Илья Бриз - Караван к Наташке

Довлатов косо посмотрел на научного руководителя экспедиции и отвернулся. Отвечать какому‑то яйцеголовому, который не соображает, как надо обращаться к высшему командиру Космофлота? И вообще, несмотря на то, что реально проект организован и финансируется корпорациями, де–юре он является детищем отдела спецопераций, то есть его, генерала Довлатова. И обращаться к нему всякие гражданские штафирки должны не иначе, как «господин генерал военно–космических сил»! Ну откуда же этому штатскому хмырю было знать, что пятизвездочный генерал рода войск соответствует маршалу?

А вот полковник Коварский въехал в ситуацию мгновенно. Он поднялся, подошёл к учёному, встал напротив, презрительно глядя на Макнамару сверху вниз, и, покачиваясь с носка на пятку — скрип космоберцев по адаптивному покрытию пола командного пункта базы был очень похож на звук движения стального резца по стеклу — спокойно спросил:

— Что вы себе позволяете, инженер? Мне отдать приказ вывести отсюда некоего гражданского? — голос полковника был одновременно язвителен и равнодушен. Он ещё раз посмотрел на Стэнли, как на пустое место, повернулся и отошёл. Обстоятельно устроился в своём кресле рядом с генералом. Побарабанив пальцами по столу, доложил командующему:

— Могу немедленно предложить две–три кандидатуры из личного состава базы на замену пострадавшего специалиста.

Макнамара вытащил из кармана платок и вытер вспотевшую лысину. До него вдруг дошло, что он действительно несколько зарвался.

«Явный избыток тестостерона» — отметил про себя Павел. Ему там, в «Генетик компани», баб что ли не хватает, чтобы пар спускать? Или желание подняться по карьерной лестнице и нахапать побольше денег затмевает все остальные чувства? Подполковник молча смотрел на эту комедию. Разыграли все Довлатовские специалисты плаща и кинжала как по нотам. Можно было бы посмеяться, если бы на душе не было так пакостно.

Н–да, ну никак не ожидал Затонов, когда ставил командующему условия своего участия в этой гребаной экспедиции, что все будет сделано настолько грязно. Какую технологию применили офицеры спецотдела, Павел не знал. Обычный гипноз, какое‑нибудь НЛП [7]или ещё что‑то покруче для воздействия на подсознание генетика, напарника подполковника по экипажу «Волкодава»? Во всяком случае, этот идиот попёрся в один из внешних отсеков базы не в космокомбинезоне, а в обычном гражданском костюме. Причём именно в то время, когда щиты были отключены — к базе стыковалась одна из барж снабжения. Микрометеорит, летящий со скоростью несколько десятков километров в секунду — рядовое явление, бывают в этом районе космоса и более быстрые камешки — вмазал в наружную обшивку отсека, как бронебойный снаряд. Соответственно — нехилая вспышка, дыра размером со страусиное яйцо и почти взрывная разгерметизация. Тупая автоматика, не учтя, что во внешнем отсеке кто‑то может оказаться без скафандра, мгновенно перекрыла люки, а ремонтные роботы за пару минут наложили на прохудившуюся обшивку заплатку из быстротвердеющей специальной герметизирующей смеси. Достаточное для дыхания давление воздуха было восстановлено в отсеке ещё за какую‑то минуту. Но генетик к этому времени уже «откинул копыта». Дежурная медицинская бригада, автоматически вызванная по тревожному сигналу наручного коммуникатора — модель специально для космоса, то есть фиксирующая все основные параметры жизнедеятельности — примчалась в следующие шестьдесят секунд — это все‑таки армия, а не хухры–мухры. Клиническая смерть — ещё не летальный исход. В камеру реаниматора генетик был помещён вовремя — положительный исход восстановления здоровья тяжело раненного у врачей не вызывал особого сомнения. Но вот время излечения — минимум две недели.

— А что вы хотите? — заявил майор, начальник медико–санитарной службы. — Глазные яблоки выкипели, критические поражения верхних дыхательных путей и альвеол лёгких свыше восьмидесяти процентов. Другие внутренние органы в ненамного лучшем состоянии. Плюс множественные разрывы сосудов из‑за декомпрессии — азот, растворённый в крови, вскипает мгновенно при резком снижении давления. Две недели при таких травмах — это ещё хорошо.

Нет, Павел, конечно, понимал, что отстранение напарника от участия в экспедиции будет сделано каким‑то нестандартным способом, но чтобы настолько жёстко? Хорошо ещё, что парень хотя бы жив остался. Ладно, посмотрим теперь их дальнейший розыгрыш.

— Конкретнее полковник! — строго сказал генерал, выдержав паузу.

Разобрались с кандидатурами быстро — за каких‑то двадцать минут. Время слишком уж поджимало. Как и планировалось, лучшей заменой пострадавшему генетику оказалась капитан Мартинес. Врачи ведь в обязательном порядке изучают курс генной инженерии. Сюзанна, вызванная под светлые очи большого начальства, капризно надула губки бантиком — мол, ей эта длительная командировка черт знает куда, в глубокий тыл противника даром не нужна. Но приказ есть приказ, и, отдав честь и щёлкнув каблуками космоберцев, повернулась через левое плечо кругом и поступила в непосредственное распоряжение подполковника Затонова. Павел, достаточно естественно изобразив недовольство — мол, нахрена ему баба в экипаже?! — немедленно увёл нового напарника на предполётный инструктаж. До вылета осталось всего ничего — чуть более трёх часов. Затем Макнамара «насиловал» девушку, пытаясь за каких‑то полтора часа впихнуть в капитана Мартинес всю необходимую информацию.

— Подробные данные по всем сторонам проекта вы обретёте, только достигнув назначенной цели, — сообщил в конце своего инструктажа Стэнли, — но, я надеюсь, полученных сейчас вводных вполне достаточно, чтобы сориентироваться и использовать все время длительного полёта для повышения своей квалификации в указанной мной области.

Девушка с готовностью кивнула — все основное она уже слышала от Павла задолго до этого дня.

Техсостав базы успел за эти часы изготовить и заменить ложемент второго пилота в «Волкодаве» Затонова. И, на счастье командира экспедиции, ни одна сволочь в этой неожиданной спешке не задумалась, откуда в файл–сервере взялись свежие антропометрические данные фигуры капитана Мартинес? Ведь обычно относительно частому обновлению подлежала подобная информация только для ЛПС [8].

Голова уже не болела, неприятное ощущение было только в ногах. Кто‑то навалился на них и чувствительно отдавил. Кирилл поднял голову с подушки и осмотрелся. Рядом в кресле сидел Сашка и, неудобно скукожившись, спал. Даже в неярком подрагивающем свете от огарка свечи было видно, как парень устал. А на ногах поверх мехового одеяла возлегал Зверюга. Герцог мстительно толкнул кошку коленкой. Гепард раскрыл глаза, лениво посмотрел сначала на одного хозяина, на другого, широко зевнул, демонстрируя огромные клыки, и только затем соизволил освободить ноги Кирилла. Тот встал, прикрыл Сашку пледом, напился прохладного кисловатого морса из кувшина на столе и опять завалился в постель.