Александр Зорич - Звездопроходцы

— Итак, судари и сударыни, имя нашей цели — Плавт, — сказал генерал-командор Эр, обводя взглядом персонал кафедры океанологии. — Вам, конечно же, официально сей термин неведом. Потому что вы помните: Строительная Доктрина при Старшем Зодчем Арте отрицала гипотезу о донной колониальной мегафауне как едином живом массиве. Доктрина учила, что «так называемый массив» есть вредная выдумка наших врагов, призванная подорвать веру рефлексоров в силу рефлексивного разума. И что изучение любой донной мегафауны есть бессовестная трата общественных средств и ресурсов перед лицом близящейся всесветной угрозы.

Присутствующие обменялись понимающими взглядами. Научную прессу Союза Аграрных Республик кое-кто, знакомый с языком соседа, почитывал, конечно… Так, урывками. Ведь запрещено все-таки! Поэтому в основном довольствовались слухами.

Эр продолжал.

— Но на недавнем Совещательном Построении мы подняли к Старшему Зодчему Бату инициативу снизу. Мы напомнили, что сила Строительной Доктрины — в гибкости. Мы сказали, что у логики не два, а три конца. И что путь на ту сторону мудрости лежит через знание.

Вслед за этими словами Эр сделал паузу, дабы все вместе они могли предаться благоговейной медитации.

Затем продолжил.

— Теперь к делу. Плавт существует. Он огромен. Он — повсюду. В каждой глубоководной долине. У подножия каждого подводного вулкана. Это самое большое и вне всякого сомнения самое опасное существо на нашей планете. «Аграрии» изучают его уже более пятнадцати лет. Теперь им займетесь вы. Два добрых рефлексора, Ан и Морих, смогли раздобыть для меня новейшие образцы бактериальных культур Плавта. Из них мы вырастим в новом университетском Океанариуме своего собственного монстра. Собственную копию Плавта.

Наконец-то он зацепил их! На лицах гаснущих светил океанологии Строительного Альянса проступило нечто отдаленно похожее на радость.

Лишь Ута Ю сосредоточенно хмурилась…

— Когда Плавт достигнет минимально необходимых размеров и отрастит себе пять церебр — что это такое вы узнаете позже — мы приступим к поиску ответа на два главных вопроса. Вопрос первый: как коммуницировать с Плавтом. Вопрос второй: как предельно эффективно и без серьезных последствий для окружающей среды уничтожить Плавта. Лично я считаю первый вопрос более важным. Но Старший Зодчий Бат интересуется вторым вопросом. И только им.

Когда Североамериканские Штаты еще гордо носили имя великой державы, существовал забавный парадокс. Некоторые явления, считавшиеся у них чисто русскими, наши соотечественники полагали плотью от плоти американского образа жизни и их сомнительных ценностей.

Так случилось с русской рулеткой и русскими же горками, пришедшими в наши парки аттракционов из заокеанской индустрии развлечений. Об этих горках я и вспомнил сейчас, когда судьба, вознесшая было нашу экспедицию на самый гребень успеха, вознамерилась швырнуть нас вниз, в самую бездну водоворота с красивым и безнадежным названием Фиаско.

После шестнадцати лет полета «Звезда» с «Восходом» наконец-то обрели цель — грандиозную, захватывающую воображение. И вот сейчас она разламывалась на куски прямо на моих глазах.

Интенсивные исследования окрестностей звезды Вольф 359 — как наблюдательные, так и гравиметрические — принесли нам обильные плоды в виде трех планет и впечатляющих газопылевых останков протопланетного диска. Последнее обстоятельство интриговало меня не меньше планетарной троицы, ведь вокруг нашего родного светила подобного реликтового мусора давно нет — всё изначальное вещество Солнечной либо уже образовало известные нам твердые объекты от Меркурия до дальних закраин Облака Оорта, либо полностью диссипировало в межзвездную среду.

Поначалу лишь легкая досада омрачала наши открытия. К этому моменту команды кораблей уже пробудились от гибернации в полном составе, и каждый член обоих экипажей прекрасно знал: первоначальная ставка не сыграла. Все попытки что-либо расслышать в радиодиапазоне этого района Галактики не принесли результата. Попытки что-то разглядеть в тех точках, которые составляли Кричащий Крест, тоже не дали ничего.

В итоге мы обменялись мнениями с Панкратовым.

— Не переживай ты так, старина. Если верить последним данным с Земли, Кричащий Крест замолчал еще пятнадцать лет назад, — заверил он меня.

— Если честно, осетринка наша того… не молода. Эти, как ты говоришь, «последние данные» Большой Земли — почти восьмилетней давности, — напомнил я капитану «Восхода».

С некоторых пор в экипажах все, не сговариваясь, стали называть нашу уютную домашнюю планету Большой Землей, словно подчеркивая: мы — тоже два кусочка нашего мира, две Малых Земли, самый дальний ее плацдарм. И необходимо сделать так, чтобы…

— А три свежеоткрытых планеты — это разве не замечательно?! — Прервал мои лирические размышления Панкратов. — Это, брат, такой лихой свежачок, что можно три дырочки на кителях вертеть, не задумываясь.

Он, конечно, был прав. Уже одна только Беллона, как мы назвали наиболее перспективный объект с вполне приличной атмосферой, сулил непаханое поле исследований и возможных перспектив. И все же я продолжал думать о Кричащем Кресте, в то время как наши научные светила, которыми по штатному расписанию экипажи звездолетов были укомплектованы под завязку, в предвкушении препарирования лакомой Беллоны дурели от вожделенья и безделья.

И тут русские горки нашей судьбы резко задрались вверх — чтобы затем оборваться вниз…

В один прекрасный корабельный полдень — помню, я специально зафиксировал в бортовом журнале для истории точное московское время этого знаменательного события! — штатный астроном «Звезды» Федор Вершинин спешно вызвал меня в свою обитель. Там он включил фрагмент цифрозаписи, сделанный полутора часами ранее. И я почувствовал, как меня вдавливает в спинку кресла невидимая сила. И не в каких-то там степенях известных, а как солидарно выражаются оба медика экспедиции — в Полную Жэ!

Я увидел на экране монитора, как из темных, мутных пучин противолежащей части протопланетного диска медленно и торжественно выплывает… светящаяся точка. Еще одна, четвертая планета в дополнение к уже обнаруженным нами трем другим!

Из сбивчивых объяснений Федора Александровича я лишь спустя четверть часа уразумел, что, оказывается, наш доблестный астроном уже давно заподозрил возможное присутствие на задворках системы Вольфа 359 некой гравитирующей массы суммарного калибра двух-трех планет размером аккурат с нашу Землю.