Аллан Коул - Возвращение императора

Лангсдорфф оставил небольшой отряд крейсеров в качестве приманки, а основные силы расположил по большому кругу у них за спиной.

Противник попытается атаковать имперские силы, развернется к Лангсдорффу флангом, после чего будет разгромлен.

Не слишком сложный план. Но простота есть главное преимущество в сражении. А кроме того, что могут объединенные силы пернатых и зубатых против империи?

Конечно же, адмирал Лангсдорфф был не первым командующим, который с презрением относился к врагу. История сохранила подробный список подобных случаев.

Катастрофа, случившаяся с Ксинг-Ню в Туркестане. Маленький Рог. Изандхлвана. Магерсфонтейн. Суомуссалми. Дьен Бьен Фу. Сарагосса. И так далее, и так далее…

Наверное, имя флагманского корабля тоже сыграло свою роль. Лангсдорфф смутно помнил, что много, много веков назад существовал морской корабль, который его создатели окрестили «Отпор». И что корабль такого класса назывался боевым крейсером. Правда, больше Лангсдорффу ничего о том корабле известно не было.

Он не знал, что тезка «Отпора» — и еще один боевой корабль — спокойно заплыли в нейтральные воды, уверенные в том, что уже само присутствие боевых кораблей вселит в сердца врагов ужас; что никто не станет рисковать и посылать в открытое море самолеты; и уж конечно же, ни один из представителей столь презираемой монголоидной расы не посмеет напасть на великолепные создания империи.

Японским бомбардировщикам потребовалось меньше часа на то, чтобы потопить оба боевых корабля.

Лангсдорфф осмотрел экран. Мощные имперские сенсоры засекли объединенный флот суздалей и богази. Адмирал презрительно фыркнул. Эти существа ничего не могут сделать как следует. Если бы он собрался атаковать чужую звездную систему, то собрал бы побольше боевых кораблей — даже если бы для этого пришлось реквизировать грузовые и транспортные суда.

Две эскадрильи крейсеров нанесли прямой удар по имперским кораблям — приманке, которую оставил адмирал. Всего несколько минут спустя два других соединения суздалей и богази — они сосредоточились вокруг тактических кораблей и тяжелых крейсеров — атаковали имперские силы сверху и снизу одновременно. Челюсти щелкунчика сомкнулись.

Имперские крейсеры повели ответный огонь — но силы оказались неравными.

Тогда адмирал Лангсдорфф бросил в сражение линейные корабли, чтобы рассечь левый фланг противника. Точно так же попытались нанести удар гурки в морском сражении при Лепанто. Однако, в отличие от турок, Лангсдорфф не оставил никаких сил в резерве.

Командиры флота суздалей и богази, как и Лангсдорфф, считали, что план сражения должен быть максимально простым. Их тактика опиралась на классическую картинку: маленькую рыбешку заглатывает другая, побольше, а ту хватает акула, которую в конечном счете проглатывает кит.

Потому что вне сомкнувшихся на приманке челюстей находились истинные силы суздалей и богази. Их адмиралы дождались, пока весь флот Лангсдорффа вступит в бой. После чего они сомкнули вторые челюсти на куда более привлекательной добыче: на сей раз им попался весь ударный флот империи.

Лангсдорфф был мертв прежде, чем успел послать призыв о помощи — помощи, которой не существовало.

Для империи битва оказалась настоящей катастрофой.

Флот суздалей и богази потерял пять крейсеров, четырнадцать истребителей и ряд вспомогательных кораблей. От всего имперского флота остался лишь один линейный корабль, три крейсера и несколько вспомогательных суденышек.

Суздали и богази с триумфом возвращались на Джохи. Их победу, однако, никто не будет изучать в военных академиях — даже на Алтае.

Почему-то бойни никогда особенно не интересуют солдат.

Поражение Лангсдорффа создало предпосылки для широкомасштабного вторжения — и Первая гвардейская дивизия устремилась к враждебному миру.

Здание посольства содрогалось под мощными порывами ветра, налетевшего с гор. Даже здесь, в конференц-зале, расположенном в подвале, Стэн слышал раскаты грома.

Его била дрожь, но не от холода и промозглой погоды, а от слов, произнесенных необычным существом, парившим в метре от пола.

— …К сожалению, должен сказать, что я не ошибся. Чтобы убедиться в собственной правоте, я, невероятно рискуя, отправился к доктору Рикор. Меня не покидала надежда, что я не прав. И что наш мудрый друг сможет вернуть меня к реальности.

Сэр Эку взмахнул хвостом, подлетел к Стэну и коснулся его руки щупальцем.

— Однако я не ошибся. Вечный император сошел с ума — в результате чего нас ждут ужасные несчастья.

Стэн ничего не сказал. Во второй раз в жизни он почувствовал, что осиротел. Он работал и сражался для императора с тех самых пор, как повзрослел, после того, как погибла вся его семья.

— Не могу в это поверить, — сказал Махони, который уже довольно давно начал подозревать, как на самом деле обстоят дела, тем не менее не мог смириться с жестокой правдой.

— Мне очень жаль, мой старый друг, — проговорил сэр Эку. — Но вам лучше, чем кому бы то ни было, известно, что я прав. Однако… я должен сказать вам обоим еще кое-что.

Он спустился поближе к полу и поискал что-то в открытом чемоданчике. Через мгновение в руках у Махони оказалась микрофиша.

— Это данные, собранные агентами. Видите ли, когда я убедился в безумии императора, мне стало интересно, кто же является его советчиком сейчас. С кем он общается? И кто выполняет его приказы?

Махони посмотрел на микрофишу.

— И что же вы узнали?

— Пойндекс, — ровным голосом ответил Эку.

Стэн присвистнул — еще один, и весьма неожиданный, удар.

— Он же предатель, — запротестовал Махони. — Сначала предал императора, чтобы стать членом Тайного совета, а потом — их всех, чтобы спасти свою шкуру!

— Именно. А теперь Пойндекс занят тем, что пытается воплотить в жизнь идею императора о превращении имперских провинций в доминионы. Мои агенты сообщили мне, что вы отказались от этой работы. По моральным соображениям.

Махони в отчаянии откинулся на спинку стула.

— Неужели такое возможно? После стольких лет?

Но манаби еще не покончил с плохими новостями. Теперь настала очередь Стэна. Ему сэр Эку вручил две папки в картонных обложках. Одна была голубой, другая красной. Стэн послушно прочитал надписи на обеих.

— Ваше личное дело, — объяснил сэр Эку. — Прошу прощения, что вмешиваюсь…

Стэн пожал плечами. Разве теперь это имело значение?

— Первая папка — голубая: официальные данные, предназначенное для публики перечисление ваших заслуг перед империей. Если прочитать эту папку внимательно, можно заметить определенные пробелы, пропуски, которые очень искусно закамуфлированы.