Роберт Сойер - Старплекс

Кейт начал было говорить, но интерком на столе Хека запищал.

— Кейт, это Лианна.

— На связи. Что случилось?

— Я думаю, вам нужно подняться на мостик. Прибыл ватсон с сообщением, что «бумеранг» вернулся через стяжку Реболло 376А.

— Уже бегу. И, пожалуйста, вызови Яга. Конец связи. — Он взглянул на Хека. — Хорошая работа. Попробуйте поточнее локализовать сигнал. Я велю Тору совершить облёт облака тёмной материи и провести поиск тахионной эмиссии, радиации, вспышек толкателей или других следов присутствия чужих кораблей.

Кейт быстрым шагом вошёл на мостик, Рисса следом за ним. Они прошли к своим рабочим местам.

— Показать сообщения ватсона, — приказал Кейт.

Лианна нажала кнопку, и на ограниченном рамкой участке голосферы появилось изображение валдахуда со снежно-седой шкурой. ФАНТОМ подменил речь валдахуда её английским переводом в ушном импланте Кейта, хотя, разумеется, перевод не совпадал с движениями губ.

— Приветствую, «Старплекс». — Текстовая строка внизу изображения идентифицировала говорящего как Кайда Пелендо эм-Хута из Астрофизического центра Реболло. — Вернулся «бумеранг», посланный к стяжке, обозначенной как Реболло 376А. Я полагаю, вы предпочтёте остаться там, где вы есть, и продолжить исследования стяжки, чьё появление в сети необъяснимо. Однако я думаю, что Яг и другие захотят ознакомиться с записями «бумеранга», прежде чем вы вернётесь на базу. Записи приложены к данному сообщению. Я думаю, вы найдёте их… интересными.

— Ромбус, — сказал Кейт, — выведите записи «бумеранга» на голосферу. Посмотрим, что он там нашёл.

— Рад служить, — ответил Ромбус. — Загрузка данных; изображение будет готово через две минуты сорок секунд.

Лианна потёрла руки.

— То пусто, то густо, — сказала она, разворачиваясь лицом к Кейту и улыбаясь. — Ещё один сектор пространства открыт для исследования!

Кейт кивнул.

— Это не перестаёт меня поражать. — Он вылез из-за консоли и в ожидании готовности изображения принялся расхаживать по рубке. — Знаете, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, — мой прапрадед вёл дневник. Уже перед самой смертью он составил список величайших открытий и изобретений, случившихся при его жизни: радио, автомобиль, самолёт, лазер, компьютеры, открытие ДНК, и прочее, и прочее. — Лицо Лианны выражало искренний интерес, хотя Кейт понимал, что остальные его разглагольствования могут считать скукой смертной. Ну и чёрт с ними; у директорской должности есть свои привилегии, главная из которых — когда ты говоришь, остальные обязаны слушать. — Когда я подростком прочитал его записи, я подумал, что мне будет нечего написать на этот счёт для своих потомков. Но когда изобрели гиперпривод и искусственный интеллект, открыли Стягивающую сеть, научились разговаривать с дельфинами, я понял, что…

— Прошу прощения, — прервал его Ромбус; огни его сенсорной сети вспыхивали в стробоскопическом ритме, который его народ использовал в качестве сигнала прерывания, — голограмма готова.

— Показывайте, — сказал Кейт.

Мостик погрузился во тьму, когда изображение окружающего «Старплекс» пространства исчезло с голосферы. Потом, полоса за полосой, её от правого края до левого начало заполнять новое изображение, постепенно освещая мостик. Когда процесс завершился, мостик снова словно оказался в открытом пространстве — пространстве нового сектора Галактики, который стал доступен народам Содружества.

Тор изумлённо присвистнул.

Яг в удивлении щёлкнул жевательными пластинами.

Но новом небосводе также царила огнедышащая зелёная звезда, которая находилась примерно в десяти миллионах километров от стяжки, медленно удалялась от неё.

— По-моему, вы говорили, что зелёные звёзды — это редкость, — сказал Кейт Ягу.

— Это меньшая из наших проблем, — сказал Тор. Он снял ноги с консоли и обернулся лицом к Кейту. — Стяжка не была активирована, пока «бумеранг» не прошёл через неё.

Кейт непонимающе уставился на него.

— И это видео он снял до того , как вошёл в стяжку.

Яг поднялся на ноги.

— Каа-даргт . Это значит…

— Это значит, — подхватил Кейт, внезапно поняв, — что звёзды могут появляться из неактивированных стяжек. Господи, они, должно быть, выскакивают сейчас из всех четырёх миллиардов порталов по всему Млечному Пути!

В тот вечер Кейт ужинал один. Он любил готовить, но готовить для кого-то, а Рисса задержалась на работе допоздна. У них с Каретой наконец наметился прорыв в исследованиях предела Хейфлика; так, по крайней мере, им казалось. Однако возникли проблемы с повторяемостью результатов, так что Рисса просто заказала бутерброды прямо в лабораторию.

Кейт иногда сам удивлялся, как так получилось, что он стал главной шишкой на «Старплексе». Нет, это, конечно, имело смысл. Социолог, как ожидается, должен быть хорош и в управлении сложившимся на корабле микросоциумом, и в налаживании контактов с новыми, ещё неизвестными цивилизациями.

Однако прямо сейчас, несмотря на всё, происходящее вокруг, его роль свелась практически к одному только администрированию. Яг мог изучать тёмную материю или пытаться выяснить причины нашествия на Галактику зелёных звёзд; Хек мог продолжить декодирование загадочные радиосигналов; Рисса могла трудиться в своём проекте по увеличению срока жизни. А Кейт? А Кейт продолжал надеяться, что ветряная мельница, наконец, начнёт клониться в его сторону — что произойдёт что-нибудь действительно важное.

Он решил поужинать в одном из ибовских ресторанов. Не из-за тамошней атмосферы, разумеется — маячившие в голографических окнах пейзажи Плоскона, с его практически полным отсутствием рельефа, были ещё скучнее, чем пейзажи Реболло; если говорить о природных красотах, то Земля, несомненно, была красивейшей из трёх планет Содружества. А вся пища ибов была построена на основе правосторонних аминокислот и для остальных трёх рас была несъедобна.

Однако этот ресторан предлагал богатый выбор земных блюд, и среди них — чахохбили, именно то, чего Кейту хотелось сейчас больше всего. Ресторан был переполнен — четыре заведения питания в нижнем сегменте корабля всё ещё не работали. Однако одной из привилегий должности было то, что ты всегда получаешь столик вне очереди. Блестящий серебристый робот провёл Кейта в отдельную кабинку в задней части ресторана. Большое гештальтное дерево нависало над ней, оранжевые восьмиконечные листья беспорядочно бродили по его стволу.

Кейт сказал официанту, чего он хочет, и попросил у встроенного в стол терминала показать последний выпуск журнала «Нью-Йоркер». Официант вернулся со стаканом белого вина и снова укатился. Кейт только принялся за первый рассказ, как…