Гари Рассел - Охота за Волшебством

Дейзи вздохнула: «Обещай, что не будешь смеяться или сердиться?»

— Ох, я лишь наслажусь этим объяснением!

— Кейли, так звали щенка, который у меня раньше был. Самый прекрасный в мире, шоколадно-коричневый с чудесными большими, жалостливыми глазами, розовым языком и…

— И ты упрашиваешь меня согласиться назвать нашу дочь в честь собаки? — Оливер покатился со смеху. — Жду не дождусь, когда ей исполнится 18, и ты попытаешься объяснить ей это, потому что я не собираюсь, — он поспешно поцеловал девушку в губы. — Но это чудесное имя, и я постараюсь забыть версию о собаке и поверить в существование грозной двоюродной бабушки, о которой твой отец забыл мне сказать.

Девушка посмотрела на Оливера, сжала его руку, останавливая жениха, и провела ею по своим каштановым волосам.

— Я действительно люблю тебя, Оливер, — сказала она. — Спасибо за то, что попросил меня выйти за тебя замуж.

Мужчина улыбнулся в ответ и заключил руки невесты в свои.

— Насколько я помню, вообще-то меня попросила ты, увлеченная своей эмансипацией и Эммелин Пэнкхерст!

Дейзи кивнула: «Ну, я попросила тебя попросить меня. И почему нет, глупая сосиска! Разве ты не собирался сам это сделать, а?»

— Я считал, что ты думаешь о браке, как о допотопной традиции, угнетающей женщин. Любопытно, что я воспринимаю твои убеждения и взгляды очень серьезно, Дэйзи Конлан.

Девушка вздохнула.

— Господи, как же сильно я тебя люблю! — воскликнула она и поцеловала жениха. — Мне совсем не хочется ждать до марта.

— Свадьбы дорого обходятся, — объяснил Оливер. — Я достаточно хорошо знаю твоего отца и уверен, что он захочет устроить для своей единственной дочери самое лучшее и шикарное торжество. А, учитывая финансовое положение страны на данный момент, ему придется уволить несколько служащих, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, если мы попытаемся пожениться в этом году. Я ни за что не потерплю, чтобы это было на моей совести.

Дейзи понимающе кивнула.

Они с Оливером познакомились на митинге в Лондоне 4 года назад. Он пережил Первую мировую войну, и это резко изменило его взгляды. Маркс выступал за партию рабочих, а не за консерваторов, как его семья. Это стоило Оливеру довольно многого, его отец, имевший все, отрекся от него, а многие сослуживцы перестали с ним разговаривать. Но Дейзи была поражена самоотверженностью мужчины, его твердым убеждением, что множество молодых людей погибли во время войны из-за политики. Из-за того, что многие представители высшего класса стали офицерами, солидные мужчины, хорошо умеющие руководить, но не имевшие фактического военного опыта, вели в бой свои отряды, только потому, что имели высокий статус и богатые семьи.

Оливер выступал против этого, говорил, что звания должны присуждаться справедливо, а не становиться продуктом элитарности. Если бы хоть некоторые военные в окопах являлись настоящими лейтенантами и капитанами, а не людьми без полевого опыта, сколько тысяч жизней могли бы избежать немецких пуль? Дейзи считала, что никто никогда не узнает истины, но она восхищалась, нет, любила ту страсть, с которой он дискутировал по этому вопросу, его веру в то, что простой человек заслужил уважение, равноправие и возможность управлять своей судьбой.

Сама девушка выступала на митинге в поддержку женщин, которые желали найти свое место в обществе. Столько замечательных девушек работало во время войны на фабриках, в больницах, школах, водили автобусы и трамваи. Женщины выполняли работу, которая десять лет назад признавалась только мужской. Но когда война закончилась, позицию по отношению к ним можно было выразить примерно так: «Да, спасибо, а сейчас возвращайтесь к воспитанию детей, штопанью носков и приготовлению чая для работающих мужчин».

Женщины совершили огромный скачок в развитии, и получение права голоса стало бы для них очень важным шагом вперед. Но кое-кто в правительстве стремились подавить этот прогресс, противоречащий их политике. Дейзи получила возможность переехать в Лондон, стать частью его общества и работать изнутри в пользу развития женщин, против возвращения к тёмной викторианской эпохе. Она даже встречалась и говорила с Леди Эстор, что расценивала, как личное достижение.

Размышления девушки были прерваны звенящим шумом, доносящимся… сверху. Дейзи была уверена, что это не самолет. Оливер тоже услышал звук и уже, прикрыв глаза рукой от солнца, пытался посмотреть на небо.

— Деверья загораживают обзор, — сказал он, указывая наверх. — Давай выйдем на открытый участок.

Они поспешили выйти из леса на деревенский луг. Конечно же, там уже собралось около полудюжины различных людских компаний, и все смотрели на небо, пытаясь обнаружить источник шума.

Оливер почувствовал поток теплого воздуха. Мужчина посмотрел по сторонам, но не смог ничего обнаружить.

— Дейзи, мне это не нравится. Я хочу, чтобы ты вернулась в лес.

— Зачем?

— Просто… просто предчувствие, — пробормотал её жених.

Внезапно раздался крик ребенка.

Оливер и Дейзи обернулись и увидели женщину, хватающую своего малыша и прижимающую его к себе, когда воздух вокруг них начал… мерцать. Словно дымка, мираж в жаркий день.

Из этой дымки вышло… нечто .

Менее чем за секунду, возникло около 20 существ, окруживших луг и лишивших Дейзи возможности укрыться в лесу.

Жители стали выбегать из своих домов и, чем больше их становилось, тем больше появлялось дымки и неизвестного нечто.

Оливеру потребовалось немного времени, чтобы понять, что деревня полностью окружена. Все дороги и тропинки охранялись странными людьми в темно-красной форме, казалось, вылепленной по их телам. Незнакомцы на вид были физически сильными, каждый по 6 футов ростом, головы скрыты под черными блестящими шлемами разновидности, которой Оливер никогда не видел.

На форме у них не было никаких опознавательных знаков, но каждый носил пояс со множеством мешочков и у некоторых был патронташ на правом плече. Каждый солдат держал в правой руке что-то вроде винтовки, только короче и толще и с помощью них сгоняли жителей деревни на поляну.

Один человек внезапно остановился, Оливер узнал его, этот мужчина работал в баре. Он не был хозяином, но помогал за барной стойкой. Мужчина нравился Оливеру, он принадлежал к числу «парней из окопов». С войны.

«О, боже, — подумал Маркс. — Неужели это новые зверства немцев, придуманные спустя десять лет? Конечно, об этом ходили слухи, но я не верил им. Зачем кому-то начинать новый конфликт после Первой мировой войны, настолько опустошившей Европу?»

Мужчина из паба внезапно покачнулся от удара, нанесенного солдатом в форме, толкнувшим его вперед.