Марьяна Ярош - Крылья богов

А Советник, между тем, решил расставить всех по своим местам.

— Вы не вправе нам отказать — мы не знакомы больше ни с кем из жителей вашей благословенной империи. И не составим проблем для вашей семьи, — слушал и ушам своим не верил. Первая выпускница пансиона благородных девиц — базарная торговка по сравнению с Советником. К чему бы это?

Разговор защёл в тупик. Пора провожать гостей. Но тут в гостиную влетел Дерек.

— Лисси, я нашёл тебе дом! — он сиял, как новый имперский золотой кредит. — Ты не представляешь, как нам повезло! Мы…

Большего он сказать не успел, ибо увидел драгнайров.

Лисси отреагировала на заявление Дерека короткой улыбкой. Не понятно было, рада она или нет, но взгляд Ирги, полный потаённой радости, брошенный в нашу сторону, придал сил и уверенности в том, что мы делаем всё правильно.

Тут же попытался выпроводить драгнайров. Но избавиться от них было так же невозможно, как собрать весь песок в великой пустыне Ассар. Усевшись на кухне, они потребовали, чтобы хозяйка дома сварила им кофе. Лисси, вероятно, пребывала в шоке, потому что молча пошла к плите. У меня сердце обливалось кровью оттого, что я не видел, а самое главное, не слышал ничего из происходящего на кухне. Но Лисси молчала недолго.

— Простите, господа послы дружественной державы, вы уже не против, чтобы кофе вам варила дешёвая шлюха? Я что-то пропустила? Или вы срочно поменяли приоритеты? Не боитесь?

Хотелось бы мне видеть лица драконов в эту минуту. Но гробовая тишина сопровождала все действия Лисисайи, пока она молола кофейные зёрна, а потом заваривала кофе в небольшой медной кастрюльке на длинной ручке. Аромат был столь чарующ, что первым не выдержал Серхай.

— Лисси, а мы? Для нас ты сваришь кофе, мы тоже хотим…

Похоже, идея драгнайров спрятаться на кухне, не удалась. А вскоре и мы все присоединилсь к их компании за большим круглым столом. Если после первой чашки кофе настороженность и сохранялась, то к концу третьей, да ещё с конфетами и печеньями из бездонных Лиссиных запасов, мы вели почти мирные разговоры. Только Лисси, стоя у плиты, разливая кофе в чашки и подавая сладости, не поднимала глаз, не желая или боясь встречаться с драконами даже взглядом.

Ещё большую сумятицу внёс принц Норвей, без предупреждения заявившийся к вечеру во флигель и громогласно заявивший, что тоже летит к нам вгости и что ему очень понравилась матушкина стряпня. С его приходом все даже двигаться стали быстрее. Упакованные вещи были сложены в гостиной, ожидая момента, когда их перевезут в новый дом. Набралось их не очень много. Но парни просили меня не беспокоиться — мебель они купят сами. Лисси потерянной тенью ходила по комнатам, прикасалась к стенам, мебели, подолгу стояла у окон. Мы не приставали к ней с расспросами и не пытались выказать сочувствие, боясь сделать только хуже. Даже принц помогал складвать коробки в госиной, торопясь поскорее улететь в поместье. Когда всё было закончено, развёл руками.

— Всё необходимое уже во флаере. Массара разграбила дворцовую кухню, я опустошил папенькин винный погреб. Что нам нужно ещё для счастья? — если принц и играл, то играл очень талантливо. — От вас требуется только присутствие. Господа драгнайры, прошу на посадку.

Смотрю на принца и ничего не понимаю. Мы никогда не были особенно дружны. Так, хорошие знакомые, связанные общими воспоминаниями. Что происходит в данный момент? С одной стороны — необходимо присмотреть за гостями, с другой — что за странный интерес к моей семье?

В этот самый момент Норвей сделал вид, что только заметил Лисисайю.

— Лисси, это что за вид? Ты собираешься на вечеринку или на кладбище? — только договорив фразу до конца, принц понял смысл сказанного и поперхнулся. Лисси резко побледнела, как тогда, на яхте, и начала зааливаться вниз. Но принц не зря прошёл школу дворцового воспитания. Успев в последний момент схватить её на руки, прижал к себе, уже бесчувственную, и застонал:

— И что ж я за дурак, Лисисайя? Чему меня только учили столько лет? Никакой дипломатии.

Так на руках и вынес её во двор. А потом чуть сам не оказался в обмороке.

— Что с нею? Что вы с нею сделали? Дайте её мне, — рык Ороя вызывал желание втянуть голову в плечи и спрятаться куда-нибудь подальше. Он протянул руки, чтобы забрать девушку себе, но не тут то было. Нашего принца этим было не пронять.

— С какой стати, Горан Орой? Кто она вам? Или кто вы ей? Ведите себя, как гость. Мы сами решим свои проблемы.

Самое смешное, оба в этот момент вцепились в Лисси мёртвой хваткой и ни один не хотел уступать. Ситуацию разрешила сама Лисси. Застонав, она начала вырываться из рук Норвея, но тот зашептал ей на ухо:

— Тихо, девочка, тихо… Всё будет хорошо… Лежи. Прости меня, я натворил, я и исправлю. — Услышав знакомый голос, Лисисайя успокоилась и уже просто лежала у Норвея на руках, не открывая глаз. Орой, заскрежетав зубами и не раз испепелив Норвея взглядом, отошёл к своим.

По протоколу, принцу необходимо было сопровождать гостей, поэтому речи о том, чтобы оставить доктора с нами, даже и не шло. Странные дела! Лисисайя стремится к тому, чтобы быть подальше от драгнайров, а сталкивается с ними на каждом шагу.

Поэтому, когда мы появились во дворе поместья, Лисисайя по-прежнему была на руках у принца.

А моё сердце в который раз затрепетало при виде родного дома. Закатное солнце золотило верхушки деревьев, листья кое — где уже начали желтеть, на клумбах вовсю цвели яркие осенние цветы и их чуть горьковатый запах витал в воздухе. Хотелось остановиться и дышать. Просто вдыхать родные запахи до тех пор, пока не станет больно в груди.

Как будто пождидая нашего появления, на ступенях появилась мать. Не замечал раньше, насколько она сдала за эти годы. Не было ей от нас с сестрой ни минуты покоя. Так и посвятила всю свою жизнь нам и поместью. Знаю, что отец навещал её несколько раз. Но отношений между ними нет никаких, уж это было бы видно сразу. Мама не простила ему замужества с бароном, хоть оно, в своё время и спасло её в самом прямом смысле этого слова. В молодости она была просто красавица. Да и сейчас на ступенях нашего дома стояла роскошная женщина с копной светло-золотистых волос, прекрасной фигурой и самое главное, любящей улыбкой на устах.

— Здравствуй, сынок, — её глаза, в этот момент, среди толпы народа, видели только меня и говорили мне о том, как меня рады видеть и сколько бессонных ночей прошло в моём ожидании.

— Привет, мамуль, я тут привёз гостей…

— Всё хорошо, сынок, места всем хватит, — а сама смотрит, кажется, в душу, и уже у неё, у души спрашивает: как дела? А сама обнимает, прижимая к сердцу и пряча невольные слёзы.

— Мам…

— Подожди, Грайх, — высвободилась, рассмотрела внимательно всех, — Дерек, сынок, а ты что, совсем не рад меня видеть? — как будто почувствовала, насколько важно сейчас ему её внимание.