Евгений Гуляковский - Сборник Прометей

— Кто такой Черный Арх?

— Древний бог смерти, намного более древний, чем Аристарх или Гор. Когда-то он был хозяином этого мира, но потом его изолировали в проклятом городе вместе с захваченным им космическим кораблем Антов. Тысячи лет Арх искал способ, освободиться, и вот тут на сцене появились мы.

— Мы лишь песчинки на жерновах богов, — вступил в спор Бартон. — Неужели ты всерьез рассчитываешь, что сможешь воздействовать на их планы?

— Не смогу, если не буду пытаться!

— Он прав, — неожиданно поддержала Танаева Карин, — мы должны действовать, несмотря на все опасности. Только тот, кто переходит реку, может надеяться на победу!

— О чем это она? — полушепотом спросил Бартон у Стилена.

— Был в древности такой полководец. Прежде чем начать сражение, он обратился к пифии за предсказанием, и она ответила: «Если ты перейдешь реку, великое государство будет разрушено». Она не уточнила, какое именно государство, возможно, она имела в виду его собственное. Но полководца не остановила эта неопределенность — он верил в то, что человек может стать творцом собственной судьбы, даже вопреки воле богов. Он перешел реку и одержал великую победу.

— Да подождите вы с вашими реками! — вскричал Стилен. — О каком корабле ты говоришь, где этот корабль?

— Разве ты еще не догадался? Он здесь, вокруг нас. Мы находимся внутри его.

Это известие потрясло всех настолько, что споры мгновенно прекратились и решение было принято как бы само собой, без дальнейшего обсуждения.

Фалькон появился через два часа и сразу же заметил напряжение, буквально сочившееся из глаз его пленников, разве что за исключением всегда безмятежного Танаева, на лице которого коротышка давно уже не пытался уловить даже малейших оттенков настроения.

— Что-нибудь случилось за мое отсутствие? Вы как-то неестественно напряжены. Здесь кто-нибудь был?

— Нет. Здесь никого не было. Проблема в другом, мы чувствуем себя неуютно! — начал Танаев, ни на секунду не спуская с Фалькона глаз и в любую секунду готовый к завершающему броску. — Вода кончилась, пища — тоже, а вы даже не научили нас, как пользоваться кухонным автоматом!

— О, это бесполезно. Он слушается только меня! Но я сейчас же исправлю свою ошибку! Вы получите достаточно пищи!

Фалькон отвернулся к пульту автомата, его фигура на секунду размазалась, меняя форму, и Танаев стремительно рванулся вперед. Ладонь его руки, описав короткую дугу, опустилась на шею Фалькона.

Вот только это была не та шея... Перед самым ударом Фалькон весь превратился в огромную голову на тонких ножках с большими острыми ушами, и его шея оказалась защищена толстой костяной броней, о которую Танаев едва не сломал свою кисть.

Фалькон повернулся, и несколько секунд потрясенный Танаев рассматривал его лицо. Лицо стоявшего перед ним чудовища по-прежнему было лицом Фалькона, оно лишь увеличилось в несколько раз и слегка растянулось, чтобы соответствовать размерам нового черепа.

— Разочарованы? Каждое слово, произнесенное в этой комнате даже шепотом, при желании можно услышать. И, как видите, я сумел подготовиться к вашему коварному плану. Вы все еще желаете напоить меня? Я могу сделать это добровольно, если уж вам так необходимо мое общество!

Фалькон обнажил свои огромные зубы в чудовищной улыбке.

— Это была всего лишь шутка! — попытался оправдаться Танаев.

— Да, да, всего лишь шутка! — поддержал его Стилен, острый взгляд которого искал и не находил ни одного уязвимого места на этой огромной, бронированной костяным панцирем голове.

— Я тоже люблю шутить! — ответил ему Фалькон. — Надеюсь, теперь моя очередь. Вы все сейчас пройдете со мной, и шутка будет заключаться в том, что, в отличие от протокола игры, вы сможете узнать, что вас ждет во время следующего испытания.

Он выдержал паузу, но, поскольку никто не задал ни одного вопроса и не попытался ему возразить, продолжил:

— Испытание называется колодцем. Вы окажетесь на дне круглой шахты двадцатиметровой глубины. Ее стены не слишком гладки, они покрыты трещинами и небольшими выступами, чтобы сохранить у подвергаемых испытанию некоторую иллюзию надежды.

Через две минуты на дно колодца начнет поступать лава. Вряд ли за это время вы сумеете подняться достаточно высоко. К тому же ядовитые испарения, жара. Лава есть лава. Так что я надеюсь, это испытание станет последним и мы наконец избавимся от непрошеных гостей.

— Почему бы вам просто не убить нас?

— Ну, это было бы неинтересно! Игра гораздо спортивней и зрелищней обыкновенного убийства.

— Стивен! Почему бы тебе не пустить стрелу в эту огромную морду? Я думаю, на ней найдется достаточно много уязвимого места, — обратился Танаев к Стилену, уже не сдерживая собственной ярости.

— Он не может этого сделать, — ухмыльнулась «морда».

— Почему?

— Потому, что я контролирую его сознание.

— Я этого не чувствую.

— Это оттого, что твое сознание я не контролирую.

— И это означает, что, если бы лук был у меня...

— Ты бы им не воспользовался.

— Почему?

— Потому что это неспортивно.

— И эта тварь еще смеет говорить о спортивном поведении! — рявкнул Танаев, бросаясь вперед, и мгновенно остановился, наткнувшись на силовую стену, окружавшую монстра.

— Ладно. Мы вернулись к начальной точке. Так чего ты хочешь?

— Просто следуйте за мной.

Фалькон, или, вернее, его огромное лицо, почему-то обросшее бакенбардами, которых прежде у коротышки не было, подошел к стене и, закрыв своей огромной головой пульт управления, начал набор кода. Крохотные ручки, которые росли из каких-то складок за ушами Фалькона, теперь быстро двигались.

— Сейчас я мог бы выстрелить! — прохрипел Стилен, приходя в себя.

— Теперь это бесполезно. Сзади он слишком хорошо защищен.

— Но я не могу стрелять, когда он на меня смотрит!

— Я знаю.

— Что же нам теперь предпринять?

— Следовать за ним и ждать любого удобного случая. Он не может предвидеть всего. Рано или поздно он совершит ошибку!

— Я не совершаю ошибок! — произнес Фалькон, не поворачиваясь.

Он закончил набор кода. Стена раздвинулась, и все пятеро шагнули вслед за Фальконом в открывшийся темный проход. Стена сразу же задвинулась за ними, и лишь после этого где-то над их головами вспыхнул яркий свет.

Они стояли на дне глубокого двадцатиметрового колодца, точно такого, как его описал Фалькон. Его покрытые натеками застывшей лавы стены со следами многочисленных царапин свидетельствовали о том, что они не первые, кто шел этим путем до своего конца.

— Я вынужден вас покинуть! — сказал Фалькон, повернувшись к Танаеву, и улыбнулся своей огромной, гнусной улыбкой. Улыбнулся в последний раз, потому что Танаев совершенно неожиданно для коротышки выхватил из кармана флягу и выплеснул весь запас неприкосновенной влаги — прямо в эту улыбку, в широкую трещину между передними резцами Фалькона. Чудовище рыкнуло, непроизвольно глотнуло и сразу же разразилось не то ревом, не то воплем: — Что ты наделал, жалкое человеческое отродье?! Я не должен погибать вместе с вами!