Аллан Коул - Возвращение императора

— Да, наш доктор Искра — натуральный козел. И уж конечно же, самой гибкой и чувствительной к переменам личностью является он сам, тут можно не сомневаться.

— Естественно. Он много путешествовал. Занимался изучением разнообразных предметов. Делал сравнительный анализ всех существующих политических теорий, включая теории нашего императора. Я не знал, что император назначил его на должность одного из региональных правителей в системе Таан после войны. У него там все прекрасно получалось — по крайней мере, так он сам утверждает.

— Нисколько не удивлен, — заметил Алекс, — таанцы понимают, только когда им под нос сунут увесистый кулак, так они воспитаны. Доктор Искра вряд ли добился бы чего-нибудь путного либеральными методами. А как насчет самой главной проблемы? Ведь все эти типы, населяющие Алтай, не могут спокойно заснуть ночью, если не перережут парочку соседских глоток. Как Искра собирается покончить с этим?

Стэн покачал головой.

— Он много говорит о равенстве. Но у него почему-то получается, что один народ Алтая стоит несколько выше всех остальных.

— Ну-ка, ну-ка, дай подумать… Поскольку сам Искра джохианец, он считает джохианцев высшей расой?

— Точно.

— Просто чудесно. Берегись нового босса, потому что он ничем не отличается от старого. Только вот этого выбрал сам император. Лично я ничего не имею против того, чтобы он стал диктатором, мы с тобой имели дело с таким количеством подобных типов, что и вспомнить страшно. Но мне совсем не нравится этот кретин, которому не хватает ни ума, ни терпения. Он мечтает заполучить в свое владение целый мир, и не завтра, а сейчас — немедленно.

— Ну, хорошо, примем к сведению, — сказал Стэн. Потом еще раз посмотрел на экран и ликующую толпу. — Хотел бы я знать, что, кроме обычного обмена любезностями, сказал Искра своему парламенту… Как ты думаешь, там можно кого-нибудь подкупить?

— Со временем всех, — задумчиво проговорил Килгур. — Но если тебе некогда ждать, думаю, стоит начать с Мениндера. Похоже, он соображает получше остальных, да и потерял больше всех с появлением нашего милого доктора.

— Согласен, — кивнул Стэн. — Посмотри, может быть, удастся сделать его полезным источником информации.

— Без проблем. — Килгур немного помолчал, а потом, казалось, совершенно не к месту спросил: — А тебе не приходила в голову вот какая симпатичная мыслишка… Тебя ни разу не посещали сомнения в том, что наш Бесстрашный Вождь не в своем уме?

Стэн поморщился, словно в комнату ворвался порыв ледяного ветра. Он ничего не ответил Килгуру, отправился к бару и налил два очень полных стакана. Не виски и даже не стрегга — чистого спирта, к которому привык, когда еще был солдатом. Протянул один стакан Килгуру.

— Если так, — сказал Стэн после того, как сделал хороший глоток, — и доктор Искра является одним из примеров этого, Алтай — прототип нашего будущего.

Он махнул рукой в сторону надежного, защищенного от любых неожиданностей окна, показав на небо, где собирались грозовые тучи, намереваясь обрушить еще одну летнюю грозу на столицу Джохи.

— Не увиливай от ответа, приятель, — перебил его Килгур, осушив свой стакан и дожидаясь, когда Стэн сделает то же самое и принесет ему добавки. — Мы представители империи, верно? Так что если этот тип не в своем уме, мы все равно не проживем достаточно долго, чтобы узнать о том, что с ней станется.

Стэн чувствовал себя не очень уверенно.

— Ну, — сказал он, последовав примеру Алекса и залпом осушив свой стакан, — зато мы развлечемся, наблюдая, как доктор Искра демонстрирует всем свой нрав и разбирается с несогласными…

— На это у меня тоже есть готовенький ответ. Наш придурок — самый настоящий идеалист, а значит, очень скоро кровь здесь польется рекой. Через полгода местные жители станут вспоминать прежние времена с ностальгией: мол, какой чудесный, добрый и мягкий человек был Хакан. Просто душка. Вот увидишь, я прав. Может, хочешь заключить пари?

Стэн покачал головой.

— Все будет, как ты говоришь. Я, конечно же, спятил, но не до такой же степени. Если не считать, естественно, того, что я вообще тут оказался… Нет. Доктор Искра не войдет в историю за добрые и светлые поступки.

— Вам, господа, — говорил доктор Искра, — я могу рассказать о том, какое нас ждет будущее, без прикрас и красивых оберток. Вы все профессионалы, изучившие неизбежность исторических процессов и озабоченные будущим процветанием созвездия Алтай.

Послышалось тихое перешептывание, которое можно было принять за что угодно, в том числе и за согласие.

На конференции в огромном зале присутствовали всего пятнадцать человек. Зал являлся частью казарменного комплекса, в котором прежде размещалась личная гвардия Хакана, элитарный корпус, в задачу которого входила охрана жизни последнего правителя Алтая, так же как и охрана его владений, родственников и друзей. Стены совсем недавно были перекрашены, и на них появилось изображение солдат гвардии, сражающихся на баррикадах с неизвестным врагом: героические позы, гордо задранные к небу подбородки… солдаты помогают несчастным беззащитным горожанам победить невероятно страшные несчастья. Как все солдаты, так и все гражданские лица, изображенные на этих грандиозных настенных картинах, были джохианцами.

Пятнадцать человек, присутствовавшие в зале, принадлежали к командному составу армии Хакана. Но не к самому высшему. Искра самолично произвел тщательнейший отбор.

Каждый из офицеров получил устный приказ быть готовым выполнить специальное задание. Представители доктора Искры привели всех по одному в этот надежный, проверенный с точки зрения безопасности и секретности комплекс.

Все они были людьми, сделавшими военную карьеру. Все происходили из семей, в течение нескольких поколений служивших Хаканам. И все являлись джохианцами. Искра не хотел, чтобы на этом совещании присутствовали торки, богази и суздали, занимавшие высокие посты в армии.

Среди приглашенных был высокий седовласый человек. Генерал Доу. Он изо всех сил старался вести себя так, чтобы оставаться в тени и не обращать на себя внимание доктора Искры — генерал Доу хотел сначала понять, в какую сторону дует ветер.

— Мы, алтайцы, — продолжал Искра, — устроены так, что мечтаем ухватиться за какую-нибудь надежную скалу, когда вокруг нас бушуют ветры перемен. Одной из таких скал будет — в отличие от времен правления Хакана и его отца — армия. Существа, готовые защищать свое государство ценой собственной жизни. Не просто солдаты на поле боя, а те, кто отдаст всю жизнь военной службе, которая, в свою очередь, является для них опорой и надеждой. Еще ребенком я любил и уважал таких людей. Должен вам признаться — надеюсь, мое признание не выйдет за стены этого зала, — что я горько плакал несколько дней, когда узнал, что здоровье не позволит мне поступить на военную службу.