Кира Измайлова - Жизнь Замечательных Блонди

Ответом ему было жалобное мычание — Себастьян слегка забылся и слишком сильно прижал бедолагу.

— Крис, вот он, тот тип, что собирал деньги на монорельс! — весело сказал Себастьян. — Кто бы мог подумать… а до чего похож, поросенок!

— Господа, господа, я не хотел, меня заставили! — обрел, наконец, дар речи слегка придушенный незнакомец. — Я… я… только не убивайте!..

— Где ж ты таких ужасов наслушался? — проворчал Себастьян, но воротник бедолаги отпустил, предупредив: — Вот только попробуй деру дать, пристрелю на месте. — И обратился к Кристиану: — Извини, Крис, похоже, накрылся наш с тобой приятный вечерок!

— А ты не хочешь сдать его Вернеру? — удивился Кристиан.

— Пока нет, — туманно ответил Себастьян и дал парню тычка в спину. — Двигай! Во-он к той машине!.. Крис, сам подумай, для Вернера он заурядный мошенник.

— А для тебя?

— А для меня… — Себастьян на минуту задумался. — Вообще-то, он мне репутацию попортил!

— Твоей репутации трудно навредить, — не удержался от шпильки Кристиан.

— Пусть так, — не стал спорить Себастьян, открывая дверцу машины. — Но, пользуясь моим именем, денег этот красавчик собрал прилично, ты сам сказал…

— Не пропадать же добру? — вскинул брови Кристиан.

— Можно и так сказать, — покладисто ответил Себастьян, садясь в машину. — Крис, будь другом, сядь за руль, а я побеседую с этой заблудшей душой! Зовут-то тебя как, парень?

— М-марсель… — выдавил тот. — Марсель Лилу…

…Арчи с тоской наблюдал через широкое окно уютного ресторанчика, как хорошо известная в Мидасе машина Себастьяна Крея увозит его счастливый билет.

— Не судьба, — изрек Счастливчик Рич, допивая коктейль из вермута с водкой, к которому пристрастился в последнее время, благо доходы позволяли (а кроме того, ему нравилось изображать телохранителя лже-Себастьяна). Название этого коктейля он запомнить никак не мог, но это его ничуть не смущало. — Я ж тебе говорил…

— Ну кто же мог подумать, что Крей вернется на Амои так скоро и сразу же потащится развлекаться! — уныло произнес Арчи и одним махом опрокинул свой бокал. — Официант! Еще коньяку!..

— Ты смотри, осторожнее, — предупредил Рич. — А то опять…

— Да и дьявол с ним! — отмахнулся Арчи и подпер подбородок руками. — Такое дело пропало! И из-за чего? Идиотская случайность!

— Но огребли мы немало, — заметил справедливости ради Рич.

— Ну это да, — нехотя согласился Арчи. — Только половина ушла на этого олуха: и одеть его, и причесать…

Арчи тяжело вздохнул. Сколько труда ушло у него на то, чтобы научить Марселя многозначительно молчать, глядя свысока, и в нужный момент по условному знаку грозно изгибать бровь, страшно вспомнить! А еще сложнее было убедить Марселя не лезть с самодеятельностью и держать рот на замке. Тот так и горел желанием привнести свою лепту в предприятие, однако ничего хорошего из этого выйти не могло, поэтому Ричу вменялось в обязанности не только изображать охранника, но и периодически незаметно пинать Марселя, чтобы заткнулся и не лез с репликами, когда не надо.

— И вообще, надо бы на дно залечь, — подумав, сказал Арчи. — Чует мое сердце, Крей вытряхнет из Марселя все, что тот знает, а тогда…

— Тогда нам и правда самое время смыться по-тихому, — заключил Рич и отставил пустой бокал. — Пошли-ка, Арчи. Допивай свой коньяк, и валим отсюда…

Арчи залпом вылил в себя остатки коньяка, посидел с полминуты с выпученными глазами, а потом пулей бросился вон из-за стола. Рич тяжко вздохнул, сочувственно посмотрев вслед приятелю, который от расстройства вновь превысил «норму», и направился к выходу.

…— Это все? — строго спросил Себастьян.

— Все, все, клянусь, я все рассказал! — жалобно произнес Марсель, размазывая по лицу непритворные слезы. Только теперь он по-настоящему начал осознавать, во что втравил его такой приятный парень по имени Арчи!

— Верю, верю, прекрати хныкать! — проворчал Себастьян. — Как тебе, Крис?

Кристиан неопределенно фыркнул. Рассказ его немало позабавил.

— Нет, дураков поистине не сеют, не жнут, они сами растут! — изрек Себастьян. Кристиан в зеркале заднего вида мог видеть его смеющиеся глаза. — Где только такого олуха нашли? Крис, ну кем надо быть, чтобы прожить три месяца на Амои и не разобраться, кто такие Блонди? С ума сойти, он же думал, что это — название банды!

Масель жалостно вздохнул. Что бить его не будут, он уже понял и теперь пытался понять — отпустят его подобру-поздорову или сдадут в полицию.

— И что ты намерен с ним делать? — полюбопытствовал Кристиан. Происшествие несколько развеяло его дурное настроение.

— Отдам Питеру, — подумав, решил Себастьян. — Помнишь, мой лучший механик? Он вечно жалуется, что молодежь нынче совсем безрукая пошла, а этот парень вроде хвастался, что был неплохим механиком, так, приятель?

— Д-да… — выдавил Марсель.

— Ну вот и посмотрим. Крис, я тебе задолжал вечер. Напомни, как будет настроение!

— Ладно, — улыбнулся Кристиан. Машина как раз въехала на территорию космопорта. — Обязательно напомню. Сегодня все равно как-то не до развлечений…

Себастьян проводил взглядом Кристиана, севшего в собственную машину и отбывшего восвояси, и хлопнул по плечу Марселя:

— Что встал столбом? Пошли! Не бойся, не съедят…

— Господин Крей, — окликнули его по пути. Марсель, до сих пор не имевший понятия, с кем его столкнула шутница-судьба, округлил глаза, побледнел и предпринял неудачную попытку упасть в обморок.

— Да? — откликнулся Себастьян. Вместо ответа служащий указал ему на какую-то запись в списке пассажиров. Себастьян вскинул брови, присвистнул, довольно улыбнулся и снова хлопнул Марселя по плечу. — Двигай, приятель! И скажи спасибо Юпитер, что у меня сегодня удачный день!..

…И еще одному человеку в этот вечер было не до развлечений. Симпатичный молодой парнишка уже полчаса безуспешно ловил такси на выезде из коспоморта, но таксисты что-то не спешили останавливаться. В конце концов, юноша вспомнил кое-чьи уроки и отчаянно замахал купюрой крупного достоинства. Рядом, скрипнув тормозами, тут же остановилась машина, и юноша, забравшись в салон, назвал адрес.

Таксист пытался было поддерживать разговор, пассажир его заинтересовал, но молодой человек продолжал упорно молчать, разглядывая через окно ночную Танагуру. Вид у него при этом был такой, словно у бедолаги разом скончались все родственники, не оставив при этом ни кредита наследства, а одни только долги, и теперь бедолага размышляет — то ли повеситься с горя, то ли идти за эти самые долги в тюрьму. Таксист, гордящийся своей наблюдательностью, пришел примерно к такому выводу, после чего оставил пассажира в покое и умолк.