Дэвид Вебер - Дело чести

"Я — хороший и опытный ненавистник, Кэти" сухо сказала Елизавета. "Однако вопреки мнению некоторых, я не клинически безумна. Я не стану притворятся, что счастлива, от того, что кто-то, кому следовало бы, быть моим собственным шпионом, делится навыками, дружит и взаимно восхищается действующим агентом звездной нации, с которой мне случалось повоевать. Я полагаю, что так и должны поступать честные воины. На самом деле, один из моих близких советников, недавно настаивал на той же точке зрения."

"Неужели?" Монтень выгнула брови, и Элизабет почти увидела как колесики и шестеренки закрутились в ее мозгу. Но потом экс-графиня явно встряхнулась.

"Во всяком случае," сказала она, "Виктор, это причина по которой мы знаем, что Хевен не приказывал атаковать Факел. Или, по крайней мере, никакая официальная служба разведки Хевена не стояла за этим, так как это была бы его работа это реализовать, если бы Причарт дала санкцию. И ты права по поводу вида сотрудничества, которое он и Антон сформировали. На самом деле, их способности дополняют друг друга, что делает их еще более эффективными. У Виктор абсолютный талант к импровизации, в то время как Антон соответственно, талант к методическому анализу и предусмотрительности. Если кто-то в состоянии вырвать правду из этой чертовой клоаки, то это смогут только они".

Ее ноздри раздулись. Потом она снова сделала паузу, сжав губы.

"Но ты не получала известий от них почти пять месяцев," мягко сказала Элизабет.

"Нет", признала Монтень тихо. "Мы не получили ничего от них, мы не получили ничего от людей, ответственных за их транспортировку, и мы ничего не получили от Биологического Корпуса Разведки, тоже.

"Стоп!" Элизабет резко выпрямилась в своем кресле. "Беовульф тоже был вовлечен в это?" Она полу-сердито посмотрела на Монтень. "Скажи мне, был ли кто-нибудь во всей галактике, кто не старался тайком за моей спиной, сдержать мое негодование?"

"Ну," призналась Монтень, криво улыбаясь, несмотря на ее явную глубокую озабоченность", на самом деле, было определенное количество помощи от эревонцев, и это примерно все. Я думаю."

"О, ты думаешь, не так ли?"

"Я не могу быть абсолютно уверена, конечно. Я имею в виду, что с Факелом и всем другим, это было что-то вроде многонационального достижения."

"Я вижу". Элизабет еще раз откинулась на спинку кресла, потом покачала головой. "Тебе не кажется, что когда так много поваров мешает суп, что-то явно может пойти не так, как надо, не так ли?"

"Я думаю, что это возможно," признала Монтень. "С другой стороны, методы Антона и Виктора нормально работают, вряд ли кто-нибудь кроме них на самом деле, знал достаточно, чтобы создать серьезную угрозу операции. Тем не менее," она вновь заметно приуныла, "ты права — что-то явно пошло не так, как надо. Я не поверю, что Маза вдруг приняла решения включить Антона в свою версию того, что произошло, и это означает, что что-то где-то взорвали. Но, что мы не знаем точно, что взорвали и насколько серьезны последствия".

"Однако так долго без какого-либо сообщения предполагает, что последствия могут быть чертовски серьезны," мягко закончила за нее Элизабет.

"Точно." — Монтень глубоко вздохнула. "С другой стороны, Меза не предъявила его тела, или упомянула Виктора или Хевен, или воспользовалась возможностью наехать на Беовульф за его участие. Это подразумевает, что он целиком и полностью устроил этот взрыв. Я знаю," — несмотря на все усилия, ее голос дрогнул — "может быть полезно, если кто-то просто "исчезнет" и позволит его стороне волноваться по неведению потенциальным последствиям. И учитывая то, как мы, кажется, недооценивали, или по крайней мере неправильно истолковывали, роль Мезы в этом, и ее возможную изощренность, это возможно, они признали, что обвиняя в участии Хевен и Беовульф, вдобавок, будет уже чересчур. Слишком много, чтобы это проглотило даже общественное мнение Солли. Но я продолжаю возвращаться к факту, что, если бы они могли бы на самом деле доказать, что Антон был на Мезе, это был бы абсолютный решающий довод для этой сказки о том, что он был вовлечен в нападение. Так что, если они не предъявляют это доказательство…"

"Представляется маловероятным, если уж на то пошло," — сказала Элизабет.

"Точно", — снова сказала Монтень, затем усмехнулась.

"Что?"

"Я только подумала," сказала экс-графиня. "У тебя всегда была эта привычка, заканчивать мысли за меня, когда мы были детьми."

" В основном потому, что кому-то столь легкомысленному как ты, нужен был кто-нибудь способный скруглить углы" парировала Елизавета.

"Пожалуй." — юмор Монтень увял. "Так или иначе, это — то, где мы находимся. Антон был на Мезе во время ядерного удара. Я не могу доказать, что он не имел никакого отношения к этому, но если Меза смогла бы доказать, что имел, ублюдки сделали бы это к настоящему времени. Таким образом, или он на пути домой, и его схемы транспортировки попали под удар, или иначе."

Она замолкла, и на сей раз Элизабет не испытывала никакого искушения закончить ее мысль за нее.

"Я понимаю," сказала королева, вместо этого.

Она откинула спинку своего кресла, едва покачиваясь, пока напряженно размышляла долю минуты. Потом позволила ему вернуться в вертикальное положение.

"Я понимаю," повторилась она. "К сожалению, ничто, из того что ты только что сказала мне действительно, не поможет, не так ли? Как ты говоришь, мы не можем доказать, что капитан Зилвицкий — и, косвенно, Факел и Звездная Империя — не были вовлечены. На самом деле, предание огласки факта, что он был на Мезе вообще, будет худшей вещью, которую мы вероятно могли бы сделать в этот момент. Но я боюсь, что это собирается сделать эти обстоятельства неприятным для тебя, Кэти."

"Я знаю." поморщилась Монтень. "Ты оказалась перед необходимостью занять позицию, что Звездная Империя не была вовлечена в это, и на этом пути, ты оказалась перед необходимостью отметить, что даже если Антон принимал участие, он больше не агент РУФ. С тех пор, как он завязал дружбу с той печально известной подстрекательницей и общественной зазывалой для терроризма Монтень, он установил свои собственные связи с движением сторонников отмены рабства и, да, вероятно с теми террористами Балрум. При этих обстоятельствах ясно ни ты, лично, ни Звездная Империя не находитесь в таком положении, чтобы прокомментировать так или иначе то, за что он, возможно, был ответственен на этом пути, начиная с перехода на нелегальное положение."

"Я боюсь, что это именно то, что мы будем должны сделать", признала Элизабет. "И когда некоторые чертовы репортеры набросятся на его личные отношения с тобой, самое лучшее, что я могу быть в состоянии сделать это "без комментариев" и рекомендовать им обсуждать это с тобой, а не со мной."