Кристофер Банч - Флот обреченных

Вся головоломка прояснилась для Стэна после этого признания.

— В таком случае, ваше величество, следует сделать однозначный вывод — целью покушения были вы, а не Годфри Алэн. И не ваш специальный представитель, с которым Алэн встречался вместо вас.

Император грустно улыбнулся.

— Да. Я велел ему представиться инженером Рашидом. Они не должны были сидеть за стойкой. Предполагалось, что они попросят Яниз сразу провести их в кабинку «Ч».

— Яниз? — переспросил Стэн. — Кто такая Яниз?

Император махнул рукой — дескать, не будем на этом останавливаться. И Стэн продолжил нанизывать цепочку фактов.

— Хорошо. Значит, события развивались предположительно следующим образом. Динсмен установил в баре бомбу. Она устроена так хитроумно, что должна разнести все в баре и пощадить одного нужного человека. То есть вас. Остальное проще простого. «Скорая помощь» должна была доставить вас — ошарашенного или оглушенного — к доктору Кноксу.

— После чего, по их мнению, я оказался бы в их полной власти, — подхватил император. — Чертовы дураки! И не такие пробовали — да не вышло!

Он снова сделал большой глоток из горлышка бутылки. Потом тряхнул головой, закрыл горлышко пробкой и сунул бутылку под стул.

— Иногда я сам себе противен, — сказал он. — У вас не бывает такого чувства?

Стэн сделал вид, что вопрос императора — риторический, и счел менее рискованным продолжать свою линию размышлений.

— Сэр, — произнес он почти вкрадчивым голосом, — у меня сложилось впечатление, что таанцы не имеют никакого отношения ко всему этому. На деле кто-то в империи — возможно, кто-то из вашего окружения — горит желанием стать императором вместо вас. А таанцы примешались сюда по недоразумению — из-за случайной гибели Годфри Алэна.

Он ждал от властителя ответа, но тот молчал, погруженный в собственные мысли. Стэн решил, что наступило время задать ключевой вопрос.

— Кем она была для вас, ваше величество?

— Яниз, — сказал император, поднимая свои такие молодые, такие древние брови. — Просто Яниз. Мы были любовниками. Несколько лет назад, когда я чувствовал себя так… а, кому интересно, как я себя чувствовал тогда…

Я рассказывал ей всякие байки. Про свое темное прошлое. Про то, каким богатым стану. А она… она… Да, сынок, она меня слушала, черт возьми…

— Но на самом деле вы были императором, — деликатно вставил Стэн.

Император покачал головой — нет.

— Я и был инженер Рашид. Мечтатель и проходимец. Страшный врун. А она, черт возьми, верила мне. Я бывал в их городе регулярно — раз в год или в два года. Потом я повысил себя — стал капитаном Рашидом. Да, это звучало как музыка — капитан Рашид. Большая персона.

— Но это было давно, — высказал свое предположение Стэн.

— Да, — кивнул вечный император. — Мы перестали быть любовниками, но остались друзьями. Я оставлял ей достаточно денег. Я был совладельцем бара, но доходы шли только ей. Только кабинка «Ч» меня интересовала. Она ждала меня или моих людей. Там было установлено самое лучшее во всей империи оборудование против прослушивания.

Годфри Алэн был не первым, с кем я тайно встречался в кабинке «Ч». Иногда диву даешься, во что превращаются отношения с бывшей любимой женщиной…

Император надолго задумался и кончил тем, что снова потянулся за бутылкой под стулом. На этот раз он глотнул совсем немного — для прочистки сознания.

— Что посоветуете, капитан?

Стэн встал и зашагал по комнате, вслух рассуждая:

— Мы имеем дело с утечкой информации, ваше величество. Необходимо перекрыть все возможные каналы. Можно с определенностью сказать, что кто-то пытается убить вас.

Император странно улыбнулся. Он хотел было что-то сказать, но промолчал. А Стэну было очень важно, чтобы император высказался до конца. Что у него на душе? И о чем он умалчивает?

— Итак, цель преступников — вы. Мы не знаем, сколько их. Выход один — не доверять никому. Я займусь выяснением личности этого Кнокса. А вы, ваше величество…

— Да, капитан, что прикажете делать мне?

Стэн осекся. Язык мой — враг мой.

Император насмешливо взял под козырек.

— Да не переживайте за меня, капитан. Что мне сделается? Я в полной безопасности. Хотя временами я бы хотел…

Не докончив своей мысли, император взял последнюю из сделанных им гитар и начал перебирать струны.

Даже Стэну, которому медведь на ухо наступил, сложные аккорды на гитаре показались приятными. Эти же аккорды словно пропели ему: «Можете идти, капитан».

Каи Хаконе высыпал мелко посеченный табак на табачный лист. Осторожно побрызгал лист водой и свернул его. Сделав самокрутку, Хаконе удовлетворенно посмотрел на нее, потом макнул в стакан с земным коньяком. Удовлетворенный своим произведением, он откусил кончик самодельной сигары, щелкнул зажигалкой в деревянном корпусе и с наслаждением затянулся, откинувшись на спинку кресла. Мэтр находился в самом приватном зале одного из самых дорогих прайм-уорлдских клубов, где ему было очень удобно встречаться со своими приспешниками, не опасаясь подслушивающих устройств.

В этом зале собралось человек пятьдесят — все примерно ровесники писателя или немного постарше. Промышленные воротилы, крупные чиновники в отставке, видные предприниматели, почившие на лаврах. Сторонний наблюдатель сказал бы, что в этом зале пахнет не просто большими, а невероятно большими деньгами. А для Хаконе это был запах смерти, запах тлена.

Но этот же запах был все равно что щекочущий ноздри запах зажаренного ягненка или свинины с румяной корочкой — запах, который взбадривал Хаконе, возвращал к жизни, будил в нем писателя.

Есть люди, характер которых определил какой-то один эпизод в их жизни. Хаконе относился именно к таким людям.

Почти с младенческих лет он мечтал летать. Летать в космосе. Он родился в спокойном мире в благополучной семье. Его матери когда-то пришла в голову замечательная идея — открыть магазин одежды, где человек мог бы зайти в кабинку, компьютер снимет с него мерку, и через несколько минут любая одежда будет подогнана под покупателя. Эта идея принесла матери Хаконе и большое состояние, и моральное удовлетворение.

Родители не одобряли желания сына покинуть родную планету и бороздить космос, но и не возражали против его мечты стать пилотом военных космических кораблей. В итоге Каи Хаконе стал учиться и вскоре в чине лейтенанта получил в свое командование небольшой боевой разведкорабль — это было как раз в начале Муэллеровских войн.

Хаконе принял близко к сердцу уроки, преподанные ему в академии летного искусства, и искренне стремился стать хорошим командиром, примером и добрым другом всем членам своего небольшого экипажа — под его командованием было тридцать восемь человек.