Екатерина Степанидина - Испытание на человечность

Даниель закрыл лицо руками, долго сидел, не в силах пошевельнуться. Враг. Он - враг Дэйва. Тот так решил. Над врагом можно издеваться, показывая своё превосходство, чтобы потом, когда тот будет изнемогать от преследования, заставить его уже желать гибели, потому что это - не жизнь, потому что так уже невозможно, потому что пусть будет хоть какой-то выход, хоть в пропасть, но - отсюда, из тупика, в котором ты мечешься, как загнанный зверь. Впрочем, почему - 'как'...

Для разговора с доктором Рахиви пришлось выбираться за город, в неурочный час, - Даниель не понимал, зачем тому нужна новая встреча уже после того, как он отослал вице-губернатору результаты экспертизы, и неизвестность жгла, как огнём. Он остановил свой флайер возле чужого на безлюдном высоком берегу Серинды, - а вдали светился Кер-Сериндат, обычный, ночной, беспечный.

Даниель вышел, пересел в машину к доктору. Сполохи далёких отсветов меняли лица, что-то проявляли, что-то делали слишком резким, - днём можно и не узнать, не догадаться, с каким человеком ты имел дело ночью. У ночи были свои права, своя власть и своя тайна.

- Я хочу предупредить вас об опасности, - голос доктора был мягким. - Вы слишком увязли в том, что делает губернатор. Он безумен, это факт.

- Я знаю, - коротко ответил Даниель. - Его бредовая идея связана с магией смерти. Кажется, я об этом сообщал.

- Да. Но дело не только в том, что за идея конкретно.

Доктор глянул на Даниеля, тот поразился: жалеет? его? впрочем, почему бы и нет...

- Вы находитесь слишком близко к Дэйву Озену. Вы пытались вникнуть в то, чем он занимается, - и в этом была ваша ошибка. Вряд ли вы могли её избежать.

Даниель почувствовал, как внутри что-то оборвалось.

- Ошибка? Почему? Я же должен был понять...

- К сожалению, ваши отношения с губернатором - это не отношения пациента и врача, который отстранён, приписывает лекарства и не вникает в то, что творится в больной голове. Да, врача пациент тоже может вписать в своё видение мира, но при соответствующих условиях это неважно. У вас - не так. Вы - персонаж в чужой игре. Но вы не марионетка, не кукла, которую можно переставлять куда угодно, у вас есть своя воля и своё мнение. И чем меньше вы соответствуете приписанной вам роли, тем больше вызываете раздражение у Дэйва. А в его случае, когда он уже переступил грань, когда разрешил себе убивать, - рано или поздно он дойдёт до мысли о том, что непокорную игрушку нужно выкинуть. Вы понимаете, как это будет осуществлено?

Даниель невидящими глазами смотрел прямо перед собой. Мелькнула мысль: наверное, если поковыряться в запретных книжках, можно узнать, когда именно Дэйв его убьёт. И - как...

- Спасибо, - медленно и ровно проговорил он. - Скажите, а я мог... избежать попадания в чужую игру? Допустим, если бы не совершил ошибку?

Доктор невесело покачал головой.

- Сомневаюсь. Вы слишком близко, слишком тесно с ним общаетесь, у вас давно уже общее дело, работа. Рано или поздно он бы всё равно вас включил, в том или ином качестве.

- Понятно. Это всё? Рекомендаций к действию, как я понимаю, не будет?

Рахиви развёл руками.

- Единственный разумный способ оградить вас - да и остальных тоже -заключается в том, чтобы изолировать его от общества и накачать лекарствами. Если бы дело касалось не сканьяс, если бы это не была военная операция, обычного человека сразу бы посадили, но тут...

- Всё было санкционировано, - кивнул Даниель. - И его никто не остановил. Что ж, спасибо...

Они пожали друг другу руки и расстались. Даниель уехал не сразу, - когда флайер доктора растаял в ночном небе, долго смотрел ему вслед.

После второго убийства - он опять с трудом вспомнил человека, тот работал у него много лет назад, - Даниель явился к Зайире сам: объяснить, уговорить забрать сына и уехать. Да, после расставания они виделись редко, да, он заботился о ребёнке, поддерживал, помогал, и всё же - такой шаг был слишком резким. Он не мог дать ей время подумать. Не имел права рисковать. Остальные дети были на других планетах, и появлялась надежда, что Дэйв туда не дотянется. Он задействовал свои связи, надеялся уберечь. Всё-таки он вице-губернатор, и можно не раскрывать, от кого исходит опасность, потребовать, чтобы к людям - к его людям - не подпускали никого, особенно с Артоса. Так будет лучше. Он сам даст отбой, когда минует опасность. Если она минует. От этого 'если' перехватывало дыхание.

Посадив Зайиру с сыном на звездолёт, он немного успокоился. Дэйв чего-то добивается. Запретная литература не давала ответа, чего именно, - похоже, он узнал об этом вовсе не от Сэнди Адамсон, нашёл сам, раньше, узнал, что нужны жертвы... трус, дождался подходящего случая и пошёл убивать сканьяс... Оставался только один, безумно смелый шаг: спросить в лоб. Сделать вид, что тебе тоже это интересно. Прикинуться, что ты не объект травли, а просто вице-губернатор... просто - брат Дэйва Озена, который хочет поговорить со своим близким родственником о том, чем тот увлёкся в последнее время. Мысль была столь дерзкой, что холодели пальцы. А вдруг? Вдруг он ответит, раскроется... будучи уверенным в своей полной безопасности.

Даниель вышел из здания космопорта, сел во флайер. Задумался. Позвонить? Попросить о встрече. График губернатора ведь весьма насыщен...

От новости об убийстве доктора Рахиви вздрогнули не только Кер-Сериндат и Артос: известный психиатр был убит одним из способов имперских спецслужб, об этом сразу объявило следствие. В новостях мелькали версии о том, что Рахиви, наверное, был тайным союзником повстанцев, что теперь, вероятно, Империя пойдёт дальше в наступление, из тихого доктора версии делали человека, скрывавшего бурную двойную жизнь, сразу же начались обсуждения того, как на самом Артосе могла завестись измена...

Даниель замер. Убийство его эксперта. Он упоминал это имя в рапорте в Столицу. Убийство - вместо ответа. Открытое послание - ему и заодно остальной Галактике. Не лезь не в своё дело. Вот цена твоей экспертизы. Будешь продолжать гнуть свою линию против назначенного Империей губернатора - с тобой будет то же самое. В лучшем случае.

На следующий день он в открытую отправился в клинику и попросил о встрече со вдовой Рахиви. Ему никто не возразил. Он знал, что встреча будет страшной... и не хотел иного. Открыть причину убийства он не мог, но... Он - имперский вице-губернатор. В Столице уже и так знают, что экспертизу заказывал он, то есть себе он уже не повредит... а в глазах остальной Империи, которой никто не докладывал о деталях, он своим визитом очищает репутацию клиники и семьи погибшего доктора, над которыми угрожающе нависла тень нелояльности.

Он знал, что глаза вдовы доктора Рахиви он никогда не забудет.