Михаил Атаманов - EVE Online. Выйти из игры

Насколько Зак Дейл обладал информацией, никогда ранее в истории учебного заведения Кисого-7 курсанта не отчисляли с двенадцатого курса всего за полгода до выпуска. А это означало, что никогда ранее такой большой объём секретных данных не подвергался риску. Его знания представляли очевидную опасность для Родины. Утром, размышляя о своём будущем, парень на минуту представил себя на месте ректора Академии и пришёл к выводу, что лично он бы приговорил опасного носителя секретной информации к смерти. Зак очень любил жизнь, но он любил свою Родину. Если бы его сегодня поставили перед фактом, что его смерть необходима для обеспечения безопасности Государства Калдари, он принял бы такой выбор и даже не стал бы протестовать.

Вторым возможным итогом совещания у ректора Зак видел принятие решения о рискованной медицинской операции принудительного переноса сознания в здоровое тело. Он слышал о таких операциях. Богатые граждане Империи Амарр при наступлении дряхлости тела омолаживались именно таким способом. Старое тело при этом неизбежно погибало, а сознание и все воспоминания человека переносились в тело молодого юноши или девушки. Откуда брались эти «заготовки» никто точно не знал. Поговаривали, что это были приговорённые к смерти преступники.

При переносе сознания в другое тело всегда существовал определённый риск, даже когда все условия были идеальными. Вероятность благополучного исхода такой сложной операции никогда не была стопроцентной. А в случае Зака шанс на успех мог быть весьма низким, но всё же возможно такой шанс был. Обычно амаррские медики при шансе менее семидесяти процентов на успешную операцию отказывались от её проведения. Зак был готов рискнуть своей жизнью и при гораздо меньшем шансе на успех, лишь бы только исправить досадную нелепую случайность, перечеркнувшую его карьеру пилота-капсулира. Но присутствовавший в кабинете ректора нейрохирург из медицинского центра, оперируя только ему понятными терминами и таблицами, официально заявил собравшимся высоким руководителям Военной Академии, что шанс на успешный перенос сознания покалеченного пилота в новое тело совершенно точно равен нулю. Он говорил, что ситуация возможно изменится несколько позже, лет эдак через пять-семь, когда в мозгу естественным путём сформируются дублирующие нервные связи… Но Зак сразу по кислым физиономиям собравшихся понял, что ждать пять лет никто из них не станет, а потому вариант с медицинской операцией совершенно точно отпадал.

Ещё когда он только-только пришёл в себя после полученной травмы, врачи медицинского центра сообщили ему о страшном диагнозе – разрыв тканей в височной области и отторжение шестого разъёма, предназначенного для кибернетического импланта. Это было тяжёлым ударом для пилота-капсулира, во время космического полёта непосредственно подключённого к компьютерным системам корабля. Без шестого разъёма невозможно было нормально летать на космических перехватчиках, так как именно этот разъём отвечал за связь с регулирующими скорость юрких перехватчиков и гасящими инерцию системами. Без этого разъёма нельзя было управлять тяжёлым вооружением космических линкоров Государства Калдари – крылатыми ракетами и торпедами. Без этого разъёма нельзя было заниматься сканированием космоса с помощью специальных поисковых зондов для обнаружения ценных астероидов или секретных вражеских баз. Однако и без этого подключения можно было успешно управлять огромным количеством других кораблей. Да что там говорить, тысячи пилотов-капсулиров даже с нормально работающим подключением ни разу в жизни не использовали усиливающие импланты для шестого разъёма, тем не менее оставаясь при этом вполне успешными в своей выбранной деятельности.

Потому Зак стоически перенёс новость о своей неполноценности в качестве пилота. Врачи и преподаватели тоже не строили такой уж большой трагедии из отсутствия у курсанта шестого разъёма. В истории Военной Академии было немало случаев, когда какой-либо из одиннадцати разъёмов с самого начала не приживался в теле курсанта или отторгался телом впоследствии. Фактически, абсолютно необходимым для связи капсулира с кораблём был только центральный, так называемый «нулевой» разъём, подключаемый к затылку. Нет нулевого разъёма – и пилот в принципе не мог стать капсулиром. Остальные десять подключений были вспомогательными и служили для усиления тех или иных характеристик пилотов или кораблей. Отсутствие одного из подключений лишь ограничивало сферу возможной деятельности пилота, но никак не сказывалось на его элитном статусе капсулира.

Однако всё переменилось вчера, когда Зак уже более-менее оклемался после травмы головы и пошёл на стандартную процедуру создания медицинского клона. Как и всякому пилоту-капсулиру, ему требовалось «запасное» тело на случай гибели пилота в непредвиденной ситуации. Предыдущий медицинский клон стал новым телом Зака, вместившим сознание после фатальной аварии в космосе четыре дня назад, так что теперь требовалось создать новый клон. Врачи уложили курсанта в автоклав, нацепили тучу датчиков на тело и закрыли автоклав прозрачной крышкой. Обычно процедура создания запасного тела занимала минут двадцать. Как именно медики выращивали клона в столь быстрый срок, Зак не знал, так как это было строжайше охраняемой тайной медицинской корпорации. Да, собственно, пилот никогда и не задумывался над этим вопросом, принимая возможность создания своего биологического двойника как данность. Но в этот раз процедура почему-то затянулась.

Зак лежал неподвижно и откровенно скучал. Очень хотелось нарушить запрет и активировать кибернетические вставки. Особенностью кибернетических имплантов была возможность прямой обработки компьютерной информации, в том числе с установленных прямо в теле датчиков – капсулир при желании мог видеть перед глазами карту местности, узнавать точное время, температуру окружающего воздуха и своего тела, знать частоту пульса и давление, а также считывать различные хранящиеся в блоке памяти данные – всевозможные константы, формулы, чертежи и тому подобное. Вот только пользоваться кибернетическими возможностями в момент создания клона крайне не рекомендовалось, так как это могло помешать работе медиков. Потому Зак послушно «притушил» все свои интерфейсы и просто лежал, дожидаясь окончания процедуры.

Без возможности смотреть на встроенные часы было неуютно, но по своим ощущениям Зак предположил, что прошло уже гораздо больше времени, чем требовалось обычно на подобную процедуру, а крышку автоклава всё не снимали. Затем он обратил внимание на суету ассистентов возле компьютерного центра, на взволнованно пробежавшего врача в белом халате, на всё большее количество медицинского персонала в комнате. Нетрудно было понять, что что-то пошло не так.