Сергей Кусков - Телохранитель ее величества: Точка невозврата

— Потому не вам меня судить, сеньорита. Я сделал это, и не раскаиваюсь ни капли, ни на миг. Я стану одним из вас, а потом…

Вздох.

— …А потом я буду с нею. Вам же искренне желаю в жизни счастья.

Я ее закопал. На глазах у девочки выступили слезы, после чего она сорвалась и быстро выбежала прочь — приводить себя в порядок. Причем, не столько внешне. Молчание же вокруг стало просто зловещим — кажется, не отдавая в этом отчет, я наступил на больную мозоль не только этой девушке, как-то затронул абсолютно всех в этом здании.

…Но она — не Эмма, напрасно я с нею так. Совесть моя запоздало заворочалась, но было поздно. Неплохая она девушка, не злая — по лицу видно. Просто романтичная. Да максимализм играет. Но что сделано, то сделано. К тому же, своей цели я достиг — теперь вряд ли сплетня о причинах моего появления станет бестселлером. А с девочкой можно будет потом и помириться. Если получится…

Сидящая напротив Афина вперла в меня напряженный взгляд:

— Не мог кого другого для битья выбрать?

Я пожал плечами.

— А что такого?

— У нее проблемы с мальчиками. А ты…

Я вновь пожал плечами.

— Не знал. Мне жаль.

— Ладно уж!.. — Она вздохнула и обреченно махнула рукой. После чего принялась раздавать карты, кинув одну и мне.

— Ты играешь.

Это была констатация. Я кивнул — кажется, выбора у меня нет, но это и к лучшему. Валет червовый.

…Итак, первый раунд за мной. Это хорошо, но это только начало. Сейчас начнется второй раунд, и здесь со мной будут играть стервочки поумнее и поопытнее. Как в четвертой оранжерее больше не получится. Но оно и к лучшему — нужно же расти и развиваться?

— На что играете? Не на просто так же? — усмехнулся я.

Она отрицательно покачала головой.

— Разумеется!

— Желания. Мы играем на желания. — Она выразительно посмотрела мне в глаза.

Я видимо, должен был поежиться, проникнувшись важностью предмета. Но я не проникнулся.

— И? — Она положила колоду на стол и достала из висящей на стуле сумочке пачку сигарет и зажигалку, правда обычную, без изысков. Интересно, почему с их полуспортивным режимом это не конфликтует? Или полноправным ангелам, а тем более хранителям, можно все в принципе?

Я безразлично пожал плечами.

— Что «и»?

— Даже не спрашиваешь, какие желания? Что можно загадывать, что нельзя?

— Зачем? Ты и так скажешь.

Она задумалась. Логичный аргумент.

Подкурив, неторопливо взяла со стола свои карты и откинулась назад, тряхнув копной черных, спадающих ниже плеч, волос.

Волосы здесь отдельная тема. По всему заведению отчетливо прослеживалась тенденция к их укорочению, причем обратно пропорционально возрасту. Ниже плеч вообще носили немногие. Хотя буду объективен, «мальчуковые» прически так же были не в чести и встречались лишь у самых-самых юных созданий. Доминировала же некая золотая середина. Вызвано это было с одной стороны необходимостью прятать сие богатство под шлем, с другой — выглядеть «настоящей», «как все женщины».

Другие девчонки, сидящие за столом, последовали ее примеру и включились в игру, разбирая карты, но они как-то сразу выпали из нашей дуэли, превратившись в массовку, зрителей. А это была именно дуэль. Я чувствовал, как эта выдра хочет поставить меня на место; это стало ее целью, как доминантной альфа-самки. Она — лидер, и должна всем указывать их место.

И это было замечательно. Я также жаждал этой дуэли, и даже воспринял ее как благо, нежданно-негаданно свалившееся на голову. Ведь если я выстою, мои акции сильно вырастут в цене. Если же нет — превращусь в «зелень», такую же, как затравленно озирающиеся девочки в дальнем углу, ожидающие очередной блажи старших. Не сегодня, сегодня я гость, но гостем буду здесь не всегда. И в таком случае туда мне и дорога.

— Играется, как обычный покер, — начала объяснения Афина, сделав долгий затяг. — Пять карт, дилер, часовая стрелка. Пара, две пары, триплет, «молния», «линия», «полный дом», «каре»… Если играл — должен знать.

Я кивнул. Знал.

— Можешь согласиться со ставкой и играть, можешь пасовать, один раз за круг можешь ждать. Все, что поставил на кон, возврату не подлежит. Нулевая ставка, перед обменом — один фантик, как плата за участие. Правила стандартные для всех: столов с повышенными и пониженными ставками здесь нет. Лимит ставки — одно желание на круг, но это скорее психологический барьер.

— Почему? Традиция?

Она криво усмехнулась.

— Необходимость. Иначе офицеры прикроют эту лавочку. Это все-таки азартная игра, а здесь военизированный объект. Те, кто ставит больше одной десятой, долго у нас не задерживаются. Наблюдение такое… — Она нехорошо усмехнулась, давая понять, куда попадают те, кто «не задерживается». Хорошего им точно ничего не светит!

— Да, за игру на деньги также прикроют, — глубокомысленно добавила она. Во всяком случае, тех, кто играл. Играть можно только на нематериальные ценности, и то с оговорками. Так что имей в виду.

Я кивнул. Все ясно. На деньги нельзя — изобретательные девочки придумали то, что имеет ценность и без них. Немонетарная валюта в виде «фантиков», то есть желаний.

«Купюры» этой валюты представляли собой небольшие квадратные канцелярские бумажки с росписями — долговые обязательства. На каждой из них было написано прозвище, личный позывной, номер взвода и достоинство «купюры». И роспись владелицы, подтверждающий принадлежность.

— Значит, вот этот фантик — и есть желание? — усмехнулся я, прикидывая, сколько желаний проигрывается и выигрывается ежедневно. Только за время, что я здесь сижу, было разыграно несколько конов по десять- двадцать таких бумажек. — Круто у вас!

Она отрицательно покачала головой.

— Если б так было, всех бы давно разогнали. Нет, фантик — один центаво. Целое может потребовать лишь тот, кто соберет сто фантиков с твоим именем.

Учитывая масштабы игры и количество игроков, схема не выстраивалась в стройный ряд. Видя мои сомнения, Афина покровительственно улыбнулась:

— Все верно. Ты можешь проиграть девяносто семь фантиков мне, а три — ей — она указала на сидящую напротив, слева от меня, девушку, состроившую при этом мне глазки. — А менять чужие фантики можно только на свои собственные, «выкупать». Я могу приобрести фантики с твоим именем только в том случае, если у меня будут фантики их владелицы, и та согласится их обменять, а не, скажем, сама не захочет их собирать. Так что на руках у девчонок скапливаются сотни бумажек, а желания исполняются … Достаточно редко.

— Естественный регулирующий механизм, — понял я. — Еще более обесценивающий вашу «валюту».

— Что-то вроде того.

— На самом деле так даже интереснее! — подключилась к обсуждению девушка справа от Афины.