Уолтер Уильямс - Война

– Я тоже иду туда с оружием в руках, – произнесла она.

– Да. И я знаю, что тебе пришлось сделать ради этого.

Сулу ошеломила догадка, что Казимир узнал про Кэроль. "Но откуда?" – с отчаянием пронеслось в голове.

– Что ты имеешь в виду? – прошептала она.

– Вечер ареста Жюльена, – ответил Казимир. – То представление, которое ты устроила у меня, придя голой под плащом. Тогда ты просто свела меня с ума. – Его прохладный палец коснулся обнаженного плеча Сулы. – С тех пор ты такой не была, но это и не нужно. Ты получила, что хотела: меня не арестовали вместе с Жюльеном, а его схватили по твоей указке, чтобы ты могла заполучить старого Сергия на свою сторону.

– Кто еще знает об этом? – Она похолодела.

– Я сам догадался только потому, что видел тот шикарный спектакль в мою честь. Жюльен никогда не додумается, а вот до Сергия может постепенно дойти.

Сула протяжно выдохнула. У нее кружилась голова.

– Да. Поначалу я манипулировала тобой. – Она нервно хохотнула. – А почему бы и нет? Я же тебя не знала. – Она посмотрела на Казимира. – Но знаю сейчас. И больше не могу тебя просто использовать.

Он нахмурился.

– Что это за акцент?

– Что? – Сула непонимающе уставилась на него.

– Ты говоришь по-другому. Не по-риверсайдски и не как в Верхнем городе.

Она мысленно вернулась в прошлое и попыталась объяснить:

– Так говорят на Спэнии. В Фабах. Я там ро.. росла. Пока жила там.

– Ты жила на Спэнии достаточно долго, чтобы говорить, как они, но потом уехала, став леди Сулой и заговорила с аристократическим произношением. И заговоришь опять, если мы победим. – Он отвернулся, схватившись за виски. – Прости. Я расстроил тебя. Не надо было этого затевать, да еще накануне броска на Верхний город. Сосредоточься на штурме, забудь, что я наговорил.

В душе Сулы бушевало отчаяние.

– Послушай меня. Мне противно быть леди Сулой. Из меня совершенно никудышный пэр. – Она шагнула к нему и взяла за руку. – Мне лучше быть Гредель. Быть Белым Призраком.

Казимир с горькой улыбкой посмотрел на ее руку.

– Можешь ненавидеть, но ты леди Сула. Станешь ею, если мы победим. А я останусь Казимиром Масудом, бандитом из Риверсайда. А где же мне быть, когда все пэры вернутся на свои места?

"Я не леди Сула!" – в отчаянии подумала она. Но не смогла произнести вслух, а если бы и произнесла, ничего бы не поменялось.

Сула отпустила его руку и выпрямилась – с вызовом, как дериву.

– Ты будешь лордом Сулой, если захочешь.

От удивления у него отвисла челюсть, он заглянул ей в глаза.

– Ты же не всерьез!

– Почему? Ты вряд ли станешь еще более плохим пэром, чем я.

– Меня засмеют, – презрительно сказал он. – Я буду уродом, бандитом во дворце Верхнего города. Пока кто-нибудь не докопается до моего прошлого, и меня будут судить и казнят.

– Ошибаешься! – Она выпалила это слово. – Помнишь, я обещала амнистию? Получишь ее, и не придется возвращаться к старой жизни. Станешь достойным предпринимателем, может, даже с медалью и благодарностями от империи.

Он одарил ее скептическим взглядом.

– А потом? Сидеть и гнить во дворце?

– Нет. Станешь делать деньги. – Сулу охватил истерический смех. – Ты ведь не понимаешь? Не представляешь, откуда у пэров деньги? Они их крадут. – Она опять фыркнула. – Только делают это по закону! Если у тебя правильные связи и имя, ты вклиниваешься в легальный бизнес и всю жизнь стрижешь купоны. И это называется уже не крышевание и вымогательство, а отношения между патроном и клиентом. Просто выучи правильную лексику!

Она не могла стоять на месте и принялась ходить – два шага до стены, обратно и опять.

– Есть два способа попасть в Верхний город. – Она всё ходила и ходила. – Первый с оружием в руках, как мы и сделаем через два дня. Второй – с помощью правильного имени, а Сула одно из таких имен. Ты не представляешь, сколько в империи барахла. От него ломится весь Верхний город, и не только потому что наксиды с ума сошли от жадности. Не станем церемониться, ограбим и оставим за собой дымящиеся развалины. Что скажешь?

Она остановилась и улыбнулась ему. На лице Казимира поочередно читалось изумление, замешательство, разочарование и неохотное понимание.

– Кажется, у тебя получится, – несколько удивленно сказал он.

– У нас получится. Мне понадобится помощь. Говорю же, мне не по душе быть пэром.

– Жизнь это странное приключение, – отметил Казимир и покачал головой, а потом протянул руки: – Как я могу сказать "нет" на предложение стать лордом?

Сула шагнула в его объятия.

Оставалась лишь проблемка с Генным банком, ведь если она соберется замуж, ей придется отослать туда каплю крови, и выяснится, что Сула самозванка. Та же капля крови, что встала между ней и Мартинесом.

Но этот банк расположен в Верхнем городе, и если победа будет за лоялистами, все генетические данные клана Сула исчезнут. А с ними и всякое препятствие для брака.

"Не только бандиты сражаются сегодня ради любви", – подумала она.

Единственный Праведный Флот Мщения разросся до тридцати кораблей, потом до тридцати пяти, а затем и до сорока. Флот наксидов при Магарии насчитывал тридцать пять кораблей, и многие лоялистские офицеры горели желанием сразу напасть на них, но Торк продолжил тренировки на орбите Чиджимо. Мартинес нехотя соглашался с Торком: раз он предпочитает использовать замшелую тактику против наксидского флота, который этим же способом уже одержал крупную победу, то разумно позаботиться о численном превосходстве.

Когда у наксидов стало тридцать семь кораблей, Праведный Флот состоял из сорока шести. Торк оставался на месте, продолжая муштровать эскадры и требуя от офицеров безусловного подчинения. Он заваливал Парламент многочисленными запросами на строительство новых кораблей, и не просто боевых звездолетов, а вспомогательных судов, шаттлов для десантников, также настаивая на призыве этих самых десантников.

Вскоре разведка сообщила, что наксидский флот увеличился до сорока двух кораблей, а так как предполагалось, что больше судов у них нет, все пришли к выводу, что все они стянуты к Заншаа. К этому времени у лоялистов было пятьдесят два корабля. Мартинес жаждал действия. "Выступить бы сейчас, – думал он, – пока наксиды не заменили то, что было уничтожено эскадрой Чен и Четырнадцатой прямо в доках".

Но Торк не ведал подобных порывов. Флот наксидов вырос до сорока восьми кораблей, что означало наличие верфей там, куда не дошли рейды, скорее всего на Наксасе и Магарии. Торк получил четыре новых фрегата и четыре тяжелых крейсера типа "Послушание" – "Послушание", "Подчинение", "Покорность" и "Повиновение".

Посмотрев названия, Мартинес заподозрил, что главнокомандующий раздает их лично.