Евгений Гуляковский - Лабиринт миров

— Их деятельность настолько ужасна?

— А у вас есть на этот счет какие-то сомнения? Миллионы людей бесследно исчезли на Зидре. Гиссанцы подарили нам «голубой гром», они строят вокруг нас в пространстве свой, невидимый в обычных условиях четырехмерный мир.

— Четырехмерный?

— Гиссанцы существа четырехмерного пространства. Барнуд-2, в котором вы сейчас находитесь, лишь часть этого мира, таких миров несколько. Мы не знаем, сколько их на самом деле, почти для каждого, кто принял «голубой гром», находится свой собственный город, отличный от остальных, город, из которого нет возврата… Постепенно они порабощают нас, очень немногим удалось выстоять. Тех, кого не удается заманить в ловушку с помощью наркотика, подкупают или уничтожают. Этим занимаются их наместники, некогда бывшие людьми и неотличимые от нас с вами.

— Люди «Феникса»?

— Это их основная база. Но не только «Феникс», большая часть Барнуда принадлежит им.

— Почему вы не рассказали мне об этом раньше?

— Потому что тогда вы бы мне не поверили и потому что любое слово, произнесенное в Барнуде-1, становится им известно.

— Вездесущие подслушивающие устройства?

— Вы все еще иронизируете?

— Простите, дурацкая привычка…

— Они не нуждаются в подслушивающих устройствах. По сути дела, их щупальцами, или гифами, проросли все наши здания, и они слышат любой звук. Они и сейчас нас слышат — но они не понимают человеческой речи и не способны ее запомнить. Здесь у них нет переводчиков.

— Вы немало о них знаете…

Наверно, в моем тоне прозвучало нечто похожее на недоверие или какое-то невысказанное подозрение. Ее рассказ хорошо увязывался с известными мне фактами и многое объяснял, но оставалось еще кое-что…

— Да. Мне понятно ваше сомнение. Мы потратили немало сил и времени, прежде чем научились безошибочно отличать тех, кто служит гиссанцам, от обычных людей. Это знание стоило немалых жертв, но в конце концов…

Я весь обратился в слух и даже слегка подался вперед.

— Вы знаете, какого цвета ваша кровь, мистер Егоров?

— Что за странный вопрос? Разумеется, она красная!

— Не хотите проверить?

Что-то было в ее вопросе такое, от чего я почувствовал себя так, словно порыв ледяного ветра ударил мне в лицо. Преодолевая странную нерешительность, я потянулся к держателю с электронным карандашом и разными канцелярскими мелочами, однако там не было ничего подходящего. Я уже совсем было собрался воспользоваться своим необычным ножом, но что-то меня остановило. Возможно, то самое недоверие, о котором она только что говорила. В конце концов она достала из ящика стола обыкновенные канцелярские ножницы и протянула их мне.

— Извините, ничего дезинфицирующего у меня нет.

— Это не важно. Перед отправкой мне сделали универсальную вакцинацию.

Я нервничал, и царапина на руке получилась слишком глубокой. Капли моей крови испачкали ее девственно чистый стол, и это на какое-то время отвлекло меня от сути эксперимента. Лишь несколько секунд спустя я заметил, что растекшиеся по столу тонкие алые пятнышки отчетливо отдают голубизной…

— После первого приема «голубого грома» кровь становится вот такого необычного цвета. Для того чтобы процесс стал необратимым, требуется еще две дозы. Тогда кровь становится синей — железо заменяется медью, а человек попадает в полную и окончательную зависимость от гиссанцев. Без наркотика он уже не может жить.

Во рту у меня пересохло, и голос прозвучал непривычно хрипло:

— Я не принимал «голубого грома»!

— Конечно, вы его не принимали. Скорпионы, которых вы видели в приемном пункте «Феникса», выделяют из своих желез активные биологические вещества, вызывающие в крови человека образование наркотика. Настоящий «голубой гром» — продукт, созданный на основе нашей собственной крови. В вашем случае доза яда, призванного превратить вашу кровеносную систему в наркотического донора, оказалась недостаточной. Я должна была в этом убедиться, прежде чем решить, что с вами делать дальше.

— А если бы я не согласился на ваш тест?

— Я бы вас застрелила.

Она сказала это совершенно спокойно — почти равнодушно, и именно поэтому я не усомнился в том, что она могла это сделать.

— Спасибо за откровенность, мисс Брове, но мне показалось, что для простого помощника мэра вы знаете слишком много. И слишком много вопросов еще требуют ответов. Откуда, к примеру, вы узнали, что со мной произошло в приемном пункте «Феникса»? И как вы здесь оказались? Здесь, в Барнуде-2? Вы, кажется, говорили, что для каждого, кто подвергся воздействию «голубого грома», создается свой собственный город?

— Совершенно верно. В создании четырехмерной пространственной конструкции непосредственное участие принимает сознание одурманенного наркотиком человека. Такая конструкция строго индивидуальна. В ней нет места другим биологическим объектам. Исключение существует лишь для самих гиссанцев.

— Так что же вы тут делаете, в моем Барнуде? Как вы тут оказались?

— Я решила вам помочь. Каждый человек, каждый нормальный человек в нашем движении представляет огромную ценность, особенно если он располагает такими навыками и знаниями, как вы, и к тому же имеет собственный пароль для связи с федеральным центром.

— Это хорошее объяснение, но оно не проясняет сути вопроса. Как вам удалось попасть в мой город?

Некоторое время она колебалась, и я видел, как на ее лице сменяется целая гамма чувств, не имеющая отношения к сути проблемы, которую мы сейчас обсуждали.

— Мне бы не хотелось сейчас об этом говорить. Позже, возможно, вы поймете.

— Хорошо. Пусть будет так. Но тогда будет справедливо попросить вас повторить тот самый эксперимент, который вы только что проделали со мной. Позвольте мне убедиться в том, какого цвета ваша собственная кровь.

Она побледнела. И мне показалось, что ее страх не имеет отношения к тому, что я так стремился выяснить. Что-то другое мешало ей согласиться.

— Я боюсь боли, мистер Егоров, и не переношу вида крови.

— На мою вы смотрели вполне равнодушно.

— Только потому, что она не была моей собственной.

— И все же, если вы действительно хотите приобрести в моем лице союзника, вам придется пойти на это. Или мне придется вас пристрелить. Так у вас, кажется, поступают с теми, кто не желает показать свою кровь?

Поколебавшись, она в конце концов протянула мне свою руку, и, прикоснувшись к ее вздрогнувшей ладони, я почувствовал странное, никогда ранее не изведанное ощущение.

«Словно электрический разряд проскочил между ними от одного прикосновения» — эта банальная фраза из бульварных романов всегда вызывала у меня улыбку. Я много раз прикасался к женской коже в местах более интимных, чем обыкновенная ладонь. Я испытывал при этом возбуждение, удовольствие. Но то, что я испытал сейчас, не имело ничего общего с сексом.