Сергей Цикавый - Шаги в глубину

* * *

Я потерла висок. Приступы неприятных воспоминаний — это пройдет. Подумаешь. Главное, понять, что там у нас за зараза такая и когда мне прыгать наружу. Компьютеры «Телесфора» бодро потрошили кодировку полученных данных. Дональд очень искренне сообщил через стекло, что Яуллис разрешил это сделать, а я даже не стала всматриваться в его микровыражения.

Какая, в сущности, разница?

Тяжелый вздох. Я обернулась: Рея лежала под баком, из которого медленно сочился тяжелый пар. Жидкий воздух тек на нее тремя дымными струями, охлаждая и защищая. Криокамеру демонтировали, но с ходу притащить ее из трюма в шлюз не получилось. Все-таки я серьезно покромсала интерьер, распихивая по кораблю дронов.

— Рея?

Она повернула голову, ловя меня в свой алый прицел. Нас разделяло метров десять ослепительной стерильной пустоты.

— Ты как? — поинтересовалась я.

Лиминаль прикрыла глаза и повела плечом. Ну, вот я уже с полуслова понимаю девчонку, которая так уютно лежит голая под минус сто с лишним. Еще пара таких забегов, и все у нас будет вообще здорово: взаимопонимание, мир, дружба. А потом я ее вылечу и подарю Дональду.

Вот ведь бред, а?

Я напряглась и подтащила поближе термометр: вдруг и правда жар, а мои маячки филонят? Прибор пискнул и сообщил, что температура у меня нормальная, даже чуть пониженная. Ну, предположим, последнее никого не удивляет, решила я, покосившись на Рею, окутанную холодным паром. «Пленка, которая ведет себя как холод, но при этом температуры не имеет», — вспомнила я попытку Марии объяснить, что такое Лиминаль Рея. Нет, ну, конечно, понятно, что эта самая пленка тормозит зачем-то (зачем, кстати, и как?) все тепловое движение, но, черт возьми, тупо же, разве нет?

— Эй, последняя из…

Рея снова приоткрыла глаза.

— Расскажи, почему ты не убила Дональда, — потребовала я, устраиваясь поудобнее.

Под баллонами некоторое время молчали, после чего тихо прозвенело:

— Зачем тебе это знать?

— Мне интересно.

— Почему?

Я не удержалась и все-таки посмотрела на нее. Последняя из Лиминалей села под своим паровым душем и положила ладони на колени. Кольца, в которые сворачивается ее скафандр, все же здорово напоминают кандалы, решила я в надцатый раз.

— Не знаю, как тебе объяснить. Для начала, потому что он капитан, а ты — член экипажа. Ну и так, по мелочи, — мы много пережили вместе, а я о тебе ничего не знаю.

Рея изучала меня: это было видно, хотя ее красные зрачки оставались неподвижны.

— Ты не знаешь, потому что не спрашивала, — сказала Лиминаль.

Мне очень захотелось прикусить себе язык. Подколка, вопрос по делу. Подколка, вопрос, вопрос — вся история моего общения с седой ходячей бомбой сводилась к… Да ни к чему она не сводилась, я с идиотом Тоддом в свое время больше общалась, чем с Реей. «Это что, укол совести сейчас был?» Неприятно признавать, но я на самом деле обходилась с этим существом как с предметом военно-космического интерьера. Даже рассуждая об отношении к ней Дональда.

— Вот я и спрашиваю, — сказала я наконец. — Хорошая возможность поговорить, ага?

— Почему?

Да она что, совсем больная? Я покатала по языку обидные слова — и проглотила их: а ведь отмороженная красавица вовсе не дура. Ей всего-навсего хочется узнать, почему я, ее собеседница, считаю эту ситуацию удобной.

— Я, ты, пустой шлюз, — я подняла руку, демонстрируя разрез скафандра. — Неведомая зараза. Мне, может, придется наружу выбрасываться.

— Ты боишься смерти?

Нет, ну какова засранка?

— Рея, ты мне зубы заговариваешь?

— Нет. Я тоже хочу узнать о тебе больше.

Это просто обезоруживает, скажу я вам.

— Ответ за ответ, — быстро сказала я. — Знаешь, игра такая?

Последняя из Лиминалей кивнула, я облизала пошерхлые губы и напомнила:

— Колись тогда. Мой вопрос был первым.

— Я не могла его убить.

Клево, ух ты.

— Он тебе что, сразу понравился, что ли?

— Это второй вопрос, — бесстрастно напомнила Рея. — Моя очередь.

Ладно, всего одна милая глупость насчет смерти, и я до тебя доберусь, девочка моя.

— Ну, смерть — это…

— Нет.

Оторвав взгляд от ослепительной лампы, я взглянула на собеседницу. Та с ртутной пластикой приняла совершенно фантастическое положение тела, так что на нее теперь даже смотреть было неудобно.

— У меня другой вопрос, — сообщила Рея.

Лиминаль вытянула одну ногу перед собой и пошевелила пальцами. Потом с задумчивым видом наклонила голову к плечу. «Она что, нарочно?» — подумала я раздраженно. В неестественном сиянии шлюзовых ламп, в нечеловеческой позе, в ореоле из леденящего пара…

— Почему ты сама его не убила?

Молодец, последняя. Ты ухитрилась задать отличный вопрос, и было бы неплохо самой знать на него ответ.

— Поначалу побоялась, потом увидела тебя, — сказала я.

— Это не ответ.

— Ну, прости-прости, — ухмыльнулась я. — Я же не в курсе, что тебя не устраивает мой инстинкт самосохранения.

Рея прикрыла глаза и медленно начала говорить. Я слушала ее, и под останками скафандра тело покрывалось испариной, тело поняло, что спящая красавица говорит по делу: ведь это было у тебя в голове, верно? Верно, Алекса, дура ты несчастная? И демонтировать криокамеру, пока дрыхнет обормот, и отправить Лиминаль в свободный полет, и — спокойно шлепнуть последнего хозяина корабля. Наивный дурачок строил все на предположении, что захват корабля начнут с него, а не с его убийственной телохранительницы. А на самом деле все просто, нужны только минимальные познания в схемах питания.

И минимальная уверенность, что я это смогу пережить.

— Отличная идея, — сказала я вслух. — Ты кровожадное чудовище, Лиминаль. Жаль, я не додумалась до этого.

Рея немного еще посмотрела на меня и улеглась.

— Эй, ты чего? — спросила я. — Моя очередь.

— Не хочу больше.

Мне стало не по себе — и это при моем-то положении и моих же туманных перспективах. В ровном и вроде бы недвузначном ответе последней из Лиминалей слышалось:

«Ты брехло, Алекса» .

* * *

Я проснулась от холода. Климатическая система потрепанного скафандра давно приказала долго жить, во рту было кисло и гадко, хотелось почистить зубы, хотелось пить и в туалет — не в скафандровый подгузник, а в нормальный туалет, хотелось в кресло и чтоб кофесинт… Но в целом — жить я хотела. Два часа сна, который мотыляется, как суборбитальный челнок, — небольшое удовольствие, но организм настырно требовал хоть недолгой отключки, и на свежие кошмары пополам с устоявшимся дурдомом ему плевать. Я оглянулась: Рея в странной позе валялась под баллонами, закрыв глаза — то ли снова ударилась в бифудху, то ли спала. Мы провели в шлюзе уже черт-те сколько времени — больше суток. И пора узнать, каковы успехи у юных взломщиков.