Андрей Буянов - Бродяга

Проходы оказались полностью пусты, ничего не мешало выгрузке. Все прилегающие отсеки были закрыты еще с предыдущего старта, перед боем, и раскрывать их никто не собирался, таким образом, к разгрузочной аппарели вел один широкий коридор без ответвлений и тупиков.

Вышел наружу. Возле опущенной аппарели меня уже ждали несколько военных в боевых скафандрах, чиновник эмиграционной службы, врач, три звена штурмовых киберов, пять универсальных, двое безопасников ОПЦ, куда без них, и целая толпа народа полувоенного вида. Молча кивнул и отошел в сторону. Безопасники подошли ко мне, а остальной народ вслед за дроидами хлынул в трюм.

— С прилетом, господин Никол.

Пожал протянутую руку.

— И вас также, инспектор. — Кивнул в сторону входящих и выходящих из трюма людей. — С рейдеров?

Пилл просто кивнул, ничуть не удивляясь моей догадливости.

— Ясно. «Церен»?

— Скорее жив, чем мертв.

— Как там? — уточнять я не стал, Пилл и так все поймет, не мальчик.

Инспектор покачал головой.

— Бегаз мы потеряли, боюсь, навсегда…

Я не успел спросить, как он продолжил:

— На Ариэле тоже ничего толкового не получилось. Вывезли кого смогли, сейчас они на Акре вместе со всем флотом.

Вот этим он меня сильно удивил, я ехидно хмыкнул.

— А здесь, значит, флот не нужен?

— Уже нет, — он усмехнулся. — К нам идет пятый ударный флот Содружества. До урегулирования инцидента он будет непрерывно находиться в системе. Забыл сразу сказать. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами вы официально демобилизованы из вооруженных сил ОПЦ. Приказ подписан, вы получите его в ближайшее время. Искренне поздравляю.

Пилл снова протянул мне руку, я машинально пожал, больше думая о своем.

— Демобилизован, значит? — Что-то у меня это «значит» начало вылетать, что к месту что нет, второй раз уже за две фразы, все от нервов. — Ну-ну… тогда я в баре.

— Не смею более задерживать. — Инспектор отошел в сторону.

На выходе с дока связался с кораблем, приказал искину после получения подтверждения полной разгрузки сообщить мне. Самостоятельно перегнать корабль искину никто не даст, даже во фронтире об этом не стоит и мечтать, поэтому придется прервать возлияния и топать назад. Долго в доке стоять все равно не дадут, тут на стыковку целая очередь. Составил бланк, отправил его в диспетчерскую. Жаль, буксировщика не нанять, они сейчас на орбитах все, ворочают поднятые с планеты контейнеры. Лишняя трата денег? Возможно. Я даже с таким утверждением полностью согласен и спорить не буду. Но вот устал я от всего этого немного.

Бар располагался прямо возле выхода из погрузочной зоны — удачное место. Зашел внутрь, плюхнулся за первый попавшийся столик на мягкий диванчик пурпурного цвета. Заказал сразу подлетевшему дроиду-официанту пиво, ну местный его аналог в смысле, я лично уже путать начинаю. Пока ждал заказ, пытался устроиться поудобнее — не получилось, никакого сравнения со стандартным пилотским креслом. Потом выпил бокал пива, затем второй, расслабления так и не случилось. Блин, так и знал, что с Тером придется планетарку глушить. Не зря ее, видать, придумали, народ-то в Содружестве тертый, не одно тысячелетие космическими войнами промышляющий. А на войне борьба со стрессом первейшее дело.

Молча встал, оплатил счет и направился к кораблю, хоть сигнала от искина еще не поступало.

Через некоторое время подошел вплотную к корпусу, постучал в захлопнутый посадочный люк, так для вида. Искин меня по-любому из поля действия своих датчиков еще не терял, а люк не открывал, потому что прямого приказа не получал. Что тоже правильно, может, мне просто походить вокруг охота, окалину на оплавленном корпусе ногтями поковырять.

На нейросеть пришло подтверждение запроса на открытие стыковочного люка. Я отошел немного в сторону и подтвердил. Створки люка поползли в стороны, на площадку опустился трап. Да вот так вот, все без изысков все просто и функционально, никаких там гравитационных подъемников или лифтов погрузочных, может, не так эстетично, зато крайне надежно.

Поднялся в люк, прошел по длинному коридору в рубку, сел в свое кресло, отдал команду на предстартовую проверку систем, а затем поинтересовался у искина:

— Вот скажи мне, друг ты мой синтетический, какого такого болта ты мне не сообщил, что выгрузка уже давно закончена и мы можем смело лететь на базу?

Молчание. Не совсем обычно для него, обычно он за словом в карман не лезет, да и мощностей у него навалом, так что ответы он придумывает еще быстрее, чем я. Индикатор загрузки ядра взлетел до семидесяти процентов. Ого, да мы думать изволим. А мыслительный процесс такая штука, что иногда его и подогнать не грех.

— Ну. Я жду.

— Я могу ошибаться с формулировкой, но ближайший смысл заключается в том, что я хотел дать вам больше времени для отдыха. По показаниям вашей нейросети…

Дальше я не слушал, а только криво усмехнулся, ну вот ты и выдал себя с потрохами, дружок. Если раньше я просто подозревал, хотя и небезосновательно, своего искина в разумности, то теперь еще и получил неопровержимые доказательства. Во-первых, он свободно интерпретировал прямой приказ, что само по себе невозможно по условиям обычной программной прошивки. Но вот если все же такое безобразие и произошло, то на уровне ядра есть вполне конкретные ограничители… Которых как у современных искусственных интеллектов у него может и не быть, не стоит забывать, где я его взял. А во-вторых, он сказал «я хотел», это значит, что он мало того, что осознал себя, так еще и начал принимать самостоятельные решения, естественно, в ограниченных пределах, но все же…

По идее, сейчас я должен уже лететь на пост диспетчерской службы докладывать, так велит мне закон, здравый смысл и все правила безопасности, какие только есть на флоте. Но я этого не сделаю, даже если сейчас мне к виску приставить дуло разрядника и поволочь туда силой. И он это тоже знает, может, не осознал еще, но чувствует чем-то там в своем нейрогеле или платах. Потому что он мой боевой товарищ, верный друг и помощник, мы только что пошли через мясорубку космической битвы, вместе собирали обломки материнского корабля кочевников на орбите безымянной планеты, тряслись от нервного перенапряжения каждый раз во время очередного старта под дулами батареи ПКО. Мы были там вместе, смотрели смерти в глаза, а потом смеялись ей в спину. И все это в режиме слияния, когда разум пилота воспринимает корабль пусть не как часть, но как продолжение своего тела точно. Чему удивляться? После такого он просто обязан был осознать свое Я.

Порылся в памяти, нашел брошюру с описанием косвенных и явных признаков самосознания искинов, флотскую, для служебного пользования, сбросил ему. Пусть делает выводы, раз разумен.