Илья Бриз - Караван к Наташке

— И в этот раз не пройдёт! — уверенно заявил юный герцог. Лоусвилл уже не в первый раз зарился на единственный на континенте рудник серебра. Железо, это конечно хорошо, но серебро — основная валюта всех известных государств. Золото? Но его ведь в известной ойкумене совсем мало. Моют песок на южных прибрежных пляжах — десятка три–четыре килограммов в год получается. Даже в так называемых золотых монетах драгоценного металла всего только два грамма из десяти. Остальное — опять сангарское серебро.

— Наши воины его, конечно, не пропустят, — не менее уверенно согласился отец, — но все нормальные дороги на год, если не больше, окажутся из‑за войны перекрыты. Ты хотел в Джурской академии учиться?

— Ну я же тебе говорил, — немедленно подтвердил Кирилл. В семье отец никогда не требовал соблюдения этикета. Вот при других дворянах или свободных, даже при дворовых — обязательно и на «вы», и с полным именованием дворянского титула.

— В Азорскую точно не желаешь? — ещё раз уточнил Владислав.

— Нет, — немногословно отказался парень. В Конолтауне, столице Азорской империи, в основном учились дворяне, решившие идти по военной стезе. А Джурская академия считалась центром современной науки.

— Тогда собирайся. Надо успеть, пока перевалы открыты. Нападёт Лоусвилл — год как минимум из герцогства не выберешься. И… — герцог прервался, испытующе посмотрел на сына и только потом продолжил, — не забывай сын, какого ты рода.

Кирилл удивился последним словам отца — к чему это он? — но все‑таки сумел сохранить внешнюю невозмутимость.

Не открывая глаз, Павел поочерёдно напряг мышцы рук и ног. Все работает, боли нигде не чувствуется. Тело налито бодростью и силой. Привычно нащупал и выжал тугую клавишу отключения реанимационной камеры. Крышка над ним приподнялась и отъехала в сторону. По глазам даже через закрытые веки ударил голубоватый свет. Загудели насосы, откачивая лечебный гель. Вытащив изо рта загубник с дыхательными шлангами, глубоко вдохнул пропитанный специфическими госпитальными запахами воздух и, ухватившись левой рукой за скобу, подтянулся и сел. Открыл уже привыкшие к свету глаза и увидел спешащую к нему от входного люка улыбающуюся Сюзанну. Забрал у неё из рук бумажное полотенце и стал вытирать сначала лицо от остатков липкой жирной массы, затем ладони. Выбрался из камеры и, оставляя на одноразовом ковре расплывающиеся мокрые следы, дошёл до кабинки душа. Включил воду и стал крутиться, подставляя тело под тугие шипящие струи, наслаждаясь чувством наступающей чистоты.

Только после того как вытерся и натянул свежий комплект обмундирования, подошёл к молча наблюдавшей за ним девушке, обнял и крепко поцеловал.

— Сколько я провалялся в этот раз?

— Всего двое суток, милый. Кости не пострадали, а вот с внутренними органами пришлось немного провозиться. Тебе в следующий раз придётся новую селезёнку выращивать — эту я уже трижды штопала.

— Самое главное не пострадало? — с улыбкой спросил Затонов, осторожно поглаживая грудь девушки через комбинезон.

— Отстань, Пашка, — возразила Сюзанна, даже не подумав поддаться на ласку, — тебе сейчас о другом думать надо. Вчера на базу командующий прилетел.

— Сам Довлатов? — удивился пилот.

— Именно он, — подтвердила девушка, отодвигая руку майора от своей груди.

— И что этому старому интригану потребовалось во фронтире?

Слухи о командующем Космофлота ходили самые разные. Вроде бы, досрочно прошедший весьма дорогостоящую процедуру омолаживания пятизвездочный генерал, бывший до того начальником отдела спецопераций, в молодости отлично летал, занимая на ежегодных переаттестациях первые места. Но одновременно кто‑то говорил, что Довлатов очень большой спец по различным многоуровневым операциям не только и не столько в великой пустоте, как в форсировании карьерной лестницы — мол, за годы руководства в своём хитром отделе наработал весьма плотные связи с корпорациями. Потому и забрался в результате в кресло командующего объединённых военно–космических сил Солнечной.

— Вчера прилетел и сразу начал приказы отдавать, — с улыбкой сказала девушка. — Моргенштерна от командования полком отстранил и нового командира назначил.

— Ну, Робина давно гнать надо было, — согласился с решением генерала Павел. — Пилот он неплохой, но вот с качественной организацией боевой работы явно не тянет. А кого на наш полк поставили?

— Догадайся с трёх раз! — расцвела Сюзанна. Увидела удивлённо–задумчивое выражение на лице пилота и расхохоталась: — Разрешите вас поздравить, господин майор?!

— Майор? — хмыкнул Павел. — Должность‑то полковничья! Значит, на днях по второй большой звезде на погоны получу!

— И тут же забудешь маленького капитана из медико–санитарной части.

Новый командир истребительного полка немедленно обнял девушку:

— Сюзи, ну как ты могла такое подумать?!

В этот раз поцелуй был и дольше, и горячее.

— Кирюха, ты встал? — в щель между занавесями на входе в келью опять сунулась вихрастая Сашкина голова. — Барон сэр Стоджер сюда топает.

Кирилл встряхнул головой, избавляясь от остатков сна со странными воспоминаниями, и буквально взвился на лежанке, отбрасывая тёплое одеяло из беличьих шкурок. Сэр Стоджер — это серьёзно. Вот зачем отец отправил его дядькой с ним в академию? Неужели нельзя было послать кого‑нибудь нормального, а не этого солдафона? Герцог с размаху, так что во все стороны брызги полетели, сунул голову в бадью с водой — обстоятельно умываться было уже некогда — кое‑как вытер голову и плечи полотенцем, натянул штаны и мягкие кожаные сапоги. Еле успел, подпоясаться ремнём с герцогским кинжалом.

— Изволили подняться, твоё высочество? — флегматично поинтересовался сэр Алексий Стоджер, даже не подумав поздороваться. — Вперёд, — рука лучшего меча герцогства указала на выход.

Во дворе академии Кирилл наскоро выполнил разогревочный комплекс упражнений, привычно взвалил на плечи барашка со связанными ногами, отметив, что скотина опять ощутимо потяжелела, и побежал вокруг замка. Наст из свежего вчерашнего снега за ночь схватился и громко хрустел под сапогами.

Скорее бы новый год. Он обязательно прикажет зарезать на праздник именно этого барашка. Раскормили — под девяносто килограммов, наверное, если не больше. Три круга вокруг старого рассыпающегося древнего замка — это ровно пять километров. Вот если разок около нашего пробежаться, так там весь десяток наберётся. Сангарский замок… Кирилл глубоко вздохнул на бегу — надо признать, соскучился. В первую очередь по маме. Третья герцогиня Сангарская была высокой, сильной, очень красивой женщиной и… ласковой. Рядом с ней Кирилла окутывало ощущение безопасности и любви. Хотя первая и вторая жены отца тоже были хорошие. Леди Ланаста, если забежишь в её покои, неизменно чем‑нибудь вкусненьким попотчует. У мам–Ланы всегда наготове запас сладостей. Она почему‑то всегда утверждала, что Кирилл из герцогских детей самый тощий. В пример свою старшую дочь ставила — Сару. Сестра не сказать, что была толстой, но пухленькая — это точно. Впрочем, весёлую задиристую хохотушку — обычно именно Сарка первая начинала подушечные баталии в детской — теперь в Сангарском замке не увидишь — ещё в прошлом году выскочила замуж за наследного принца Срединной империи Станислава Ламбодского, младшего двоюродного брата мамы–Валеры. Теперь в большой весёлой компании младших герцогов верховодит Сахио — старший сын второй папиной жены.