего, и в экстренных случаях мог задействовать армию Алусии. Вот только странно - неужели Боран счёл проблему с живым кораблём такой важной и животрепещущей, что решился пойти на такой шаг? Ведь задействование таких сил, способных уничтожить несколько вражеских экскадр, не останется незамеченным!

'Представляю, каков мандраж сейчас у наших на 'Соргаме' и 'Урале'! Такого месива тут,у планеты, видат, давно не было. Хорошо, что я успел сделать так, что все деньги пойдут на карту Наташи - мою они точно заблокируют...если я останусь жив. Итак - бежать не грохнув Борана нельзя. Значит что? Значит драться и убить Борана! Выбор-то не велик...по крайней мере теперь я знаю, где эта скотина сидит - в 'Храссе'' - Слава усмехнулся под нос и сверился со временем - до конца отпущенного ему времени осталось пять минут - 'Итак - если я даже и погибну - Боран будет убит. А значит - девчонки сделают то, что нужно для дела. Земля будет прикрыта. Леру зря оставил в корабле...' У Славы заныло сердце - если погибнет он, значит погибнет и Лера. И поделать было ничего нельзя...

Он ещё раз определился в пространстве - 'Храсс' висел за густой цепью мин. Три остальных линкора тихонько двигались с разных сторон, как будто загоняя живой корабль на минное поле. А может и действительно загоняли...

'Бить корабли Алусии мне нельзя!' - рассуждал Слава - 'А может как раз на то и расчёт? После того, как я уничтожу сколько-нибудь кораблей федерации, обратного пути мне не будет - я буду враг на всю жизнь. Одно дело убить частное лицо, пусть даже и такое высокопоставленное, а другое - открыть боевые действия против государственного флота. Первое можно списать на личные неприязненные отношения, на дела бизнеса, но вот второе... Итак - цель - 'Храсс'. Не обращать внимания на выстрелы с государственных кораблей'

Слава тихонько двинул корабль вперёд, подводя к границе минного поля.

Шары, диаметром с хороший флайер, висели в космосе как ёлочные игрушки, блестя в лучах звезды серебряными боками. Из корабля они не казались опасными, однако каждый из них был мощнее, чем несколько ядерных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки - это Слава знал точно. Орудийные порты Шаргиона были скрыты за толстыми мембранами, так, что снаружи не было видно и следа от тоннелей, в которых ждали своего момента три чудовищных мегабластера последнего поколения.

Слава уже определил для себя тактику боя и выполнял намеченное. Пока что всё шло как и задумано.

Подведя Шаргиона к краю минного поля, Слава как будто задумался, что ему делать, и вдруг резко стартанул в сторону 'Храсса' - первые мины, которых коснулся корабль, взорвались с ярчайшей белой вспышкой, высвободив чудовищную энергию, частично поглощённую, а частично отражённую покрытием корабля. Тут же открыли огонь те линкоры и крейсера, которые стояли настороже у него за кормой, и в Шаргиона воткнулась целая река белого огня.

Мгновенно температура корабля превысила критические значения, отчего в некоторых местах его обшивки начался процесс разрушения - если сравнивать с человеком - кожа начала слегка облезать, как у человека, обожжённого солнцем на пляже. Это было ещё не опасно, если бы только вовремя уйти из-под тяжелейшего удара бластеров. Но корабли цепко держали своего живого собрата в 'перекрестии прицелов' и Славе становилось ясно, что ещё несколько минут такого обстрела, и Шаргиону придёт конец. Это можно было сравнить с перееданием, как если бы кто-то заталкивал в глотку и утрамбовывал рукой кучи сытнейших бифштексов. 'Желудок' когда-нибудь всё равно бы не выдержал и лопнул.

Шаргион сделал несколько 'плевков', но это не помогало - нагрузка от взрывов мин и ударов бластеров была слишком велика.

Когда корабль выбрался из минного поля, проутюжив его своим перламутровым телом, вид его был плачевен - обшивка почернела и висела лохмотьями, от перламутра не осталось и следа, местами зияли глубокие раны, открывающие багровую плоть корабля.

Корабль испытывал сильнейшую боль, такую, что её с трудом переносил даже Слава. Но землянин упорно двигал корабль в сторону 'Храсса', так и не открыв мембраны орудийных портов. В тот момент, когда взорвалась последняя мина с антиматерией, навольно освободив дорогу орудиям 'Храсса', тот ударил по Шаргиону сразу из трёх орудий, добавляя повреждений подбитому кораблю.

Накопители Шаргиона не справлялись с таким потоком энергии, не успевали сбросить лишнее в космос - кроме четырёх линкоров в битве участвовали ещё и тяжёлые крейсера, каждый из которых по мощности был равен по крайней мере половине линкора.