Аллан Коул - Возвращение императора

Но Махони мертв…

Старый босс Стэна, вечный император, посмеялся бы над ним, налил бы стаканчик виски, чтобы разогнать кровь в жилах, и отправил бы его сразиться с подходящим врагом. Что это за враг, не имеет большого значения; достаточно, чтобы этот тип угрожал миру и безопасности империи, которая процветала последние три тысячи лет.

Но и император мертв…

Когда Стэн последний раз видел императора, то поклялся ему, что его военная карьера завершена. И это несмотря на обещание множества наград и еще более важной работы по ликвидации последствий Таанской войны, которая сильно подорвала устои империи.

Вечный император тогда усмехнулся и сказал Стэну, что тот просто переутомился, и это вполне объяснимо. Он сказал, что вызовет Стэна, когда тому надоест мирная жизнь. По мнению императора, на это понадобится не более шести месяцев.

Это был один из тех нечастых моментов, когда император ошибся. Ровно полгода — день в день! — Стэн блаженно поднимал утром голову от подушки, похлопывал теплое женское тело, лежавшее рядом с ним, и шептал своему отсутствующему боссу: «Не-ет! Ни за что!»

А неделей позже вечный император был злодейски убит…

Произошел один из тех дурацких случаев, которые страшили Стэна, когда он командовал гвардейцами личной охраны императора. Какие бы меры предосторожности ни предпринимались, абсолютной безопасности такому известному человеку, как властитель Вселенной, никто гарантировать не мог. Даже неистовая преданность гуркских стрелков не являлась надежной защитой. Маленькие люди с длинными кривыми ножами, которые держали в страхе недругов императора на протяжении последних тридцати столетий, были беспомощны в определенных обстоятельствах.

Император возвратился на Прайм-Уорлд героем-завоевателем. Миллиарды и миллиарды жителей его далеко раскинувшейся империи наблюдали на своих экранах, как властитель вышел из флагманского корабля, как по бетонной дорожке направился он к кортежу ожидавших гравитолетов, которые должны были умчать его домой. Танз Сулламора, крупный промышленник-судостроитель и самый уважаемый член Тайного совета, был рядом с ним.

Стэн припомнил все, что он видел на экране видеофона в своем особняке. Голос комментатора уже охрип от бесконечного описания победоносного возвращения. Протокол, сообщил он скрипучим шепотом, не предусматривал в этот момент никаких церемоний. Император направляется на заслуженный отдых. А через неделю или около того предстоит торжественная церемония по случаю победы над Тааном. Жители всех уголков империи соберутся для чествования своего властелина. Не будет никаких репрессий, заявил император, даже против самых ненадежных подданных.

Стэн не верил ни слову из сказанного. Он слишком хорошо знал своего босса. Конечно, начнутся чистки. Будет лишь краткий, мимолетный перерыв, пока император переключит свое внимание с военных действий на работу правителя величайшей капиталистической системы в истории.

Но будет еще и грандиозное шоу. Император всегда отличался блистательными речами.

Вскользь Стэн отметил небольшую группу служащих космопорта в самом углу экрана. Они выстроились в некоторое подобие линии, ожидая пожатия руки императора. Стэн был доволен, что его бывший босс направлялся в противоположном направлении. Не то чтобы здесь таилась реальная опасность. С чего было бы атаковать императора теперь, когда война уже завершена? Но все же…

В подобных ситуациях инстинкты Стэна всегда одерживали верх над остальными чувствами. В такой куче тел было бы невозможно обеспечить императору надежную защиту.

Потом он заметил, как Сулламора привлек внимание властителя и повел его к линии встречающих.

Стэн непроизвольно застонал. Танз, наверное, указал императору, что группа служащих космопорта ждет несколько часов, чтобы поприветствовать своего правителя, и не стоит их разочаровывать.

Мгновение поколебавшись, команда императора уверенно повернулась к группе встречающих. Они двигались быстро. Очевидно, императору хотелось исполнить эту формальность как можно скорее. Охранники торопливым шагом заспешили за ним.

А потом император шел вдоль строя той мягкой элегантной походкой, которой он всегда ходил среди своих подданных; на его молодом лице сверкала обаятельная отеческая улыбка, высокая мускулистая фигура перемещалась от одного встречающего к другому, обе руки были протянуты вперед для рукопожатий встречающих.

Внезапно Стэн заметил, что изображение расплылось. Что произошло? Донеслись характерные щелчки пистолетных выстрелов, и вечный император начал падать назад. Камера закружилась во всеобщем смятении. Потом картинка стала резкой — но только на мгновение. Он увидел, что император лежит на дорожке.

Сердце Стэна замерло, перехватило дыхание в груди. Властитель… мертв?

Затем экран расцвел ярким белым цветком, и Стэн услышал отголосок мощного взрыва.

Связь прервалась. Когда она была восстановлена, Стэн получил ответ на свой вопрос.

Вечный император убит. Убит сумасшедшим, как было сообщено. Неким мятежником по имени Чаппель, который действовал в одиночку из каких-то болезненных побуждений — либо в отместку за якобы проявленное неуважение, либо в надежде войти таким странным способом в историю.

Наряду с бесчисленными миллиардами других граждан Стэн стал невольным свидетелем того, что произошло.

В голове не укладывалось, что императора больше нет. Хотя находились немногие, которые считали, что любое живое существо должно быть бессмертным или хотя бы близко к этому. Были, правда, странные одноклеточные существа — обычно крайне ядовитые, — которые разрушали своих хозяев, а следовательно, и себя; они теоретически могли жить вечно — так же, как и очень немногие обитатели морских глубин и верхних слоев атмосферы. Но это все мелочи. Для большинства существ — и в том числе для человека — жизнь в конечном итоге предполагает и смерть.

А император был человеком. В этом не было и не могло быть никаких сомнений.

Но насколько каждый мог помнить, император был всегда. Вы могли соглашаться или не соглашаться с его политикой, но император вел удобное и непрерывное существование. Даже наиболее резкие и радикально настроенные ученые скрежетали зубами, когда столетие за столетием прослеживали невероятный путь его царствования. И не случайно слово «вечный» было официальной приставкой к титулу императора.

И еще было нечто такое, на чем стоит заострить внимание. Обычный человек может прожить две сотни лет, только если ему очень повезет. Поэтому даже подумать, что кто-либо значительно старше, просто невероятно.

Стэн лично знал этого человека большую часть отведенной ему жизни. На вид императору было не более тридцати пяти. Его глаза блестели, как у юноши. Иногда он даже насмешливо ссылался на свой преклонный возраст. Мало было таких вещей, над которыми вечный император не осмелился бы посмеяться. Для него не было ничего святого, особенно он сам.