Энн Маккефри - Поколение воинов

— Я не считаю себя одним из офицеров коммандера Сассинак, — закончил Дюпейниль. — Мое пребывание на ее корабле было временным — это было спецзадание: я должен был обнаружить саботажника и сдать его властям.

Он не знал, удовлетворили ли Паниса его объяснения; его это не слишком интересовало. Поначалу молодой офицер ему понравился, но наводящие вопросы касательно Сассинак обеспокоили Дюпейниля. Почему? Он и сам не знал этого. У него не было искушения сблизиться с ней. Ее отношения с Фордом были достаточно очевидны. Так почему же он испытывал такой гнев, когда кто-нибудь пытался критиковать ее? Об этом стоило поразмыслить позже, когда они обнаружат — или не обнаружат — необходимые ему доказательства и решат, что с ними делать.

В базе данных компьютера Дюпейниль нашел все, о чем только мог мечтать. Он понимал, что Панис замечает его удовлетворение и радость, и настоял на том, чтобы пилот ознакомился с его изысканиями и понял его чувства.

— Кроме того, — заметил он, — если до меня и доберутся, у вас будет возможность раскрыть заговор.

— Как? — Панис поднял глаза от распечатки одного из самых ошеломляющих по своему содержанию файлов и постучал по нему пальцем. — Если все эти люди действительно участвуют в заговоре, на Флоте можно ставить крест.

— Вовсе нет, — возразил Дюпейниль, сплетя пальцы. — Вы знаете, сколько офицеров служит во Флоте? Здесь же перечислены меньше пяти процентов от их числа. Ваша реакция не менее опасна, чем сама их деятельность. Если вы полагаете, что из-за этих пяти процентов можно похоронить весь Флот, вы работаете им на руку.

— Мне не приходило в голову посмотреть на это с такой точки зрения.

— Разумеется. Как и большинству людей. Но хорошо бы нам избежать эти пять процентов и доставить информацию остальным девяноста пяти.

На лице Паниса появилось странное выражение.

— Я не совсем… Я хочу сказать, мои навыки навигатора весьма поверхностны. А в компьютере нашего корабля содержится весьма ограниченное число графиков.

— Графиков?..

— Заранее запрограммированных маршрутов между определенными точками. Я не уверен, что смогу вывести корабль в нужное место из гиперпространства, если это место не заложено в памяти.

Дюпейниль полагал, что все офицеры на кораблях разбираются в навигации. Он открыл было рот, чтобы спросить, в чем проблема, но тут же закрыл его. Сам он не смог бы управлять кораблем и даже поддерживать работу систем жизнеобеспечения без должных инструкций, поэтому какое право он имел требовать нечто подобное от молодого пилота в его первом рейсе.

— Вы хотите сказать, что мы не можем сойти с курса, проложенного Оллери? — А в голове пронеслась еще более ужасная мысль. — А мы вообще-то знаем, куда летим?

— Это-то мы знаем. Компьютер выложил все на блюдечке. Мы направляемся к сетти. Как раз по вашему приказу. — Панис нахмурился. — А вы что подумали?

— Мне вдруг пришло в голову, что Оллери вовсе и не вводил новый курс. Или поменял его, когда собрался убить меня. Сетти! Не знаю, смеяться мне или плакать, — вздохнул Дюпейниль. — Если исходить из предположения о фальсификации моего приказа, то было ли место назначения выбрано случайно или в этом кроется какой-то смысл?

Панис бросил взгляд на экран:

— Мы идем по самому длинному маршруту. У Оллери было достаточно времени, чтобы придумать, как свернуть вам шею. А может, у него было какое-то задание к сетти и помимо этого.

— Получается, мы должны сначала закончить этот полет?

— Да, если мы хотим вообще куда-нибудь попасть, — ответил Панис. — Мы слишком долго находились в ССП-режиме, и если попытаться выйти сейчас, то совсем неизвестно, где мы окажемся. Конечно, у нас есть запасы…

— Ладно, летим к сетти. Полагаю, и там хватит грязи. Хотя и здесь нахлебались. — Дюпейниль потянулся. — Но вы понимаете, что персонал посольства Сека, не упомянутый в списке Оллери, вполне может оказаться замешанным в каких-нибудь неблаговидных делах? Оллери мог просто не знать этого.

Маяк на границе сектора сетти был предельно любезен.

«Предупреждение нарушителю, — повторял он на всех известных языках. — Нарушитель будет уничтожен, если немедленно не назовет себя».

Панис включил передатчик «Когтя» для идентификации своего судна. Дюпейниль подумал, что пилот почти пришел в себя после предательства капитана. Он не потребовал немедленной встречи с атташе Флота, а просто передал, что у него на борту офицер со срочным приказом. И уступил инициативу Дюпейнилю.

— Я не уверен, что вполне понял цель вашего пребывания здесь. — Дипломатическая речь была гладкой и внешне казалась безобидной.

— Мой приказ, — начал Дюпейниль, стараясь, чтобы его голос звучал так же легко и беззаботно, как речь его собеседника, — состоит в проверке книг основных компаний сетти, торгующих с восемнадцатым сектором человеческих миров. Вы знаете, как это бывает. У меня нет ни малейшего понятия, что за этим стоит.

— И это не имеет ничего общего с событиями на Ирете?

Возможно, это простое любопытство. Или что-то более опасное? Он пожал плечами:

— Может, да, а может, и нет. Откуда мне знать. Какое-то время я действительно летел на том крейсере с очаровательным капитаном. — Он хотел было подмигнуть, но подумал, что это будет уже чересчур. — Я был бы счастлив закончить путешествие на ее… корабле. — Он снова пожал плечами и глубоко вздохнул. — А теперь я здесь просто потому, что уже работал с сетти, и полагаю, что придется задать кучу очень вежливых вопросов и получить на них не менее невежливые ответы. Вот и все, что я могу сказать. И если бы у меня был враг в Штабе, ему вряд ли удалось бы насолить мне больше.

Вышло немного резче, чем он рассчитывал, но, похоже, убедительно. Лицо собеседника никак не изменилось, однако обстановка заметно разрядилась.

— Хорошо. Полагаю, я смогу представить вас министру торговли сетти. Это уровень члена кабинета двора Сека. Он подскажет вам, куда обратиться.

— Весьма любезно с вашей стороны, — расшаркался Дюпейниль. Он никогда не имел ничего против ни к чему не обязывающих любезностей, если это шло на пользу дела.

— К вашим услугам, — отозвался собеседник, бросая взгляд на кучу бумаг на своем рабочем столе. — Этот министр — настоящий изувер, даже’ для сетти. Если у вас действительно есть враг в Штабе, он попал в самую точку.

Отношения сетти с представителями иных миров строились на том, чтобы поставить низшие расы Вселенной на место и удерживать их там. К низшим расам сетти относили тех, кто баловался со «Святой Удачей» медицинскими способами (в особенности с помощью генной инженерии), и тех, кто был слишком, по словам сетти, труслив, чтобы играть с судьбой в азартные игры. Генной инженерией занимались люди. Многие из них изменяли себя, просто следуя прихотям моды, как сетти красились или делали прическу. И очень немногие из людей проявляли страсть к излюбленной игре сетти: пройти сквозь «Дверь Чести», на пороге которой на голову проходившему время от времени по случайному выбору компьютера обрушивалась гильотина.