Джеймс Кори - Врата Абаддона

Модель, выполненная пленником, походила на ледяную статую. Никто не потрудился ее раскрасить. Бык добавил равномерный оливковый цвет кожи и каштановые волосы — лицо осталось незнакомым. По их словам — Джульетта Мао. Не она первая заразилась протомолекулой, но все, зараженные до нее, так или иначе попали в автоклавы. Она стала кристаллом, из которого вырос Эрос и само Кольцо. Разве можно быть уверенным, что она не бродит по системе, нанимая диверсантов и подкладывая бомбы?

Проблема с чудесами заключается в том, что, допуская их, допускаешь все что угодно. Оружие чужаков миллиарды лет торчало на орбите Сатурна. Оно сожрало тысячи людей, переделав их тела под себя. Оно создало кольцо-червоточину, ведущее в шар с привидениями. Если все это возможно — что считать невозможным?

Быку такой подход не годился.

Вернувшись в отдел безопасности, он просмотрел последние данные. Земной бот слишком разогнался, норовя опередить марсиан. Медленная зона остановила его и развернула в сторону кольца с обломками. Марсиане продолжали охоту, но Холден очевидно успевал добраться до цели прежде, чем его перехватят. Это было плохо. У всех марсиан чесались пальцы на спусковых крючках. Надежды, что кому-нибудь удастся допросить Холдена, практически не оставалось.

Бык поцокал языком — в голове замаячила смутная идея. Холдена не допросишь, но это не значит, что допрашивать некого. Он перебрал свои коды доступа. Капитан не перекрыл ему выход к лазерной связи. Полагалось бы согласовать свои действия с Ашфордом или Па, но у них сейчас и так хватало забот. А если дело выгорит, им трудно будет протестовать против дешево доставшегося выигрыша.

На экране появилась старпом «Росинанта».

— Чем могу помочь, «Бегемот»?

— Я Карлос Бака, шеф безопасности. Хотел предложить решение вашей проблемы.

Женщина пошевелила бровями, помотала головой, словно разгоняя сон. Она была симпатичная и неглупая на вид.

— У меня тут полно проблем, — сказала она. — Которую вы беретесь решить?

— У вас на борту шайка цивильных. Один из них под арестом. Марс продолжает уверять, что ваш корабль принадлежит ему, Земля гадает, не силой ли выбиты показания из людей. Я мог бы принять вашего пленника и обеспечить ему более надежную охрану.

— Помнится, до сих пор в нас норовили попасть только ваши, — улыбнулась она. Хорошая улыбка. Женщина была слишком юна для него, но, окажись Бык лет на десять моложе, пригласил бы поужинать. — Вы у меня не числитесь в главных союзниках.

— Это я стрелял, — признался Бык. — Я больше не буду.

Он заслужил смешок, но невеселый. Так мог бы смеяться человек, бредущий через ад.

— Послушайте, у вас полно забот и без посторонних людей на борту. Их надо охранять, а это лишние хлопоты. Отсылайте их к нам, и все убедятся, что вы не пытаетесь перекрыть к ним доступ. Тогда общественности легче будет поверить, что не вы подорвали «Сунг-Ан».

— Думаю, стадию жестов доброй воли мы уже миновали, — заметила она.

— Думаю, жест доброй воли для вас — единственный шанс избежать внепланового повышения в чине, — возразил Бык. — За вашим капитаном отправили убийц. Умелых. Здесь никто не способен рассуждать хладнокровно. Мы с вами могли бы показать пример. Вести себя как взрослые люди. Вдруг наш пример подействует? Хватит уже убийств.

— Слабая надежда, — сказала она.

— Другой нет. Вам нечего скрывать? Докажите это мне. Докажите всем.

Ей понадобилось двадцать секунд.

— Хорошо, забирайте их.

— Ух, — сказал Холден сам себе. — Как же мне туда не хочется. Голос отдался у него в шлеме, перекрыв слабое шипение рации.

— Я тебя отговаривала, — отозвалась Наоми. Ее голос, даже искаженный маленькими динамиками скафандра, звучал интимно.

— Прости, не знал, что ты слушаешь.

— А, — сказала она, — иронизируем?

Холден оторвал взгляд от медленно увеличивающейся в размерах сферы и развернулся к оставшемуся позади «Росинанту». Корабль был невидим, пока Алекс не включил маневровые двигатели и паутинный пар выхлопа не отразил голубого сияния сферы. По показаниям скафандра, «Росинант» уже удалился на тридцать тысяч километров — вдвое дальше, чем бывает между двумя пунктами на Земле, — и продолжал удаляться. А Холден висел в вакуумном скафандре, снабженном реактивным ранцем с запасом хода на пять минут. Одну он уже потратил, разгоняясь к сфере. Еще одна уйдет на торможение у цели. Оставшихся хватит, чтобы потом вернуться на «Росинант».

Оптимизм выражается как производная ускорения.

Корабли трех флотов посыпались из Кольца еще до старта Холдена. Сейчас «Роси» защищал только скоростной предел медленной зоны. «Росинант» дрейфовал от них на пределе допустимой скорости. В качестве игрового поля у них имелась сфера диаметром в миллион километров — это если не выходить за пределы, обозначенные порталами. Кольца разделяли пятьдесят тысяч километров пустоты, но от мысли вылететь из медленной зоны в беззвездную пустоту у Холдена по коже ползли мурашки. Они с Наоми договорились, что этот вариант оставят на крайний случай.

Пока применение баллистического оружия невозможно, «Роси» хватит для бегства и ста квадриллионов квадратных километров.

Холден снова перевернулся, использовав две четверти секунды запаса, и измерил расстояние до сферы. Еще несколько часов лета. Разгон, который он взял при старте, был в астрономических понятиях черепашьей скоростью, а «Роси», выпуская его, затормозил до относительного нуля. Выброси его корабль на максимальной для медленной зоны скорости, всего заряда ранца не хватило бы на торможение.

Впереди, посреди беззвездной темноты, висел огромный голубой шар.

Он два миллиарда лет дожидался, пока кто-то выйдет из этого портала — если ученые правильно определили время захвата Фебы в орбиту Сатурна. Правда, странные события последнего времени вызвали в Холдене беспокойное предчувствие, что все предположения о цели и происхождении протомолекулы — ошибка.

Название протомолекуле дал «Протоген», он же счел ее инструментом перестройки жизненных форм, породивших в конечном итоге человечество. Жюль-Пьер Мао видел в ней оружие. Все, что убивает людей, — оружие. Но радиация тоже убивает, а рентгеновские установки созданы не для убийства. Холден начал подозревать, что люди похожи на обезьян, играющих с микроволновкой. Нажмешь кнопку — внутри загорится свет: значит, это светильник. Нажмешь другую кнопку и сунешь руку внутрь — тебя обожжет: значит, это оружие. Научишься открывать и закрывать дверцу — это тайник. А зачем она на самом деле нужна, обезьяна так и не догадается, у нее, может быть, и нет в мозгу структур, способных догадаться. Ни одна обезьяна не имела дело с замороженными буррито.