Владимир Лосев - Проверка на разумность

Евгений подошел к люку и открыл его. Челнок медленно дрейфовал в сторону крейсера. Тот выглядел ужасно, в обшивке зияла огромная дыра, проходившая через весь корпус. Было непонятно, как корабль все еще не развалился на две самостоятельные части.

Рядом с пробоиной плавали чуть больше десятка тех, кому не повезло оказаться в разрезанном отсеке. Несмотря на то, что все они были одеты в скафандры, Торк был уверен в том, что они мертвы.

— Вижу место пролома и десантников, — сообщил он девушке. — Ты не могла бы приблизиться к одному из них так, чтобы я мог затащить его внутрь, не вылезая из челнока.

— Есть живые?

— Не думаю. Просто хочу рацию забрать у кого-нибудь, вдруг кто-нибудь еще жив и откликнется.

— Неплохая идея. Кстати, это колымага хорошо слушается, так что я могу подойти к любому из тел.

— Я не уверен, что скафандр выдержит, слишком он какой-то тонкий, да и непонятно, как воздух регенерирует.

— Тогда зря не рискуй.

Евгений высунулся по пояс из люка, схватил за рукав скафандра одно из тел и дернул его к себе. Десантник пролетел сквозь силовое поле, и рухнул на пол после того, как на него подействовала гравитация.

Торк открыл шлем воина и отвернулся. Этот человек был мертв, тело остыло, на синем лице жуткая гримаса боли. Он вытащил из его скафандра микрофон, а потом снял передатчик. Пощелкал переключателями, посмотрел на зарядку и отбросил в сторону — батареи оказались пробиты.

— Давай к следующему, у этого рация не работает.

— Двигаюсь, — девушка тронула челнок. — Как там погода за бортом?

— А кто ж ее знает? Я просто высунулся и сразу обратно.

— Если бы у тебя скафандр не держал воздух или тепло, ты бы сразу почувствовал.

— Наверное…

— Тогда лови следующего.

До следующего воина Евгений едва дотянулся, для чего ему пришлось зацепиться ногами, и оказаться практически полностью в космос. Скафандр вел себя безукоризненно, дышалось в нем по-прежнему свободно, да и холодно тоже не было. Хуже обстояли дела с невесомостью.

Такое он испытывал впервые, чтобы одна часть тела находилась там, где на него действовала гравитация, а вторая болталась. И это приводило его организм в смятенное состояние, кровь приливала к ногам, и от этого возникало головокружение.

На этот раз он прошел полностью сквозь силовое поле — на вхождение в воду это не походило, скорее на прорыв тонкой прозрачной пленки.

И этот десантник оказался мертв, а рация не работала.

— Давай дальше, — сказал он девушке. — Пока ничего.

— Надеюсь, ты не собираешься собирать все тела? При всем удобстве маневрирования, мы понемногу приближаемся к крейсеру, а тут летают разные предметы, сталкиваться с которыми мне бы не хотелось.

— Будем надеяться, что нам повезет, и целая рация обнаружится. Если же нет, то придется добираться до шлюзовых камер крейсера. Ты знаешь, где они находится?

— Их пять, две в середине, они, наверняка, разрушены, две на корме и один на носу, сейчас от него ничего не осталось.

Торк зацепил еще одно тело и втащил внутрь. Когда он открыл забрало шлема, на него недоуменно уставился один мутный глаз, второй был залит кровью.

— Ты кто? — спросил десантник хриплым шепотом и тут же закашлялся. — Что-то не помню я тебя…

— Я из разведки, мы тут мимо пролетали.

— А… белые воротнички, но все равно спасибо. Как там мои парни?

— Слушай, я бы с удовольствием тебя послушал, но у меня времени на это нет. За бортом твои ребята с жизнью сейчас прощаются. У тебя рация работает?

— Сейчас проверю, — десантник облизал губы, и устало проговорил. — Я — тридцать третий, есть кто живой? Ответьте!

— Двадцать пятый слушает тебя, тридцать третий. Где ты?

Десантник заворочался, пытаясь понять, где он находится. В трюме горела только световая дорожка, которую Марина проложила для Торка, так что ему не удалось ничего рассмотреть.

— Был за бортом, уже умирал, но меня подобрали. Сейчас, вероятнее всего, лежу в шлюзе чужого звездолета.

— Кто тебя подобрал?

— Говорит, что разведчик.

— Имя, фамилия, звание? Доложи по форме!

— Это один фрукт из соседнего отсека, — пояснил десантник, снова облизывая разбитые губы. — Он — майор, а я капитан, вот и гнет из себя крутого командира. Меня зовут Андрей.

— Евгений Торк, — представился разведчик. — Лейтенант. Выпуск академии разведки прошлого года.

— Спасибо за то, что представился, — кивнул десантник и повторил в микрофон, что ему сказал Евгений, и добавил. — Я вспомнил этого парня, он на два курса позже учился.

— Передайте ему рацию, тридцать третий!

— И как я это сделаю, майор? — полюбопытствовал капитан. — Она у меня между прочим в скафандре, а чтобы ее вытащить, много чего надо сделать — например шлем снять.

— Выполняйте!

— Поможешь, разведчик? У меня рука сломана…

Торк отсоединил шлем и расстегнул скафандр. На теле у парня виднелись пятна крови. Похоже, ушибов и переломов у воина хватало, но держался он неплохо. Правда, когда Евгений его перевернул, он побелел и потерял сознание.

Торк вытащил из шлема микрофон и поднес ко рту.

— Майор, слушаю вас.

— Не по уставу обращаетесь, лейтенант!

— Послушай, солдатик! — неожиданно вмешалась в разговор Марина. Евгений переложил микрофон поближе к тому месту, откуда звучал голос девушки. — Ты, может, чего не понимаешь? Насколько мне видно из кабины пилота, жить вам осталось от силы часов тридцать. Нам в принципе все равно, разведка спасением не занимается. Мы просто хотели спасти тех ребят, которых, возможно, знаем по десантной академии, а ты тут нас пытаешься поставить в строй. Если мы обидимся, то улетим, а ты оставайся, командуй дальше, пока не сдохнешь от недостатка кислорода.

— Вы не имеете права! Сейчас вы находитесь в военной зоне и обязаны подчиняться мне. Если вы откажетесь, вас ждет трибунал!

— Слушай, майор! Здесь кроме нас никого нет, и ты скоро даже пожаловаться никому не сможешь! Советую дать микрофон тому, кто хоть немного что-то соображает! Ребята, это я, Марина, если кто меня помнит, откликнитесь.

— Двадцать пятый, говорит третий, приказываю вам немедленно заткнуться! — вмешался в разговор чей-то властный мужской голос. — Вас, девушка, я не знаю, но готов внимательно выслушать, если вы действительно можете оказать нам помощь.

— Мы собирались, пока не выяснилось, что вам это не надо.

— Марина, бой был тяжелым, ребят погибло много, нервы сдают у всех. Я приношу извинения за себя, и за двадцать пятого.

— Принято, — коротко ответила девушка. — Дальше разговаривайте с моим напарником, спасать вас будет он.

— Ясно. Лейтенант, слушаю вас.

Торк зажал в руке микрофон, чтобы его не услышали на крейсере и обратился к девушке.