Олег Шелонин - Каботажный крейсер. Ковчег

– А то, что к его ноге ядро чугунное приковано, тебя не настораживает?

– О-ёй… – испугалась Нола. – …Не стоило тебя сюда приглашать. По-моему, это заразно.

– Ясно. Ты его не видишь, – сообразил Блад. – А кроме меня кто-нибудь видит ядро?

– Да.

– Разумеется!

– Конечно!

– Ясен хрен, аднака!

– Академик, чему вы своего дедушку учите, – расстроился капитан, – завязывайте уже с этой феней! И не дергайтесь. Сейчас с вас гирю снимать будем. Похоже, мои ручки стали чудотворными.

Действительно. Стоило ему коснуться пальцами ядра, как оно исчезло вместе с полосатой робой, и к Зеке вернулся прежний вид.

– Так, господа, до общей побудки меньше часа. Сегодня день особенный. Сегодня день рождения Алисы, и попробуйте вы мне его сорвать! Если что-нибудь непотребное учините, пеняйте потом на себя. Академик, в первую очередь это относится к вам. Забудьте про родную феню. Изъясняться разрешаю лишь высоким слогом. Никакого вульгаризма в присутствии дам от вас не потерплю! А теперь все по своим каютам. Приводите себя в порядок, чистите перышки, надевайте галстуки и фраки. Завтрак через три часа, и на нем вы должны быть при параде. Будем поздравлять именинницу. Вопросы есть?

– Есть, – откликнулась Нола. – Когда вы отсюда уберетесь? Дроидам тут после вашего погрома еще прибираться и завтрак готовить.

– Мы уже уходим, – успокоил ее Блад. – Все верно, господа?

Господа не возражали и поспешили удалиться. Капитан тоже покинул кухню, но в свою каюту не пошел.

– Нола, надеюсь на моем корабле больше никто не буйствует? Не хотелось бы осложнений в такой день.

– Только узники. Но их не жалко, так что они не в счет.

– Ты что, обалдела? Что значит не в счет и что значит не жалко? Кого не жалко? Метаморфов?

– Их особенно. Они там друг друга мутузят.

– Чего не поделили?

– Почем я знаю?

– А черепашки?

– Черепашки тоже дерутся. За камешки. Каждый хочет соорудить себе горку побольше.

– Ты их в одну комнату посадила? – ужаснулся Блад.

– Нет, в разные, но они другу к другу норки прогрызли.

– Обалдеть! Этак они весь корабль сгрызут. А ханаки чем занимаются?

– Ставки делают и драчунов подначивают. Говорят, что давно такой развлекухи не видали… – Нола к чему-то прислушалась, – а теперь спорят, что сами запросто с ней справились бы.

– С кем с ней?

– Не знаю.

– Мне это не нравится. Да, а откуда ты знаешь их язык? И, кстати, почему они не говорят на интерлингве? Нас вроде понимают, а на интерлингве не говорят.

– У них глотка так устроена, что они на интерлингве говорить не могут. А язык я у Грева с коммуникатора скачала. Должна же я знать, о чем они перерыкиваются.

– Ясно. Пора наших охранников приводить в чувство. Где ты устроила здесь тюрьму?

– Целься сюда, – приказала гнома, высветив голограмму корабля, и ткнула призрачным пальчиком в схему.

– Приготовься, будешь ханакам переводить. И постарайся это сделать погрознее!

Все-таки телепорт великая штука. Блад оценил достоинства прибора на своей руке, в мгновение ока оказавшись в нужной точке. Около камер с самым натуральным смотровым глазком толпились ханаки, по очереди заглядывая внутрь.

– Лежать, бояться! – рявкнул Блад, решив взять Звездных Волков на детский понт.

Ханаки в его сторону даже головы не повернули. И тут Нола начала переводить…

Громогласный рев, сотрясший коридоры, должно быть, разбудил весь корабль. Акустический удар отшвырнул Блада к стене, возле которой он и застыл, чисто автоматически открыв рот, чтобы спасти барабанные перепонки. Нола переводила команду капитана долго и обстоятельно. А когда закончила, ханаки действительно лежали на полу и конкретно боялись. Но не Блада, а призрачную Нолу, которая стояла над ними, уперев призрачные кулачки в призрачные бока.

– Совсем другое дело, – пробормотал Блад, отлипая от стены.

Нола что-то ответила, но капитан ее не услышал.

– Чего? – Блад постучал ладонями по ушам.

– Путь, говорю, свободен, – донесся до него словно издалека голос гномы, – они признали вас великим Ханхой и теперь будут слушаться во всем.

– Уверена, что меня?

Гнома с сомнением посмотрела на ханаков.

– Ну, может, и меня… Забыла сказать, что говорю от твоего имени.

– Хрен с ними. Прикажи отползти подальше и мне не мешать.

Очередной рык Нолы заставил ханаков уползти за угол коридора. Да с такой скоростью, словно они всю свою сознательную жизнь бегали на четвереньках.

– Ладно. На эту четверку мы нашли управу. А что здесь?

Блад заглянул в глазок. По натуральной тюремной камере, в которую дроиды превратили одну из кают, носились метаморфы, сцепившись в смертельной схватке… с царевной-лягушкой, облаченной в боевые доспехи! И они явно проигрывали бой. Девица была быстрее, жестче и смертоносней. Она умудрялась наносить… нет, не наносить, а, словно играясь, только обозначать удары, затем уклоняться и молниеносно перемещаться с места на место. Метаморфы проигрывали, но тем не менее продолжали яростно бросаться в атаку.

– Твою мать!

Капитан хотел уже было ворваться внутрь и остановить побоище, но в этот момент девица сделала невероятный финт, спровоцировав метаморфов на очередной бессмысленный бросок. Удар от столкновения массивных мускулистых тел, которые нарастили себе метаморфы, был просто сокрушительный. Над ними с издевательским смехом застыла вредная девица. Шреддер со Сплинтером поднялись, потрясли головами, утробно зарычали и вновь пошли в атаку.

– Нола!

– Да, мой капитан?

– Выведи сюда голограмму того, что происходит в этой камере!

– Пожалуйста.

Нола начала трансляцию с места событий. Метаморфы со звериным рыком метались по коридору, периодически сталкивались, а, нанося разящие удары по врагу, который был виден только им, частенько попадали друг в друга. Царевна-лягушка в этой битве не участвовала. Ее там не было! А если и была, то датчики Нолы ее не ощущали.

– Страх, – сообразил Блад, – кто-то проецирует наши страхи в наш же мозг и делает их реальными… правда, не совсем реальными. Аналогия с Солярисом Лема не полная. Там были конкретные физические тела, а здесь лишь наши глюки, которые видят все.

– Я не вижу, – возразила Нола.

– Кроме тебя, – согласился Блад. – А вот я, кажется, эти глюки способен уничтожать.

Капитан распахнул камеру и смело вошел внутрь.

– Прекратить бардак!

– Да она нас укокошит, если прекратим!

Сплинтер сделал очередной бросок и… улетел в угол камеры, сметенный ударом ноги Блада, молниеносно вошедшего в темп. Сплинтер сам отпрыгнул в другой угол, прекрасно понимая, что император ему не по зубам, и с ужасом уставился на приближающуюся к нему девицу.

– А ну стоять! – приказал ей Блад.