Сергей Кусков - Телохранитель ее величества: Страна чудес

— Когда-то донья Катарина отдала свою дочь сюда, к нам, в корпус, — вновь взяла слово сеньора Гарсия. — И та проходила Полигон вместе с нашим взводом, на равных. Вместе со всеми сражалась, стреляла, убивала. И даже была ранена. Она, инфанта, наследная принцесса самого сильного в мире государства, рисковала жизнью — можешь себе это представить? Ее мать пошла на это, Хуан. Чтобы сделать ее сильнее. И поверь, Лея усвоила многие ее уроки.

Так что еще раз подумай, Чико. До момента, когда ты выйдешь навстречу клиенту, волен отказаться. После… — Вздох. — Ты даже не ее сын, но и с сыном она поступила бы так же.

— …Если бы была хоть какая-то надежда сделать из него человека… — добавила сеньора уже тише, но все услышали и опустили головы.

— Иди, Хуан, — подвела итог Мишель, — и думай. Мы начинаем поиски неугодных, и как только окончим — дадим знать. Вопросы есть?

Я отрицательно покачал головой.

— Тогда свободен.

Я встал и молча вышел. Под ложечкой сосало.

Ну да, все правильно. Иной уровень доверия, иное отношение со стороны королевы просто так не даются. «Испытание кровью», придумали же! И главное, именно тест, психологический, честный и открытый. Смогу «спустить курок», всадить стилет в горло — молодец. Пригожусь. Не смогу… Нафиг я им тогда не нужен. А разговор сейчас — чтобы не сделал глупость ТАМ, во время теста. Действительно ведь могу подумать, что блефуют, после ласк королевы…

Но они не смогут меня принять в случае провала — народ не поймет, потому перестраховались. И если что, покажут ее величеству запись разговора, что не при делах, что честно предупредили.

А почему «кровью»? Если я смогу сделать это, переступить через черту…

Тех, кто переступил через нее, через грань человеческой жизни, многое отличает от остальных. Когда переступил намеренно, целенаправленно, а не замочил кого-то в угаре драки, или нажимая спусковой крючок от безысходности, как я в сто шестнадцатой. Это иной образ мышления, иная оценка окружающих. Я смогу разговаривать с ними почти на равных, без этой непреодолимой пропасти между нами. Правильно сказано, как «часть команды». Единая система ценностей, единая шкала оценок — это очень, очень-очень много для моего последующего воспитания! Не говоря уже о смягчении секретности. «Уйти» после этого никто не позволит, и королева будет первой, кто отдаст приказ на утилизацию, как приказала казнить того парня в казематах, когда возила меня на экскурсию.

Так что этот тест нужен в первую очередь ей, чтобы у нее самой поднялась на родственника рука. И только потом — мне.

Но пока у меня было немного свободного времени, можно было потратить его на одну задумку. Пару дней назад в каморке девчонок Белоснежки среди груды макулатуры я нашел стопку бумажных постеров. Да-да, не пластиковых, бумажных. Сколько им лет — понятия не имею — бумага хотя и усовершенствованная, не чета той, что использовалась столетия назад, износо и огнестойкая, но БУМАГА. И на одном из листов красовалось черно-белое изображение моего кумира, человека, на которого я до сего времени старался ровняться.

— Оперативная у себя? — спросил я у «морпеха», охраняющую вход в диспетчерскую. Та пожала плечами, не ответила. Ясно, не положено, а необходимости нарушать этот в принципе не особо соблюдаемый пункт устава она не видела.

Я вздохнул и активировал канал связи с диспетчером.

— Слушаю? — раздался голос одной из двух дежурных девочек.

— Оперативная у себя?

— Соединить?

— Если это не сложно.

Щелчок, звонкое «пи-ип», и мне ответил голос Марселлы:

— Да, Хуан?

— Вы у себя?

— Что-то случилось?

— Нет. — Я замялся. — Если вы у себя, выйдите, у меня такое дело… Не хочу забивать им оперативный канал.

Марселла рассоединилась, я почувствовал, что заинтриговал ее.

Можно было сделать это раньше, но я ждал именно ее смены. Чувствовал, что из всех оперативных она легче всего пойдет навстречу. Как, почему — вопрос не ко мне, а к нашей сеньоре Лопес: она учила чувствовать людей не органами чувств, а чем-то иным, внутренним, и кое-какой прогресс в этом деле наметился.

Гермозатвор поднялся, оперативная вышла, тщательно скрывая любопытство на лице. «Морпех» на несколько метров отошла, чтобы скрыть такое же любопытство в глазах у себя, превратилась в слух.

— Что такое, Чико? Что-то случилось?

Я протянул капсулу.

— Мне нужно распечатать это. В том виде, в каком оно есть.

— Что там?

— Картинка. Трехмерная. Оттиск с древнего постера. Вчера весь вечер над ним работал.

Оперативная недоуменно покачала головой.

— Зачем тебе это?

— Понимаете… В корпусе довольно неважно поставлено патриотическое воспитание. Не патриотическое, а… Как сказать… В общем, пропаганда, как и на кого нужно ровняться, перечень исторических персонажей. Ученые, полководцы, герои войн. Чтобы девочки знали, кто в истории человечества какой совершил подвиг и брали пример. И я решил начать эту традицию.

Сказать, что она обалдела — ничего не сказать. Видно, никто о таком не думал. Здесь есть уроки истории, но они так же отфильтрованы, как и в школах.

— Это первый эскиз, — продолжил я. — Если будут заказы от руководства — поработаю над другими. Но главное, распечатать это, чтобы они посмотрели и им понравилось.

Марселла кивнула.

— Я гляну, не возражаешь? Заходи.

И бросив беглый взгляд, говорящий, «все под контролем», наказующей, подняла гермозатвор диспетчерской. Вошла внутрь, я последовал за ней.

Вот она, святая святых корпуса. Если честно, не так я представлял диспетчерскую. Помещение небольшое, метров десять на тридцать, три терминала операторов вдоль стен (один в резерве), один отдельный, дальше, в конце помещения. Все стены — сплошные завихренные визоры, правда, изображения передавали только два из них, передняя и левая стены. Каждое было разделено на… Сто сорок четыре и сто двадцать квадратиков камер соответственно, — посчитал я, — показывавших каких-то людей, в том числе посторонних, гражданских. Очевидно, группы «в поле». Правая стена представляла собой огромную карту-схему Альфы, на которой мигали зеленые, желтые и синие точки. И красные, но последних было всего две.

Девочки, сидящие за терминалами, скрывались от меня за почти непрозрачными коконами виртуальной реальности, похлеще, чем в сетевых играх. Но в отличие от игр, внутренняя поверхность коконов была разлинована такими же квадратиками, как и на больших экранах, и не только ими. У второй девочки в нижней части визора я рассмотрел какие-то таблицы и графики. Тяжела ты, служба диспетчерская!

Я знал, контингент сюда отбирают отдельно, это белая кость всех ангелов. Их отличие — невероятно высокая скорость мышления. Они даже сдают не все положенные тесты: их скорость мышечной реакции, кроме рук и пальцев, намного ниже остальных, но десятикратное «погружение» сознания при этом — норма, а не стресс. Плюс, все эти допуски и протоколы, отделяющие их от простых смертных.