Олег Евсюнин - На стыке времён

Темно. Темно, тихо и пусто. Не работает даже аварийное освещение, которое по всем канонам просто обязано быть включено в присутствии на борту человека. И не только аварийное освещение. Выключена вся контрольная сигнализация главного пульта, будто корабль все еще продолжает находиться в глубокой спячке. В трехсотлетнем анабиозе, который никак не закончится.

И только одно место освещено неровными сполохами нескольких работающих экранов. И только оттуда, то ли насмехаясь, то ли наоборот, как бы подчеркивая всеобщую тягостную сонливость помещения, идет едва слышимое потрескивание. И там сидит человек. Сидит впервые за несколько сотен лет. Сидит на краешке кресла бортинженера, свесив вниз отвислое брюшко.

Уже начинающий стареть. Нескладный, тучный, с непропорционально худыми руками и ногами. С залысиной на макушке, и лицом, в профиль напоминающим топорик. Он почти не двигается, просто уставившись в какую-то абстрактную точку перед собой. Не видя ничего более.

И перед ним, чуть выше стола техника, ровными прямоугольниками висят плоские голографические проекции мониторов. Именно плоские, хотя сейчас, наверное, никто уже и не вспомнит, что так когда-то было. Да что там когда-то. Сейчас вряд ли найдется более десяти человек на всей старушке Земле, которые знают, что такой режим проецирования вообще возможен. А еще управление с клавиатуры... Анахронизм. Но как раз так все и происходит на этот раз.

Впрочем, два из трех экранов, те, что располагаются по бокам, не показывают ровным счетом ничего. Только бледно-голубые заставки с надписью "Не выбрано" по центру левого и "Идет сканирование" внизу правого.

Зато переливается, неся поток бесконечной информации, центральный монитор. Но на нем все летит и меняется настолько быстро, что различить не только саму эту информацию, но хотя бы прочитать отдельные буквы или цифры не представляется возможным. И именно в этот монитор направил свой взор человек. Отрешенно. Что сразу и не понять, куда же на самом деле он смотрит: в монитор или сквозь него.

Скучно. Темно и тихо.

Так продолжается минут десять.

Наконец на левом экране загорается строчка. Так, ничего особенного, обычная абракадабра из букв, цифр и знаков препинания. Через некоторое время появляется еще одна такая же строка, за тем - снова и снова. Постепенно левый экран заполняется, информации на нем становится все больше, строка прокрутки указывает, что вот ее уже больше, чем способен вместить экран. И, наконец, все закончено. На правом мониторе появляется надпись: "Готово к объединению".

Человек медленно отклоняется на спинку кресла и будто в нерешительности протягивает руку к клавиатуре, расположенной справа. Немного помедлив и что-то еще раз взвесив про себя, нажимает клавишу ввода.

Щелчок. Команда принята. На левом экране вместо абракадабры строк появляется обычная виртуальная папка и надпись: "Вход в систему основных настроек".

Центральный экран гаснет, становясь непроницаемо черным, правый вновь становится пустым и синим.

А человек замирает в нерешительности. Видно, что он что-то пытается вспомнить и как это что-то ускользает от него. И явно боится. Но это состояние продолжается недолго. Справившись с охватившим волнением, он решительно и даже слишком резко набирает: "Да".

Все. Ввод.

Левый экран на мгновение загорается желтым, но тут же принимает свой обычный бледно-синий цвет. Строка, появившаяся на нем, гласит: "Сигнал аварийной тревоги... заблокирован, перенаправлен..."

В комнате раздается визгливый протяжный визг несмазанной двери, такой долгий, что кажется, что эта самая дверь собралась повернуться не на девяносто или сто двадцать градусов, а на всю тысячу.

Где-то вдалеке, во тьме каюты управления слышатся тяжелые шаги. Медленные, отчетливые, ощущаемые каждый по отдельности. Прекрасно различимо, как скрипят под тяжестью идущего старые рассохшиеся половицы, как вслед за каждым движением дребезжат шпоры. Вошедшего плохо видно, только силуэт среди мрака помещения, но и этого для первого знакомства уже достаточно. Этакая темная громадина квадратного телосложения и роста под два, а может и больше, метра. И весом не менее ста пятидесяти килограммов.

Верзила не торопясь подходит ближе. В неясном свете мониторов его вид становится еще более устрашающим. Обветренное, грубое, сплошь покрытое оспинами лицо с тяжелым подбородком, кожаные куртка и брюки, щедро отделанные бахромой, и гора мышц под всем этим одеянием. Не человек, а машина. Машина для убийства.

Вот он уже рядом, все также медлительно, смакуя каждое свое движение, достает из кобуры огромный револьвер и приставляет его ко лбу оцепеневшего человечка.

- Ну, что, ты все еще имеешь желание влезть в эти настройки? - низкий хриплый голос звучит будто из ниоткуда. Громадина криво ухмыляется над ничтожностью своего противника. - А ну-ка повтори, да или нет?

- Д-да... - еле выдавливает из себя человек.

- А теперь еще раз, - верзила демонстративно взводит курок. Видно, как в заряженном барабане проворачиваются подсвеченные медью патроны. - С первого раза я что-то не расслышал.

- Да! - уже более уверенно и твердо повторяет человек.

- Так что ж, я тебя предупредил...

Верзила начинает давить на спусковой крючок и... пропадает.

Небольшая пауза. Человек нерешительно переводит взгляд на центральный монитор. Там открыта таблица управления всеми настройками корабля. Аккуратно, по вкладкам: движение, защита, оружие. То к чему он стремился. Глаза быстро бегут по картинке, но из-за пережитого мозг еще не способен переварить это.

Человек снова смотрит на то место, где только что стоял монстроподобный амбал. Рука как-то сама собой тянется ко лбу. Он уверен, что почувствовал даже прикосновение холодной стали ствола...

Ничего себе заставочка!

Теперь можно работать. Человек наугад вносит несколько изменений в таблицу, сохраняет ее и выходит из режима настроек. При этом правый экран предупредительно пару раз вспыхивает желтым и на нем появляется все та же надпись: "Сигнал аварийной тревоги... заблокирован, перенаправлен..." Не обращая на это внимания, человек вновь входит в ту же систему и возвращает заводские настройки. Все, сделано.

Но, черт возьми, какова заставка! Взгляд скользит по освещенному месту комнаты управления. Металлический пол, покрытый пластиком... Конечно, все, что показано - гротеск, но это когда со стороны, а вот когда в главной роли сам - это все более чем убедительно.