Мария Ермакова - Лазарет на перекрестке миров. Начало

Стихи написал Артем. Ох, как потешалась она над этими календарными днями! Он дулся и принимался петь что-то из репертуара радио «Шансон». Тогда она заставляла его умолкнуть — поцелуями, поцелуями, поцелуями…

Брошенная гитара валялась на полу. Уткнувшись головой в плед, пахнущий собачий шерстью, Татьяна плакала, плакала, плакала…

Спустя несколько дней, выходя вечером из здания клиники, Татьяна с удивлением увидела на ближайшей лавочке давешнего сумасшедшего деда. Тот спокойно сидел, прикрыв глаза, улыбался солнечному теплу. И еще более походил на моржа. Улыбающегося моржа.

Словно угадав ее присутствие, он открыл глаза и приветливо кивнул.

— Есть разговор, Татьяна Викторовна, — сказал он абсолютно нормальным и даже каким-то пугающим голосом, — кофе со мной выпьете?

Кофе поблизости можно было выпить только в станционном шалмане — заведении сомнительной чистоты и явно бандитского толка. Но, изумляясь себе, Татьяна кивнула и последовала за дедом.

— Можете называть меня Лу-Тан. А мне будет удобнее звать вас Танни, — сказал тот, когда они заняли столик в углу, и официантка принесла неожиданно крепкий кофе. — Я здесь, чтобы предложить вам работу. Мне нужен ассистент…

На пересечении космических путей плыла в бесконечной пустоте вселенной маленькая станция с красными крестами на крыльях, состоящих из звездных батарей. Лазарет на перекрестке миров.

— Отчего кресты? — удивилась Татьяна, когда они, вывалившись из подпространства, подлетали к станции.

Ничему другому она уже не удивлялась, лишь судорожно прижимала к себе повизгивающего Бима.

— Почему бы и нет? — пожал плечами Лу-Тан.

Иллюзорный облик уже начал таять и «морж» проступал все более явственно. Поэтому Татьяна старалась на него лишний раз не смотреть.

— Христианский символ в космосе — вас это шокирует?

— Нет, просто не ожидала увидеть…

— Съешьте одну из тех капсул, что я дал — это поможет пережить психологический шок.

— Психологический… — пробормотала Татьяна, послушно разжевывая похожую на но-шпу, но, слава богу, безвкусную капсулу, — культурный, социальный, физиологический…

Межзвездный малый транспортный корабль, который Лу-Тан называл МОД, пришвартовался к станции. Они вошли в первый шлюз. «Морж» обрюзг и двигался тяжелее обычного. Кажется, у него удлинились пальцы и начал проявляться хвост.

— Я дал бы вам выспаться с дороги, — улыбнулся внеземной дед, когда они миновали еще два шлюза и, наконец, оказались внутри станции, — или осмотреть лазарет — ведь вы, земляне, очень любопытны. Но, прежде всего, мне надо обследовать вас и провести необходимые процедуры для лучшей вашей адаптации. Не возражаете, если мы сразу пройдем в медицинский сектор?

Татьяна сдержала вздох. Таблетки давили панику, но не могли успокоить мысли, скачущие по кругу безумными белками.

— Что ж… Пойдемте, коллега!

— Можно еще раз повторить полное имя? — сконфуженно попросила Татьяна. — Я не запомнила…

— Лу-ТанТиойоГрундалеБхвосторб…Кройдежо.

— А вот это… — она многозначительно помолчала и покрутила в воздухе пальцами, — что?

— Мой ментальный код. Ваша раса не обладает телепатическими способностями, за исключением некоторых индивидуумов, поэтому вы его не слышите и произнести не сможете.

— Ага, — она кивнула, мол, поняла.

Утром следующего дня Лу-Тан устроил ей экскурсию по станции. В жилом секторе располагались четыре поражавших своими размерами помещения. Из них три — пустовали, а в четвертое накануне заселилась Татьяна Викторовна и так же прошедший дезинфекцию и адаптационные процедуры Бим. Неизвестные установки, которыми был заполнен лабораторный сектор, привели ее в восторг. И уж совсем Татьяна лишилась дара речи, когда Лу-Тан, теперь являющий собой огромную тушу с четырьмя ластами и хвостом, ввел ее в уже виденный вчера медицинский сектор и показал его святая святых — операционную. Он кратко объяснял назначения различных аппаратов и приборов, а она слушала, открыв рот, и понимала, что запомнить все это нет совершенно никакой возможности. Агрегат для проведения хирургических операций, то ли робот, то ли живое существо — она не поняла — представлял собой прозрачную капсулу на регулируемой подставке, оплетенную, словно сосудами, янтарно светящимися шлангами и проводами. Оперировать можно было с пульта управления, который Лу-Тан назвал Большой медицинской консолью — многочисленными манипуляторами, либо собственными руками, вводимыми внутрь прямо сквозь стенку капсулы. В этом случае кожу покрывала тончайшая пленка, исключавшая заражение операционного поля. Агрегат, который Татьяна сразу же окрестила Икринкой, так же проводил операции самостоятельно. Доктор в данном случае контролировал его действия и мог, в зависимости от сложности ситуации, корректировать их или подключаться к ментальному управлению.

Лу-ТанТиойоГрундалеБхвосторб…Кройдежо смотрел на новенькую с доброй усмешкой. Несмотря на различие в их внешнем виде, он узнавал выражения, сменяющиеся на ее лице картинками калейдоскопа — так же смотрел он на своего учителя много-много циклов назад.

— Не забывайте принимать капсулы, коллега, — напомнил он в очередной раз, когда они вышли из медицинского сектора, и он повел ее по пружинящим овальным коридорам. — Я не надеюсь, что вы запомните все, что я рассказываю. Поэтому завтра начнем обучение по полной программе. Я подключу к вам Э. Для начала, вы ознакомитесь с физиологией рас, наиболее часто посещающих этот уголок галактики. Плюс изучите межгалактический код, чтобы общаться с пациентами. Затем перейдем к основным разновидностям болезней и травм, фармакопии…

Татьяна слушала глуховатый доброжелательный голос, и голова у нее шла кругом. Белая дверь, перед которой Лу-Тан остановился, открылась, и Татьяна оказалась… на пороге Вселенной.

Она вскрикнула от неожиданности. Ноги висели в пустоте, вокруг царила бархатная темнота, яркие точки бессистемно кружили вокруг, кололи глаза обоюдоострыми лучами. Лу-Тан поколдовал со стеной и под ними проявился пол, из того же белого и упругого материала, из которого были сделаны стены и пол по всей станции.

— Таблетка! — снова напомнил «морж». — С полом лучше?