Евгений Щепетнов - Посланник

Керкары начали постройку подземного города. Их Мать пока лежала в коконе, образованном из слюны остальных особей и превращалась, выглядя как длинное твёрдое яйцо, с небольшой дырочкой для дыхания посредине. От 'яйца' шёл знакомый запах ихора, напоминающий Славе о годах, проведённых в Купели.

Земля, которую керкары вынимали из своих тоннелей, оттаскивалась далеко в стороны и развеивалась по ветру, или же выпускалась в озеро, вызывая облако мути. Слава с интересом наблюдал, как многоножки аккуратно выгрызали ходы в песчанистой почве - место для постройки они нашли недалеко, километрах в трёх от того места, где изначально был лагерь беглецов из своего мира.

Это было плато, возвышавшееся над низменностью метров на сто, не меньше. Озеро, лес, болота, находились именно в этой низменности, покрытой густой растительностью.

Впрочем - и прерия не отличалась пустынным пейзажем - на ней хорошо росли пышные травы, иногда скрывающие человека с головой. В траве водилось множество, просто бесчисленное множество животных - от невинных существ, похожих на помесь свиньи и кролика - с длинными ушами и пятачком, до опасных - леопардоподобные звери, пятнистые, и чем-то напоминающие Леру, когда она была ещё в своём первозданном виде мутанта.

В почве прерии керкары легко выкопали тоннели, и уйдя на глубину пятидесяти метров, разветвляли их, рыли пещеры для жилья, боковые ходы и переходы. Сильно затрудняло дело то, что Слава требовал полной конфиденциальности - ничего не должно было привлекать внимания к тоннелям многоножек, и все выходы из них старались маскировать как следует.

Стены тоннелей укреплялись специальным раствором из слюны многоножек и специальных желёз на их заду, выделявших что-то вроде клейкой, застывающей на воздухе массы. Именно из неё они сделали кокон для своей будущей Матери.

Стены тоннеля становились твёрдыми, как бетон, разрушить теперь их можно было только огнём из лучемётов.

К концу второго дня, Лера выдохлась и решила, что полностью выцедила информацию из своего местного информатора. Она оставила его на попечение охранникам и нашла Славу, разделывающего тушку кроликосвиньи. Он терпеть не мог эти охотничьи дела, но заставлял себя сдирать шкуры, резать мясо - чтобы убить время, и кроме того, приспособиться к жизни в прерии. Ему предстояло провести тут долгие, очень долгие годы, о которых он думал с тоской и печалью.

- Всё готово. Я уже засадила себе знания языка, теперь твоя очередь - она подала Славе мкара, но тот сморщился и кивком показал на окровавленные руки - мол - куда я возьму?

Лера кивнула и посадила робота ему на голову. Тот укоренился, выпустил тонкие щупальца-нити в голову своего перципиента, и через секунду Слава почувствовал что-то вроде ментального давления - робот перекачивал в него свою базу данных. Слава продолжал разделывать зверька, и когда мкар, снова 'умерший', освободил его от своего присутствия и упал рядом, он уже знал о языке Геранга всё, что нёс мозг Орланда.

Через час, поедая куски сочного мяса, пожаренные на деревянных шампурах, они с Лерой обсуждали её уход.

Уходить она собиралась на следующий день, утром, с рассветом, чтобы пройти за день как можно большее расстояние. Земляне вяло обсуждали повседневные проблемы, готовясь к расставанию и долгой разлуке. За эти годы они очень редко долгое время были друг без друга, и мысль о том, что они не увидятся много месяцев приводила их в очень печальное расположение духа.

Лера, так и вообще была 'на мокром месте', похоже она где-то втихомолку поплакала, потому что её глаза были красны, а нос слегка распух, как будто она его часто вытирала.

Слава покосился на жену, и деловито спросил, желая отвлечь её от мыслей о расставании:

- Скажи, что ты выяснила - в чём ходят здесь женщины?

- Орланд говорит, что они не утруждают себя особой формой одежды. Крестьянки часто работают голыми - чтобы не портить одежду. Если, конечно, позволяет погода - нет дождя или палящего солнца. Воительницы ходят в чём-то вроде коротких юбок-килтов и топиков, в холод одевают плащи. Впрочем - холодом у них называется температура в двадцать градусов. Против нынешних двадцати пяти-тридцати это прямо-таки ужасающий холод. А так - юбки, перевязи для мечей, ножей, метательного и пихательного оружия, какового у них необычайное множество. Щитов они не применяют - считается, что это противоречит доблести. Как и доспехи. Есть и луки со стрелами, и что-то вроде самострелов, но точнее не знаю. Про одежду? Ну да - часто ходят с обнажённой грудью, но если она слишком большая и мотается, мешая бою или стрельбе - перетягивают чем-то вроде кушака, особым образом перевязывая его через плечи. Получается этакий топик. Я не видела, но представляю, что это такое. Нижнего белья нет. В женские дни они просто перевязываются какой-то тряпкой и затыкаются мхом. Вот и вся гигиена. С крылышками. Брррр...хорошо, что для меня этот этап уже пройден - сказала Лера, грустно глядя в пространство. Слава посмотрел в её грустные глаза, и промолчал.

- Причёски носят очень короткие - так что я со своим 'бобриком' не буду выделяться. Мужчины здесь носят длинные волосы, как земные неформалы, а женщины короткие. Ну что ещё...обувь! Ну я вроде сказала уже - кожаные сандалии, сапоги, притягиваемые ремнями к ногам.

- И как же ты пойдёшь в этих остатках шорт? - усмехнулся Слава - с голой грудью, в драных кроссовках - как тебя воспримут местные?

- Плохо воспримут - невозмутимо пояснила Лера - как крестьянку, наглючую и хамоватую. И не напрасно - будет им наглючая и хамоватая.

- Не забудь - Орланда ведёшь прямо на двор Главе Клана - мол, поймала мужчину, передаёшь по месту назначения. Главное, чтобы он не сдал нас...впрочем - я попробую кое-что сделать, как только поедим.

- Хочешь промыть ему мозги? - понимающе кивнула Лера - а получится?

- Нет. Промыть мозги означает ввести новую информацию, не похожую на прежнюю. Я постараюсь поставить блок - как только он захочет рассказать что-то о нашем прилёте, о керкарах, произнести это вслух - он получит такой приступ боли, что обделается. А он боли действительно боится.

Уже ближе к сумеркам Слава позвал Орланда к себе. Он усадил его напротив, внимательно вглядываясь в его лицо - тот, как обычно, был напуган, но не очень. Как и всегда он почему-то боялся Леру больше, чем Славу, хотя Слава и был в два раза массивнее её.

Всё-таки у него мужчины ассоциировались с слабостью, мягкостью, добротой. А вот если он так реагировал на миленькую и аккуратную Леру - что же должны там творить женщины - думал иногда Слава.

Землянин вошёл в транс для большего эффекта и коснулся ментальным щупом мозга своего пленника.

Первое, что он нащупал - мысли этого парнишки о том, чтобы сдать своих пленителей при первой же возможности и выторговать себе отсутствие наказания. Он собирался как только с прибудет с Лерой в селение - или скорее небольшой город - именуемый Груст - сдать свою спутницу Главе Клана, выложив ей животрепещущую информацию.