Сергей Кусков - Телохранитель ее величества: Страна чудес

То есть, обрисовалась четкая первостепенная задача, которую нужно решить до приезда на базу — не допустить утечки информации в сторону нулевого объекта. И еще, впредь слушать мудрых товарищей, советующих не влезать в чужое дело, а связываться с начальством.

— Он? — обернулась Мэри, показывая на планшетке лицо… Знакомого ей парня. Знакомого смутно, видела она его в основном боком и сзади, но передом он пару раз все-таки поворачивался. В душе все оборвалось.

— Да, это он, — кивнула Изабелла. — Где ты его нашла?

— В базе данных школы, — соврала Мэри с такими честными глазами, что будь ситуация иной, Лана бы рассмеялась. Она видела тщательно заретушированные напарницей тут же, прямо в машине, петлички формы департамента безопасности на воротнике парня, на которые Бэль не обратила внимания. Само изображение было «портретным», хотя изначально явно таковым не являлась — Мэри просто обрезала все лишнее, чтобы не осталось и намеков на форму. Но главное, что она сделать не успела — это фон. Коридор с подсветкой. Таких коридоров на планете миллионы, все они похоже друг на друга, и только человек, знающий конкретно этот коридор, проживший в лабиринте подобных ему много лет, мог определить, что это именно он.

База. Корпус. Дом.

Слава богу, Бэль проходила спецкурс всего три месяца, да и не вчера — не узнала. Но факт есть факт — мальчик там. Лану передернуло от ощущения пушистого полярного лиса, подобравшегося к ней на неприлично близкое расстояние.

Но другого изображения не имелось — файл с названием «Хуан Шимановский» в школе находился под защитой, и внутри не содержал ничего, кроме скупых оценок и данных посещаемости, успешно, кстати, по сей день заполняющимися.

— Не переживай ты так! — выдавила Лана, вложив в голос все тепло, на какое была способна. — Мы точно знаем, что он жив и в безопасности, и что искал тебя. Это уже много, Бэль!

— Я знаю. — Та поникла.

— Мы найдем его. Обязательно. Где бы он ни был.

— Но почему они ничего не сказали?

Лана пожала плечами.

— Во-первых, ты должна была его найти сама. И если я правильно что-либо понимаю, ты справилась. Это в духе твоего отца, не находишь?

Нет, она не находила. Да, с фантазией у его превосходительства всегда было хорошо, но Изабелла — его избалованная любимица, ей прощалось то, за что Фрейе или Эдуардо влетало по первое число. Откуда ей знать о его фантазии?

— Теперь, когда ты припрешь его к стенке, будет совсем иной разговор, — продолжала искать аргументы Лана, пытаясь оттянуть время. Хотя бы пока, до разговора с вышестоящими. — И не забывай, Виктор Кампос — хефе, а корпус — организация, державшая в заложниках его сына. Если он пронюхает, где твой Хуанито спрятан, он сделает все возможное, чтобы убрать его, под чьей бы защитой тот не находился. Под его рукой не халтурщики, вроде нанятого Бенито отморозка, а специалисты своего дела. Не стоит недооценивать Кампоса-старшего, Бэль.

— А как относятся в народе к корпусу, ты сегодня видела, — неожиданно поддержала Амаранта. — Ну, не боятся нас, хоть тресни! Так что чем меньше людей знают о твоем мальчике, тем лучше.

— Надо было прикончить этого ублюдка! — вспыхнула девчонка, смешно сжав кулачки.

Лана покачала головой.

— Не думаю, что это правильно.

— Да, это неправильно, ты права, — согласилась подопечная. — Но очень уж хочется!..

Лана на такое изъявление чувств лишь улыбнулась.

— Я должна знать, где он, — продолжила девчонка.

— Думаю, отец тебе скажет, — попыталась вновь перевести стрелки Лана. — Или даже мать. И уж точно — Мишель.

— Мишель?

— Де ла Фуэнте — ее человек. А она отвечала за операцию. Значит, это операция Мишель. Предлагаю вернуться и начинать поиски на ином уровне с иными аргументами.

— Мать знает, где ее сын. Должна знать, — сказала вдруг Бэль. — Я про его мать. Которая полячка.

Челюсть Ланы отвисла. Это была плохая идея, но она не находила убедительных аргументов, чтобы отговорить девчонку так, чтобы она ничего не заподозрила.

— Польская проститутка! Кто бы мог подумать! А он — настоящий латинос! — вздохнула девчонка. Досье сеньоры Стефании покоилось у нее на коленях на завихренной планшетке. Это была единственная вещь, которую они нашли в базах данных, в отличие от информации о ее сыне.

— Бэль, поехали домой? — махнула она девчонке рукой. — Его мать никуда не денется. Если бы было нужно — она бы давно «испарилась». Но та девочка сказала, что разговаривала с нею, а значит, она здесь, в городе.

— Поехали. С отцом я всегда успею поговорить, — сделала обратные выводы подопечная.

Зная ее упрямство, Лана про себя перекрестилась, прочитала молитву Древним и воззвала к силам Священного Круга Жизни. Задачу номер один никто не отменял, придется ехать и импровизировать.

Девчонки смотрели на нее испуганными глазенками, тщательно от охраняемого объекта испуг скрывая. Лана попыталась подбодрить их взглядом, но получилось плохо.

— Изменение маршрута, — произнесла она, активировав пятую линию. — Новая конечная цель — улица Первого космонавта Гагарина…

На душе поднималась волна сродни той, что она испытывала, уходя в очередную пустыню на очередной бой с неравным противником. Где малейшая ошибка стоила жизни. Что ж, поехали!..

Апрель 2448, Венера, Альфа

Из полудремы меня вывел звук поднимающегося люка. Открыл глаза. В салон залезала деваха лет двадцати пяти интеллигентной внешности с собранными в хвост волосами в безликой блузке с высоким поднятым воротником, длинных черных брюках и с бордовым форменным галстуком. Она походила на музыканта из какого-нибудь серьезного оркестра или кого-то сходной творческой профессии, чем сразу заинтересовала.

Мысль про оркестр тут же получила подтверждение: как только она села, кто-то снаружи подал ей футляр с музыкальным инструментом, который она аккуратно приняла и положила в конец прохода между нашими сидениями. Затем последовал еще и еще один точно такой же футляр. Что это за инструменты определить я не мог, ибо в классическом инструментарии не разбирался, скажу только, что это нечто между контрабасом и скрипкой. После чего в салон влезли еще две девахи, ее ровесницы, в таких же стандартных блузках с галстуками, но последняя была одета в длинную темно-серую юбку до щиколоток, не вызывающей нареканий в принадлежности владелицы к музыкальной братии.

Все три девочки производили почти идеальное впечатление музыканток: и одежда, и прическа, и грим «под лохушку» были на уровне. Но выдавали их глаза — таких хищным взглядом смотрят только матерые убийцы. Или ангелочки, пусть даже списанные. А так же невидимая не тренированному глазу текучесть движений — они будто плыли, парили, каждое их действие с точки зрения физики было самим совершенством.