Сергей Радин - Ассимиляция

- Кэвин, стреляй по щели, как полезут! - предупредил я.

У нас тоже маленькая фора: шавки не представляют, что люди, в здравом уме и памяти, сами пооткрывают доступ к себе. Поэтому, пока люковые двери в наш отсек поднимаются, несколько секунд опять-таки у нас в запасе есть.

Вытаскивая вертолётный чехол, я с тревогой посматривал на его грубую, твёрдую на ощупь ткань. Будет гореть - нет? Должна, вообще-то…

- Шавки! - крикнул Кэвин. Луч его лазера стремительно проехался по медленно расширяющейся щели. Передние когтистые лапы уже скребли край порога в отсек. Всё больше и больше этих лап… Одиночный луч Кэвинова лазера режет их, пока ровно скользя по линии порога. Но дело только за тем, как быстро откроются двери. Как только лапы смогут протиснуться - всё… Хана.

Я сунул край чехла за скамью, продёрнул, схватил одну из наших пик. Как недавно одежду капитана, так сейчас чехол быстро проткнул пикой в двух местах, зашпиливая так, чтобы не оборвало, чтобы не вылез конец, за который некоторое время придётся держаться. Затем почти выдрал из пола, ближе к кабине лётчика, квадратный люк, ведущий к двигателю, - ногой пихнул туда другой конец чехла.

- Слухачи! - крикнул Элиху и Мартину. - Достучались до Карла?

- Есть слабый контакт!

- Держите этот контакт и ни о чём больше не думайте! - приказал я и кивнул Кэвину: - Быстро сюда - и вы, двое, тоже! Связь держать, что бы ни случилось! Поняли?

Кивнули. Спрашивать не спрашивают, что именно задумал. А у меня чехол размотан уже так, что занимает почти весь отсек. Громадный же. Это такую махину им оборачивали!.. Эх, Данияр, спасибо тебе, что беспокоился за свою вертушку!

Встали с двух сторон от чехла у входа, чуть даже наступая на него - настолько он широко разложился. Жёсткая грубая ткань с трудом позволяла держать равновесие, почти не прогибаясь под нашим весом. Теперь к лазеру Кэвину присоединился мой. Мы жарили направленным зарядом тощие лапы шавок, цепляющихся за бортик порога в вертолёт. Ар-роматный запах жжёной кожи и мяса несло в отсек вместе с чёрным дымом. Чёрт, снаружи и так уже не слишком светло - вечер в разгаре. А если сейчас здесь будет ещё и дым… Впрочем, что беспокоиться. Шавки облепляли щель в отсек, как навозные мухи, только те помалкивают, жужжат еле слышно, а эти верещат - пасти не закрывают. Уши аж вянут от звукового давления. Психическая атака, блин…

"Мартин, лезьте под чехол, закрывайтесь и цепляйтесь за его край! Хватай этого Элиха! Заставь его тоже держаться! Кэвин, слышал? Выполнять! Я прикрою!"

"Что?!"

Но приказа послушались.

Мальчишки схватились за чехол любо-дорого. Мартин ещё пнул засомневавшегося Элиха, который, кажется, даже очнулся то ли от слабости, то ли от ступора. Я - следом, еле держась одной рукой. Лазер сунул стволом в куртку, вперёд вытянул руку с минеральной зажигалкой - и полоснул огненным клинком в отсек по ткани. А потом чехол быстро - с ускорением пополз из вертолёта, сбивая накопившихся шавок, падая и разворачиваясь вниз под нашей тяжестью. Шавки по той же инерции рванули в первую очередь в отсек вертолёта. Так что слишком сильно обороняться от них в воздухе не пришлось. А там, внутри, уж надеюсь, твари учуют добычу.

Нас тащило по холодному воздуху недолго. Правда, в этом идиотском полёте всё равно пришлось потратиться на тех настырных личинок сим-вормов, которые спустились вслед за падающей добычей. Но таких шавок оказалось мало. Мне даже показалось, что выпущенный вертолётом хвост свору здорово напугал. Все "права" на расстрел тварей, погнавшихся за нами, я передал Кэвину, а сам опять лихорадочно приспосабливал энергетику одиночных сим-вормов к собственной защите. Получилось, что мы с Кэвином работали на пару: он убивал, я - адаптировал. Результат всё равно один: твари исчезали из нашего поля зрения. Мартин тем временем жёстко приклеился к Элиху, помогая ему не свалиться и одновременно заставляя "слушать".

А потом чехол начал рваться, сгорая сверху. Дымящаяся дыра расползалась посередине ткани. Я поджигал, рассчитывая, что в первую очередь огонь рванёт кверху, что ткань оборвётся, когда мы будем достаточно низко. Но ведь человек полагает, а господь Бог располагает. Так что мы пролетели на обрывке ещё некоторое время, прежде чем раздался треск, сопровождаемый быстро приближающимся к нам теплом.

Несколько ошарашенные, свалившись на землю, мы влетели в ту самую середину, но с нашего края, снизу. Нас немного завернуло в оставшийся невредимым - пока - кусок и прошвырнуло по земле. Кто-то вылетел из чехла сразу, кто-то ещё барахтался среди жёстких сгибов ткани, но мне больше всего понравилось, как вылез из-под остатков чехла Мартин. Он явился на свет стоящим на коленях, с опущенными глазами и сразу показал мне кулак. Ткань вывернулась. Оказывается, одной рукой мальчишка держал за кисть лежащего Элиха, другую, убрав кулак, - уже ладонью положил, будто прихлопнул, на собственное ухо. Будто придерживал наушник. Сначала, в угаре от получившегося циркового трюка, я не понял его жеста с кулаком, но услышал:

- Карл, теперь слышу хорошо!.. Да, мы на земле. Вы где?.. Вертолёт пошёл в сторону платформы. Они собирались натравить на платформу сим-вормов, а сами смыться под шумок… Мы?.. На юго-западе от платформы. - Дальше мальчишка только слушал и кивал, будто собеседник мог услышать его.

Наконец разговор закончился. Мартин встал. Некоторое время смотрел на лежащего Элиха. Потом, явно стараясь говорить ровно, сказал слегка дрожащим голосом:

- Его… надо связать. Или… уже не стоит? Они ведь вот-вот вернутся.

- Ты что… - начал Кэвин, но я дёрнул его за полу куртки и подошёл к Элиху.

Видя, но желая удостовериться, я присел на корточки и снял шлем с призрака. Парень будто уснул, очень усталый и осунувшийся от утомления. Происхождения, как сказали бы в моё время, восточного: смуглое (разве что сейчас побледневшее) лицо, чёрные ресницы и брови

- Я тащил с него до последнего… - прошептал Мартин. - У него было много ментала, но он совсем не мог…

- Бросай ставить трагедию на пустом месте! - оборвал я его. - И смотри лучше. Обычный обморок. Фиг бы ты смог поддерживать связь с Карлом, цепляясь за труп. Сам же говоришь - ментала у него много. Он закрыт от сим-вормовских разведчиков, только они его здорово умотали. Просто скафандр притупил пульс. И пси-энергию на поверхности тела. Кстати, о птичках… Бертон-то, наверное, тоже решил, что Элих умирает… Блин, ещё на нашу голову - то бишь на мою шею. Тащить-то мне придётся… Хотя… - задумчиво проговорил я, рассеянно раздумывая над новой идеей.

Додумать не успел.

В темнеющем небе громыхнуло. Мы обернулись.

Полыхающий огненный шар на том месте, где только что был вертолёт, будто остановился на мгновения, окутавшись дымными всполохами, а затем решительно бросился к земле. Ещё один огненный всполох, сопровождающийся длинным, столбовым взрывом, - уже на земле - полыхнул по нашим лицам пожарным заревом, скользнул пламенем по глазам.