Дэвид Вебер - Дело чести

Филарета медленно кивнул, и его взгляд был напряжён, но за этим взглядом скрывалось что-то ещё. Барроуз видел это, хотя и не мог понять, что ещё было на уме у адмирала флота.

— Итак, ты утверждаешь, что кто бы, — это "что-то" во взгляде Филареты на мгновение сверкнуло сильнее, — не разнёс инфраструктуру их системы, ему пришлось пройти через такую же оборонительную систему.

— По-моему, похоже на то, — подтвердил Барроуз. — И для этого им пришлось либо нанести серьёзный ущерб этой системе, либо по крайней мере исчерпать её запасы боеприпасов. Откровенно говоря, представляется более вероятным, что тот, кто это сделал, имел лучшие разведывательные данные по манти, чем мы, и нашёл способ добраться до удалённых платформ, что скорее всего означает что в сети управления манти проделана куча дыр. Даже если они просто истратили все свои боеприпасы, кажется маловероятным, что манти смогут заменить израсходованные ракеты, когда их промышленная структура настолько разрушена. И даже предполагая, что они смогли восполнить свои траты в этот раз, им ни за что не удастся уничтожить нас и перезарядиться до прибытия следующей волны.

— Уверен, это послужит огромным утешением для наших призраков, — очень сухо сказал Филарета, и Барроуз фыркнул.

— Согласен, это был бы… неоптимальный результат, сэр, — согласился он. — Но я имею в виду, что манти должны понимать этот факт. Так что когда после нашего неожиданного появления, даже если у них будет физическая возможность отразить нашу атаку, я думаю, Стратегический совет на самом деле прав в том, хватит ли им силы духа, чтобы действительно попытаться сделать это. И если мы укажем им, что следующая волна уже на подходе, и что она будет ещё мощнее, я думаю, вполне вероятно, что они осознают своё положение и сдадутся.

— Хм.

Филарета нахмурился, очевидно обдумывая то, что сказал его начальник штаба. Он всё ещё был далёк от того, что Барроуз назвал бы весельем, но его выражение лица чуть просветлело.

— Я чертовски надеюсь, что ты прав, — откровенно сказал он наконец. — Если нет, то нам всем надерут зад, даже если в конце концов мы их уничтожим.

Он помедлил, словно приглашая Барроуза ответить, но начальник штаба лишь кивнул. В конце концов, Филарета был абсолютно прав.

— Хорошо, — сказал наконец адмирал. — Ступай и введи Билла и Ивонну в курс дела.

Адмирал Уильям Дэниелс был операционистом боевой группы, а адмирал Ивонна Уругвай — штабным астрогатором.

— Я хочу, чтобы наш поход был спланирован к тому времени, когда прибудут подкрепления. — Настала очередь Филареты поморщиться. — Нам ни за что не выдержать заданный график, но давай постараемся держаться настолько близко к нему, насколько возможно.

— Да, сэр, — согласился Барроуз. Честно говоря, он был бы удивлён, если им удалось уложиться в стандартную неделю отступления от графика операции, включённого в их приказ со Старой Земли. С другой стороны, допуска на подобные отставания принимались в расчёт в любом межзвёздном приказе о перемещении флота. Должны были.

Филарета снова отвернулся к "умной" стене, разглядывая её несколько мгновений. Затем он глубоко вздохнул и кивнул далёкому солнечному очагу, который господствовал над пейзажем.

— Хорошо, Джон, — повторил он, не отворачиваясь от стены. — Иди поговори с Биллом и Ивонной. Мне нужны их предварительные ответы к обеду. И ещё запланируй общее собрание штаба на завтрашнее утро.

"Частная яхта" была размером с линейный крейсер большинства флотов, и почти так же мощно вооружена. Что не мешало ей оставаться одним из самых роскошно оборудованных судов галактики… а также одним из самых быстрых. Она совершило переход из системы Мезы на сорок процентов быстрее, чем удалось чьему-то ещё кораблю.

Альбрехт Детвейлер раздумывал, что же именно это означает, стоя в помещении, которое было бы флагманским мостиком на борту настоящего военного корабля, и наблюдал, как огромная космическая станция, поблескивавшая в лучах звезды класса F6 под названием Дарий, росла на экранах визуального обзора, по мере того как КФМС "Генезис" приближался к ней. Станция — официально известная как Дарий Прайм — находилась на орбите вокруг планеты Гамма, единственного обитаемого мира Дария, и в этот момент она была на ночной стороне Гаммы, как раз приближаясь к терминатору. Поверхность планеты под ней искрилась линиями и бусинками света, и компанию ей составляли ещё четыре станции, хотя ни одна из них и близко не достигала того размера, которым обладали мантикорские "Гефест" и "Вулкан".

Когда-то обладали, по крайней мере.

Его взгляд переместился к кораблям, обретающим свою форму на верфях Дария Прайм. Он знал, что со временем эти корабли станут первыми боевыми единицами класса "Леонард Детвейлер", хотя это произойдёт далеко не так скоро, как ему бы хотелось. Значительно меньшие корабли класса "Акула" на парковочной орбите позади Дария Прайм были ясным объяснением, почему он хотел этого. Большинство ещё далёких от завершения "Детвейлеров" были уже больше "Акул" — часто намного больше. Когда они будут достроены, они станут гораздо, гораздо мощнее — и гораздо опаснее, — чем их меньшие предшественники, и возможности, которые они предоставят, понадобятся ему как только они будут доступны. К сожалению, желания не могли ничего изменить.

При этой мысли он ненадолго поджал губы и сосредоточил своё внимание на "Акулах". "Генезис" прибыл почти на три часа раньше, чем ожидалось, и всё же было очевидно, что флот был уже дома и ожидал его. Ну и отлично. Несомненно, флот Мезанского Согласования когда приобретёт вкус к официальным смотрам флота — и связанную с этим пунктуальность, — которые, похоже, были неотъемлемой частью всех остальных космических флотов. Пока этого не случилось, и учитывая, как мало смысла он видел в помпезности, он предпочитал, чтобы такое положение дел сохранялось как можно дольше.

Но конечно же они заслужили официальный смотр. Его лицо напряглось с мрачным удовлетворением, когда он подумал об отчётах об эффективности "Устричной бухты". "Не думаю, что хоть кому-то в истории когда-то удавалось провернуть настолько удачную операцию! Уж конечно не против такого серьёзного противника, как манти!"

Число жертв было выше, чем предполагалось, и часть его сожалела об этом. Он предполагал, что это было глупо с его стороны, учитывая, куда всё это со временем приведёт, но это было так. Он не мог до конца избавиться от мыслей обо всех тех детях, которые даже не представляли, что их ждёт. Забавно, что это беспокоило его, а мысль о тех миллионах, которые в конце концов погибнут, — нет. Не потому ли, подумал он, что эти миллионы остаются пока абстракцией, возможностью, в отличие от погибших на мантикорских космических станциях и в городе Явата-Кроссинг. Он надеялся, что причина не в этом. Все эти новые смерти приближались — он не мог изменить этого в данный момент, даже если бы попытался, — и он не мог позволить себе носиться с ними, когда настанет время.