Юрий Лисецкий - Гастарбайтер

Насмотревшись в свое время роликов про Хиросиму с Нагасаки и нашими советскими семипалатинскими хлопушками, я как-то сразу проникся трепетностью к добываемым сувенирам, которые в состоянии заменить ядреную бомбу. Встроенная в какую-то стрелялку жемчужина делала ее компактной и одновременно мощной убойной силой. Взять какой-нибудь дешевый лазер, и получается вполне достойная уважения гравитационная или хроноквантовая пушечка с возможностью продавить любую броню на большом расстоянии, или привести в хаос материальную часть. Нам в нашей реальности, да при нашей косорукости XXI-го века о таком чуде техники можно только мечтать. И это не значит, что мы с Модулем в состоянии были воспроизвести такой агрегат для охоты. Нет. Таких возможностей у нас не было даже теоретически. Но помечтать о возможном и влезть с головой в секреты наших нанимателей, одно это уже повышало нашу самооценку на три порядка. Наши изыскания наполнили нас гордостью.

Завод, а это уже стал завод, размашистыми шагами разошелся по территории всей базы. Пришлось сделать еще два навеса, покрыть их шифером, и вокруг контейнера заново отстраивать всю технологическую цепочку. Все необходимые материалы научились отливать из компонентов, содержащихся в местной траве, которые для разных целей используем в различных соотношениях. Для этих целей пришлось организовывать отдельные производственные линии: площадки, навесы, заборчики и прочие вспомогательные сооружения для отладки непрерывного потока. На заводе все должности, кроме самой сокровенной – директора и главного инженера-технолога, занимают представители местного населения. Некоторых расторопных осьминожков начал допускать даже к работе с открытым огнем и кипятком. Для того, чтобы они не ссыхались без воды, возле каждой линии мы воспроизвели бассейны кубов на шесть, в которые можно запрыгнуть и окунуться, когда не терпится. Рабочий график организовали по сменам, без трудовых подвигов и надрывов, я ж не эксплуататор. Оплата производится мелкими жемчужинами, Модуль отдыхает. У каждого работника на шее колоритный кошель из змеиной кожи, смотрится от кутюр!

Местное население, живущее по соседству, застроило довольно приличный городок из восьми десятков домиков в пределах прямой видимости. Осьминоги снуют по всему мелководью и пляжу словно по Бродвею. Птичек летать стало значительно меньше, доселе миролюбивые осьминоги истребляют их с большим азартом. Охотники уже начали высказывать жалобы и собираются вводить правила отстрела. Большие птички побиты совместными усилиями, а на мелких особей открыта настоящая спортивная охота. После периода, когда осьминоги сами были дичью, начался период осьминогов-охотников. Туземцы ощутили на собственном самочувствии прибавку мяса к столу, и успели по достоинству оценить полезные вещи, которые можно соорудить из остатков птичек. Кости, шкура, жилы и прочие потроха перевели жителей города от патриархального первобытно-общинного собирательства и совместного дележа к зачаткам товарно-денежных отношений. Тут и я со своей оплатой рабочим подсобил, тяну цивилизацию словно мерина под уздцы к развитому капитализму.

Городок построен по принципу древних славянских городищ концентрическими кольцами. Центром служит первоначальное поселение первой троицы энтузиастов. Эти трое стали заметными авторитетами среди остальных. Все идет к тому, что отделившаяся группа формирует новое племя, приверженцы нор в глубине осваивают кратер, образовавшийся после падения метеорита. Маленький политический работник был отозван в основное племя и там пропал из виду среди руководящего звена.

Налаженная работа оставляла много места для отвлеченных мыслей. Одна из них была навязчивой, даже слишком, и вынудила меня на дальнейшее обследование инопланетных посевных площадей. Начавшаяся с панической спешки и боязни не успеть утилизация травы под собственные нужды привела к образованию больших, по сто квадратных метров, проплешин в монолитном ковре отожравшейся в свое время травы. На местах, порубленных штыковой лопатой, образовались рубцы, и трава в нужную сторону развиваться не хотела. Там, где резка производилась лазером, оставались намеки на дальнейшее развитие, но это можно было проверить исключительно временем. В местах подкормки движение к росту было обозначено, но та подкормка, которую мог предложить я, растекалась по всему ковру по удельному соотношению всего массива и конкретной зоны роста, и была практически незаметна. Посевные площади сокращались, образовывая по кругу большие залысины. На километры вокруг базового лагеря образовалась причесанная, мертвая, каменистая зона. Прежде избыточная площадь травы такими темпами могла довольно быстро сократиться. В связи с этим не давала мне покоя мысль найти следы предыдущих мест стоянки экспедиций. Дело медленно, но верно шло к очередной инвентаризации.

К экспедиции готовились продуманно и основательно. В первую очередь ставилась задача проанализировать массив ковра по всей его длине. Горизонт горизонтом, а точные масштабы не мешало бы знать. Решение данной задачи предполагает длительное путешествие, в которое оптимально отправляться ранней осенью, конечно соблюдая технику безопасности во всех ее вариантах здоровой паранойи. Мое желание совпадало с молодыми лидерами нашего городка. После совещания установили последовательность действий, которую я позаимствовал из человеческого опыта покорения космических просторов.

Поскольку путешествие предполагается пешим, с учетом того, что подножный корм имеется только у аборигенов, а все мое хозяйство надо тащить с собой, то где-то надо оборудовать стоянку и быть готовым к защите от неприятностей. Все это предполагает большое количество багажа. Было принято решение остановиться на модели дополнительной ступени: идет большой отряд, тащит на себе весь хлам до определенного момента и складирует его на место стоянки со всеми предосторожностями. Освободившийся народ с песнями и весельем возвращается обратно, а более выносливые товарищи топают дальше. Местные предложили совместить вояж с охотой, я не против этой затеи. При таком раскладе осьминоги возвращаются домой не с пустыми руками, гм, щупальцами.

Город может отправить в поход порядка тридцати добровольцев, остается рассчитать под них поклажу. Особенности строения организмов не предполагают ношение тяжестей в рюкзаках и сидорах, но народ спокойно может катить тачки и тележки. Четыре взрослых осьминога вполне могут, держась за колеса, двигать по песку легкий броневичок. Делая поправку на повышенную утомляемость в пути, такие взрослые задачи нам без необходимости, да и вещей у нас на такие объемы не планировалось.