Юлия Жукова - Ученье – свет, а богов тьма

– С чего вдруг? – хмурюсь я.

– Тебе хотел приятное сделать, – хитро подмигивает Ирлик, подойдя к нам.

– Мне приятное? – щурюсь я. – Это с какого перепугу?

– Любит самоотверженных, – поясняет Ирлик. – Ты ради какой-то чужой безродной девочки вызвала страшного бога, да еще отдала ему свою работу – это немалого стоит.

– А почему ты мне этого заранее не сказал? – елейным голосом интересуюсь я. – Я там чуть не рехнулась от страха!

– Вот именно. Он любит, когда боятся. Если бы корысть почуял, ни за что бы не благословил, – скалится Ирлик.

– Да мне как бы оно и не очень нужно было, – ворчу я.

– Зато мне нужно, – щерится Ирлик еще шире.

– Тебе-то зачем? – удивляюсь я.

– А затем, что я его обдурил! – весело сообщает Ирлик и принимается хохотать. – Он со мной поспорил, что ни за какую хурму не благословит нового князя, потому что я уже благословил. Но он тебя не узнал, потому что не умеет думать по-человечески. Не могло ему в голову прийти, что Хотон-хон будет просить за чужого ребенка. В итоге он мне проспорил, да еще ты теперь вышивку должна! Ну я ли не красавец?

Я вынуждена признать, что да, действительно красавец.

– Ирлик-хон, – осторожно спрашивает Азамат, – а вы не знаете случайно, кто Лизе прислал черные нитки для гобелена?

– Знаю, как не знать! – покатывается Ирлик, сверкая золотыми зубами. – Один знакомый горец!

– Ладно, ты мне вот что скажи, интриган, – говорю я, чувствуя, как наваливается усталость. – С Алэком и с Айшей все будет хорошо?

– Обижаешь, Хотон-хон! Конечно! – заверяет меня Ирлик. – Я когда одно делаю, другого не порчу.

– Ну слава тебе, яйца… э-э… драконьи, – заключаю я. – Можем спокойно лететь домой.

– Можете-можете, – поддакивает Ирлик. – Я зайду вас проведать через несколько дней.

– Заходи, солнце, – соглашаюсь я.

– Будем рады, – кивает Азамат. – А сейчас, я думаю, пора расходиться. Мы свою миссию здесь выполнили, а детям спать пора.

– Грузитесь в машину, – делает Ирлик приглашающий жест. – Я вас домчу с ветерком, я сегодня добрый.

Мы опасливо переглядываемся, но спорить с Ирликом не хочется. Азамат спешно прощается с Гханом, Кир с Алтонгирелом провожают самоходную Айшу до унгуца, мы залезаем внутрь и не торопясь взлетаем.

– Ну держитесь! – раздается на весь салон голос Ирлик-хона. – Раз… Два-а… Три!

Мы едва успели вцепиться в поручни, как машина рванула на юг с нечеловеческой скоростью, так что облака замелькали внизу, как верхушки деревьев. Оглянувшись, я вижу в заднем стекле сияющий золотой оскал и огненный хвост, пускающий по небу искры. Пятнадцать минут турбулентной жути – и мы дома.

Над парковкой Ирлик отцепляется, с улюлюканьем проделывает в воздухе троекратное сальто, освещая ночь божественным пламенем, и уносится обратно, в зубы Короула.

Мы вытряхиваемся на снег и долго, медленно бредем к дому по занесенной тропинке.

– Айша, а как ты с первого раза запомнила текст? – спрашиваю я, засыпая на ходу.

Айша смотрит на меня недоуменно, тут я вспоминаю, что ей же нельзя говорить.

– Она не запомнила, – отвечает Кир. – Она просто заснула, Ирлик-хон ей приснился и заставил ее говорить во сне.

Айша изумленно смотрит на Кира и виновато на меня.

– Ладно уж, – говорю. – Все молодцы. Главное, что мы справились…

Азамат берет меня под локоток и ускоряет шаг, как бы отводя меня подальше от остальных.

– Лиза, – тяжело произносит он, – я тебя посажу под домашний арест.

– Чего это? – вяло возмущаюсь я, хотя сама прекрасно понимаю чего, да и перспектива не ввязываться ни в какие приключения в ближайшие лет десять меня тоже радует.

– Того! – восклицает Азамат. – На полчаса нельзя одну оставить, натащила богов, напугала людей… Ты должна своим поведением подавать пример всем женщинам планеты, а ты тут устраиваешь шакал знает что!

– Если бы все женщины планеты в самом деле брали с меня пример, Айша бы не чахла в этом приюте, – замечаю я. – Но ты прав, я хватила лишнего. На домашний арест согласна, все равно в ближайшее время вся моя жизнь будет посвящена вышиванию. Я вполне эффективно сама себя наказала.

– Посмотрим, сколько ты выдержишь, – усмехается Азамат, открывая передо мной дверь.

Он уже не сердится, и я его понимаю. Сама на него сердиться дольше двух минут не могу. Хочет запирать – пускай запирает. У меня дети не мыты, кошки не глажены, работа не работана и Алтонгирел не посрамлен. От богов я бы в ближайшее время отдохнула…

Отмытая Айша оказывается весьма симпатичной и все утро вместе с Киром исследует способность к двуногому прямохождению – бегом с третьего этажа на первый и обратно. В моей юбке, Кировой мешковатой футболке, с длинными, распушившимися после мытья волосами она выглядит весьма по-ведьмински, особенно когда улыбается – зубы у нее мелкие и острые.

– И чего так носиться? – ворчит степенный Арон, ковыряясь в завтраке.

Арон от моих приключений натерпелся страху больше всех. Выходит после ужина в гостиную, а едва законченный гобелен пропал. Рамка стоит, а работы нет, только несколько хвоинок на ковре валяются. Бедняга удрал к себе на третий этаж, заперся там и сидел молился до самого нашего появления. А уж когда увидел Ирликовы финты в небе, чуть концы не отдал. Хорошо, Азамат решил к нему заглянуть, сказать, что мы вернулись, а то до утра поседел бы, наверное.

– У нее избыток энергии, – отвечает Алтонгирел покровительственно, но немного уныло. Видать, ему тоже поднадоел топот по голове.

– Кир, – зову я, когда дети в очередной раз показываются в пределах видимости. – Вы не хотите пойти погулять?

– Хотим! – выпаливает раскрасневшийся Кир. – Но у Айши нет зимней обуви, а наша ей вся сильно велика.

– Вот блин, – вздыхаю я.

Азамат закладывает в Алэка очередную ложку пюре и смотрит на часы.

– Ничего, скоро ма прилетит, пойдем рыбу ловить, а в лодке сидеть все равно в чем – хоть пледом ноги замотай.

– Ты хочешь взять девчонку на рыбалку? – хмурится Арон.

Азамат кивает, Айша подпрыгивает на месте, а Алтонгирел неожиданно прыскает со смеху.

– Лодку побольше бери, а то рыба не поместится.

– Это ты о чем? – моргает Азамат.

– Квазар вокруг себя всех питает, рыба сбежится… смотри кита не поймай.

– О как! – ухмыляется Азамат. – Ладно, далеко заплывать не будем, у меня тут большой лодки нет, чтобы кита вытянула.

Я слушаю их одним ухом, в то время как основное мое внимание поделено между завтраком и Бэровыми иллюстрациями к биографии Ирлика. Вышивку-то из чего-то делать надо… Картинки, конечно, замечательные, но все-таки Ирлик не совсем на себя похож. У него очень узнаваемое, выразительное лицо, а Бэр с моих слов только приблизительно смог его воспроизвести.