Мюррей Лейнстер - Туннель времени (сборник)

Они смотрели. Они впитывали все, что видят. Кохрейн был телевизионным продюсером, Холден психиатром, а Бэбс — высококвалифицированной секретаршей. Они не вели никаких научных наблюдений. Экологическая система долины ускользнула от их внимания. У них не хватило знаний заметить, что летающие животные в большинстве своем были покрыты мехом, а не перьями, а немногочисленные насекомые казались огромными и тонкими, как упустили и то, что большинство растений, по всей видимости, были листопадными, указывая, что на планете ярко выраженные сезоны. Но Холден сказал:

— В Гренландии на похожем утесе построили лечебницу. Люди с манией величия вылечиваются, просто глядя на что–то настолько большее и прекрасное, чем они сами. Я был бы рад увидеть на той скале больницу.

Бэбс, сияя глазами, сказала:

— В этой долине можно было бы построить город. Невысокий, без серых улиц и растений на крышах. Это был бы чудесный маленький городок, как у людей когда–то. Там построили бы маленькие домики, отдельные, а вокруг них росла бы трава, и люди могли бы рвать Цветы, если захотят, чтобы забрать их в дом… Там Могли бы быть семьи, и дома — а не жилые кварталы!

Кохрейн ничего не сказал. Он завидовал Бэбс и Холдену. Они видели что–то и мечтали о чем–то в соответствии со своими характерами. Кохрейн же почему–то чувствовал себя одиноким и заброшенным.

— Пойдемте обратно на корабль, — через некоторое время сказал он подавленно. — Вы сможете поделиться своим женским взглядом на вещи с Беллом, Бэбс. Он напишет об этом. Или расскажите Алисии, чтобы она зачитала это зрителям, когда мы выйдем в эфир.

Бэбс не ответила. Ее молчание было почти подчеркнутым. Кохрейн понял, что она ничего не скажет, хотя и не мог понять, почему.

Они вернулись к кораблю. Кохрейн послал Холдена с Бэбс наверх в первую очередь, а сам остался ждать внизу. Странное это было ощущение. Он был единственным человеческим существом, стоящим на планете размером с Землю или даже больше, у подножия груды металла, которая была космическим кораблем. В руке у него было оружие, способное защитить его от кого угодно. Но он чувствовал себя очень одиноким.

Строп спустился вниз. Кохрейн начал подниматься вверх, когда у него вдруг защемило сердце. Он почувствовал собственное невежество, хотя и не мог отчетливо понять причины своего расстройства. Веревка тянула его вверх, раскачивая. Он не ощущал ликования. Отчасти он был виновником величайшего человеческого достижения на сегодняшний день. Но его мировоззрение не позволяло насладиться созерцанием этого достижения.

Земля очень легонько вздрогнула, пока он поднимался. Это было не землетрясение, а простой толчок, который никого не удивил бы, принимая во внимание шесть курящихся вулканов в зоне видимости. Яркая зелень, видневшаяся повсюду, была доказательством того, что толчкам можно не придавать значения.

В Соединенных Штатах, в каких–то двухстах с чем–то световых годах, был вторник. В тот вторник передача со звезд финансировалась «Харвейз», национальной сетью магазинов мужской одежды. Рекламный отдел «Харвейз» предпочитал шоу дискуссионного типа, поскольку разница во мнениях участников отлично укладывалась в девиз: «Вы можете расходиться во мнениях на что угодно, кроме качества костюма от «Харвейз». Оно превосходно!»

Поэтому передача с корабля на вулканической планете состояла частично из рекламы, частично из кадров и сообщений от экспедиции «Спэйсвэйз», частично из вопросов и комментариев именитых личностей на Земле. Дэбни неизменно присутствовал на всех передачах. А Дэбни был неврастеником. Он изо всех сил старался внести путаницу во все что можно.

Поначалу передача шла достаточно ровно. Показали двухминутный ролик об одетых в деловые костюмы куклах, марширующих по улицам дружными рядами, что, очевидно, должно было означать огромную популярность харвеевских костюмов. Затем почти минутный лубочный ролик о двух враждующих куклах–горцах, которые обнаружили, что не могут больше питать друг к другу былой неприязни, после того как сошлись во мнениях на качество костюмов от «Харвейз». «Оно превосходно!» Реклама закончилась бешеным хороводом миниатюрных восторженных фигурок, пляшущих и поющих лейтмотив «Можем спорить, можем спорить, обо всем что угодно, мы с тобою, мы с тобою, обо всем что уго–о–одно. Но не можем, нет, не можем о костюмах фирмы «Харвейз». Качество их превосхо–о–одно!»

По окончании этого действа телезрители нескольких континентов увидели появляющееся из темноты изображение первого земного звездолета, покоящегося на своих стабилизаторах посреди деревьев гораздо более роскошных, чем когда–либо показывали даже в телешоу. Камера медленно отъехала, открывая зрителям панораму таких ошеломляюще огромных пространств, не застроенных зданиями, которых мало кому приходилось видеть, а также горами, исполненными такого величия, в которое большинству людей было трудно Даже поверить.

Замелькали кадры командной рубки корабля, где пилот Ал оживленно изображал из себя главу исследовательской партии, только что вернувшейся из разведки, хотя на самом деле он никуда не выходил из корабля. Он представил Джеймисона в импровизированных крагах и прочих атрибутах, неотъемлемых от образа исследователя дикой природы. Джеймисон начал объяснять виды из иллюминатора командной рубки, подкрепляя их для пущей достоверности кадрами съемок.

Гипнотически складно он обрисовал долину, какой ее увидели пассажиры звездолета во время последних тысяч футов спуска, и рассказал о том, какая замечательная человеческая колония будет основана в этой только что открытой, бескрайней и гостеприимной местности. Отели для туристов будут смотреть с горных склонов на мирную, уютную долину. Это будет первым аванпостом человечества на звездах. Другие долины этого восхитительного мира станут пастбищами, и человечество снова привыкнет считать мясо нормальной, обыденной частью своего рациона — на этой планете, разумеется! Здесь, бесспорно, есть залежи минералов и гидроэнергия. По беглым оценкам, площадь, сопоставимая по меньшей мере с Азиатским континентом, пригодна для человеческого обитания. И это прекрасное дополнение к ресурсам человечества…

Второй рекламный ролик прервал вдохновенную речь Джеймисона. Естественно. Рекламодатель заплатил за время. Так что Джеймисона сменила другая байка о бедном юноше, обнаружившем, что ему завидует совет директоров фирмы, в которой он работал. Его безукоризненное одеяние привело к тому, что его назначили вице–президентом компании, не задумываясь, а в состоянии или нет он выполнять свои обязанности. И все это счастье привалило ему, разумеется, потому что он носил костюм от «Харвейз».