Илья Бриз - Караван к Наташке

Если честно, то география Наташки родила в душе Затонова какое‑то пакостное впечатление. Почему? Хрен его знает. Что‑то такое было в расположении как самих континентов, так и, в первую очередь, различных объектов на них. Павел оставил зарубку в памяти, обязательно разобраться с этим впечатлением, и перешёл к следующим вопросам.

А Сюзанна в это время въедливо вникала в разработки специалистов «Генетик компани», обязательно делясь с подполковником. Она, то восхищалась их решениями, то ругалась. Надо признать, что первого было больше.

— Представляешь, Паша, они выкинули все лишнее, что вынуждена была сделать природа, создавая человека эволюционным путём!

Затонов непонимающе посмотрел на неё, окинул взглядом стройную фигурку — даже пустотный комбинезон не мог скрыть все её привлекательные выпуклости с изгибами — и честно признался:

— Не наблюдаю ничего лишнего.

Девушка заливисто рассмеялась и стала рассказывать. А он внимал, восхищаясь не столько её объяснениями, хотя в них действительно было много интересного, сколько самой Сюзанной — её милой улыбкой, роскошной белокурой шевелюрой, взлетающей шёлковой волной при каждом движении головы, серым глазам меж пушистыми ресницами…

— Я не про какие‑нибудь органы, а о внутриутробном развитии плода модификантов. Оно претерпело очень существенные изменения. Никаких промежуточных этапов, сформированных природой во время эволюции сначала животных, а затем человека. В первую очередь формируются мозжечок, средний, продолговатый и спинной мозги. Затем мост и оба промежуточных мозга — таламус и гипоталамус. А вот полушария большого или по–другому конечного мозга — это то, чем мы думаем — у плода появляются только перед самыми родами в зачаточном виде и растут затем у ребёнка до шести–восьми лет, — девушка подняла взгляд на замершего неподвижно подполковника. — Ты чего?

— У нас здесь, — он постучал себя согнутым указательным пальцем по лбу, — столько всего по–напихано?

Сюзанна расхохоталась:

— У вас же в Космоакадемии краткий курс медицины был. Совсем ничего не запомнил?

— Только основы анатомии и способы оказания первой помощи, — смущённо признался Павел.

— Неуч, — с язвительной улыбкой резюмировала Сюзанна и продолжила:

— В общем, у плода формируются и растут только необходимые для раннего периода жизни органы — нервная и кровеносная системы, лёгкие, пищеварительный тракт, ну и зачатки все той же репродуктивной системы. А вот конечностей и большинства органов, которые у землян появляются уже на первых неделях развития эмбриона, у модификантов до рождения нет вообще. Так же, как и костей — одни хрящи и ничего более. Срок беременности всего неполных четыре месяца. Масса плода — триста–четыреста граммов.

— И будут выживать? — удивился Павел.

— Природа отрабатывала репродуктивную систему на животных. А человек все‑таки существо разумное. Расчёты генных инженеров показывают практически стопроцентную выживаемость при правильном аккуратном уходе за ребёнком.

— Ни фига себе, — подполковник озадаченно почесал затылок. А потом вдруг заявил: — Ну их, этих недоносков. А как ещё можно назвать четырехмесячных? Устал я от этих модификантов. Сюзи, тебе не кажется, что давно пора устроить выходной? Жилые помещения базы наконец‑то разморозились. Пойдём переселяться на Олимп.

— Олимп? — переспросила удивлённая девушка.

— А я разве раньше не говорил? — Павел хмыкнул. — Учёные умники так луну Наташки обозвали — мол, на планете люди, а с Олимпа боги за своими созданиями наблюдают.

Сюзанна кивнула, без единого слова подхватилась, накинула со спины шлем, загерметизировала комбинезон и, дождавшись, когда Павел тоже защитится от пустоты, сама включила откачку воздуха в «Волкодаве». Они проскочили в шлюз базы, сбросили пустотные комбинезоны во входном отсеке, спустились на жилой уровень и пошли искать обозначенную на схеме сауну, по пути скидывая белье. Задержались они там недолго, потому что рядом оказалась парилка настоящей русской бани с уже синтезированным автоматикой квасом в деревянной бадейке. У кого‑то из проектировщиков базы, надо признать, был неплохой вкус. Вот там они задержались надолго. Потом распаренные, чистые до скрипа кожи, добрели до ближайшей жилой каюты, усталые ухнули на шёлковые простыни и долго–долго просто лежали, глядя друг на друга. Так и заснули в махровых халатах, держась за руки. Утром Павел соорудил на большой сковородке глазунью — то, что яйцам было полмиллиона лет, их совершенно не волновало. С ума сойти — кофе они пили, по выражению подполковника «Как белые люди», устроившись в креслах за низеньким столиком! А потом Сюзанна первая вдруг вспомнила об обещанной Затонову компенсации. Инициативу девушки он поддержал со всем возможным воодушевлением…

Приглашение на срочную аудиенцию привёз лично капитан дворцовой стражи уже на рассвете следующего дня. Успели привести себя в порядок, перехватить свежим пирогом с зайчатиной, глотнуть крепкого кофе и направились во дворец. Капитан, козыряя на каждом посту, провёл герцогов в приёмную рабочих апартаментов монарха. Кирилл привычно рукой указал Зверюге на нишу и приказал:

— Место!

Гепард, недовольно фыркнув, сел на задние лапы и, обернув их хвостом, застыл, как статуя.

— Вы, ваши высочества, можете пройти вместе с королевским зверем, — подсказал слуга в раззолоченной ливрее, низко склоняясь перед герцогами.

Кирилл хмыкнул про себя — подобное разрешение в соответствии с этикетом являлось знаком уважения — хлопнул ладонью по бедру — довольная кошка взметнулась в прыжке и оказалась на полшага справа сзади — и вошёл в распахнувшиеся двери королевского кабинета.

Приветствие монарху оказалось сорвано — Зверюга, чуть не сбив хозяина, немедленно рванул вперёд и влево, где на большом ковре разлеглась крупная уже немолодая самка королевского зверя. Со Степанидой он был знаком давно, не раз встречаясь с ней на прогулках. Кошка высоко подняла переднюю лапу, и Зверюга забился под неё, как маленький котёнок, довольно умащиваясь под опустившейся лапой.

— Здравствуйте, господа, — вынужден был начать Натан Джурский первым, не обратив внимания на небольшое недоразумение.

— Ваше величество, — склонили головы герцоги.

Затем Кирилл представил королю старшего брата.

— Я глубоко возмущён вероломством этого Лоусвилла, — монарх впервые в чьём‑либо присутствии не назвал короля Баритии в соответствии с дворянским званием. — Натуральное свинство, иначе не сказать. И как его земля носит? Я глубоко скорблю, ваши высочества, — король склонил голову, — и очень сочувствую вашему горю…