Валентин Егоров - Переворот

Дав немного времени на то, чтобы офицеры в зале пришли в себя и успокоились, переварив сенсационную новость, я поднялся из кресла и, неторопливо, выдерживая шаг, перешел к трибуне. Там, постучав карандашиком по микрофону, начал привлекать к себе внимание офицеров в зале и в президиуме, которые в этот момент вели оживленные между собой переговоры, обмениваясь мнениями и впечатлениями. Стук карандашика, в конце концов, был услышан и возымел свое действие, в зале наступила тишина. Офицеры в генеральских и маршальских погонах с удивлением и, может быть, недоумением смотрели на меня, им еще не приходилось бывать в таких сложных ситуациях, поэтому они вели себя, как дети, которые, будучи наказаны родителями, ждут, когда родители разъяснят, за что же их наказали. Но я не оправдал родительских надежд зала, а сразу же заговорил о значении вооруженных сил для существования Кирианской Империи, о тех целях и задачах, которые они должны решать на данном этапе своего развития. Но в отличие от предыдущего оратора свое выступление я не отягощал заумными фразами и надуманными формулировками, а говорил простым и понятным языком.

Я старался этим кирианским генералам и маршалам внушить мысль о том, что с военнослужащими имперских вооруженных сил нельзя обращаться, как с вотчинными холопами, что хочу, то и творю. Что военные руководители не должны превращаться в крепостников самодуров, что во главе имперского Генерального штаба должен стать умный генерал, который известен не только своим авторитетом, но и способностями. Такой генерал должен обладать способностями, чтобы руководить войсками, превратить их в эффективно действующий механизм продолжения имперской политики. И, завершая мысль, сказал, что всеми этими качествами, по моему глубокому убеждению, обладает бригадный генерал Мольт, который мог бы стать имперским начальником Генерального штаба. Я пригласил бригадного генерала Мольта подняться на трибуну и поделиться своим мнением об имперских вооруженных силах.

Пока генерал Мольт пробирался к трибуне, генералы и маршалы в зале перешептывались и обменивались мнением по воду ареста министра обороны, моего выступления и новой кандидатуры на пост начальника имперского Генерального штаба. Причем, на ментальном уровне я ощущал, как в зале формируется общее, в основном положительное мнение в отношении моих действий и предложенной мной кандидатуре. Генерал Мольт всю свою жизнь посвятил службе в имперских вооруженных силах. Знал минусы и плюсы военной службы. К тому же он был представителем клана Медведей. Все это позволяло ему в своем выступлении затрагивать вопросы, которые более всего волновали умы его коллег по службе. Минут пять старый генерал говорил о необходимости сохранении штурмовых бригадах прорыва. Затем он перешел на разговор об общеармейских проблемах, которые не в меньшей мере волновали и генералов, находившихся в зале. Одни только трех и четырех звездные генералы президиума хранили угрюмое молчание и пока ничем особенным не реагировали на выступление Мольта. Но офицеры в зале на молчание и насупленность бровей президиума мало обращали внимания, они почувствовали свежий ветерок свободы и безбоязненно высказывали свое мнение. Они все более активно и положительно реагировали на выступление старого армейского ветерана. Когда бригадный генерал Мольт закончил говорить и отошел от микрофона, то зал поднялся на ноги и офицеры, стоя, начали бурными аплодисментами выражать поддержку высказанным им словам и мыслям о необходимости реформировать имперские вооруженные силы.

Имперские чиновники в генеральских погонах президиума не так активно одобряли кандидатуру генерала Мольта, они, прежде всего, думали о своей личной выгоде, что они получат, когда этот генерал займет кресло начальника имперского Генерального штаба. Отставка имперского министра обороны и то, что новый начальник имперского Генерального штаба генерал из провинции, по их мнению, благоприятствовали их росту по службе, а также расширению их влияния и авторитета. Медленно и по одному они принимали решение о том, чтобы поддержать назначение бригадного генерала Мольта начальником имперского Генерального штаба.

Итоговый подсчет голосов показал, что за генерала Мольта проголосовали 47.5 процента присутствующих офицеров, 32.4 процента при голосовании воздержались, а 15.6 процента голосовало против.

Как только были подсчитаны и объявлены окончательные итоги голосования, то сразу же была организована и проведена церемония утверждения бригадного генерала Мольта в егоновой должности. Прозвучал гимн Кирианской Империи, бригадный генерал Мольт, стоя перед своими коллегами и товарищами, держа правую руку на толстом томе имперских законов, поклялся служить во славу и доблесть вооруженных сил, Императора Иоанна и Кирианской Империи.

После завершения церемонии Император Иоанн подошел ко мне, чтобы поздравить, как он сказал, с блестящим успехом моего выступления, пожал мне руку и, пытливо вглядываясь в глаза, поинтересовался, не собираюсь ли я сам занять освободившуюся должность имперского министра обороны. Не дожидаясь ответа на вопрос, Император Иоанн развернулся и в сопровождении небольшой свиты приближенных сановников направился к выходу из зала. По его глазам, я успел понять, что, в принципе, Иоанн остался доволен результатами этого заседания имперского Генерального штаба и был не против назначения генерала Мольта начальником имперского Генерального штаба. Но последний его вопрос, меня озадачил, я так и не понял, шутил ли Император по этому поводу или всерьез делал мне официальное предложение? Мои планы несколько отличались от его мыслей, поэтому я решил обдумать ситуацию.

Растерянный и ошеломленный стремительным развитием событий и своим назначением, новый начальник имперского Генерального штаба бригадный генерал Мольт прошел практически рядом со мной, но меня даже не замети, в окружении большого количества офицеров. Как я понял, нового начальника повели в его рабочий кабинет, чтобы там он мог приступить к исполнению своих обязанностей и приниматься за руководство такой громадной военной организацией.

На какое-то время я остался в одиночестве. Валдис, Поли и Герцег куда-то запропастились, поэтому я, чтобы не стоять столбом на одном месте и не выглядеть полным идиотом в этой офицерской толчее, зашагал в направлении, в котором двигалось большинство офицеров. Этот поток привел меня в центральный вестибюль здания и я спокойно покинул его пределы имперского Генерального штаба. Пройдясь по широкому проспекту, через два блока я свернул на узкую улочку. Невдалеке от перекрестка увидел маленькую кофейню и решил туда заскочить, так как мне хотелось посидеть, подумать и попить хорошего кофе.