Джон Лав - Вера

И Ей было известно обо всем. Она воспользовалась этими знаниями, когда создала нас заново и поставила в жерло кратера. А потом все забрала, когда поглотила тела. Я думаю, «Вера» всегда знала, кто мы такие. Еще до того, как мы начали существовать.

— Коммандер, — мягко сказал Тахл, — мы отвернулись от Содружества. Мы сами не знаем, кто мы такие. И кому мы сейчас принадлежим?

— Возможно, сейчас мы скорее принадлежим Ей, чем Содружеству. Ему мы никогда не отдавали так много. — «Что я сейчас сказал?»

— Коммандер, — спросил Смитсон, — вы понимаете, что сейчас сказали?

— А вы об этом разве не думали?

— Коммандер, это вы с нами говорите? — спросила Кир.

— Она имеет в виду… — начал Тахл.

— Я знаю, что она имеет в виду. Ей интересно, кто сейчас беседует с вами: я или Она?

На мостике опять воцарилась тишина.

— С вами говорю я. — Сам Фурд был в этом не совсем уверен. — Я не покорюсь пассивному подчинению высшей силе — Ее или Содружества. Никто, кроме меня, не имеет права знать мою душу. Я никогда по-настоящему не понимал, что значит термин «орудия самих себя», даже когда говорил о нем, но теперь понимаю. Именно это.

Фурд взглянул на экран, где как будто неподвижно парила «Вера». Теперь Она находилась на расстоянии ста пятидесяти тысяч футов от «Чарльза Мэнсона» и шла быстрее прежнего, но экран держал увеличение, «аутсайдер» летел тем же курсом и с той же скоростью, а в Пропасти не существовало ориентиров. Казалось, оба корабля не двигались, а Она по-прежнему находилась в шестнадцати сотнях футов и будет так близко всегда.

— Содружество отняло у нас немало, но не столько, сколько Она. Содружество — всего лишь машина, а не бог. А мы должны сразиться с богом. Мы должны убить Ее, невзирая на то что узнали. Не может быть иных пространства и времени, кроме тех, что понадобятся нам на Ее уничтожение. — Фурд осознавал, что его речь практически бессвязна, но продолжил: — Нет пространства впереди, позади ничего не осталось. Нет времени до, после или сейчас.

Он понимал лишь половину из собственных слов и понятия не имел о том, что потом скажут другие члены экипажа, понятия не имел, что потом скажет сам. Ему так и не довелось об этом узнать, потому что его прервали.

— Коммандер, — сказал Тахл, — мы принимаем входящий сигнал.

— Кажется, я уже говорил вам не…

— Он идет не с Шахры, коммандер. И не с Земли. Он идет от Нее.

«Вера» послала сигнал открыто, не пытаясь замаскировать источник. Она даже последовала стандартным корабельным протоколам Содружества, предварив его кодом на обычной частоте приветствия; по существу это был формальный запрос на прием связи, который они столь же формально отклонили. «Вера» проигнорировала отказ и попыталась обойти защиту, отправив сигнал прямо на экран мостика.

— Тахл, заблокируйте его, пожалуйста.

— Коммандер, возможно…

Фурд пристально взглянул на него.

— Заблокируйте.

Изображение подернулось статическими помехами, такой побочный эффект от блокировки входящего сигнала был нормальным, а главное, временным. Когда процедура завершалась, «снег» с экрана исчезал; и это уже должно было произойти.

— Тахл?

— Сигнал усиливается, коммандер. Я пытаюсь…

— Тахл, экран.

Никогда раньше он не отключался во время боя. От неожиданного отсутствия света у экипажа случилось визуальное удушье, словно на мостике кончился воздух. Тахл переключился на резервное питание, на экране вновь вспыхнуло изображение, забитое помехами; а потом наступила темнота. У системы было немало запасных путей и предохранителей, шахранин использовал все, но безрезультатно.

— Смитсон, — начал Фурд, тщательно следя за интонациями в голосе, — мы…

— Да, коммандер, мы по-прежнему видим Ее на сканерах, и Она не сменила курс. — Он замолк.

Экран включился. Он мерцал мягким молочным светом, но, что было гораздо хуже мрака, оставался совершенно пустым. А потом начал меняться вопреки всем особенностям своей конструкции: трансформация затронула текстуру и контуры его поверхности.

Экран покрывал вогнутую стену мостика тонким, очень плотно прилегающим слоем, больше похожим на краску; теперь же он пошел волнами, как шелк, и что-то пыталось пробиться из-под него, обрести форму, совершить невозможное. Прямо перед Фурдом пытались вырваться наружу две фигуры, овал и находящийся под ним прямоугольник. Коммандер прекрасно понимал, что они означают, так как те походили на голову и плечи, словно сквозь шелковый саван пыталось взойти на мостик какое-то человекоподобное существо.

— Ее лицо, — сказал Тахл. Он словно говорил сам с собой.

— Нет! — закричал Фурд. — Не на моем экране, не в моем командном отсеке, здесь этому не место. Тахл, мы не хотим это видеть. Пожалуйста, заблокируйте сигнал.

— Это может быть Ее лицо, коммандер.

— Я сказал, блокируйте!

Тахл нажал несколько кнопок. Ничего не случилось. Он нажал еще. Шелковая текстура и чужие контуры медленно стекли с экрана. Тот вернул себе привычный вид, потемнел и снова включился, на нем появилось прежнее изображение «Веры», которая, благодаря эффекту увеличения, казалось, находилась всего в шестнадцати сотнях футов от «аутсайдера». Ее двигатели мерцали сквозь обломки на корме так, как никогда прежде, а дисплеи на экране показывали, что, хотя курс противника не изменился, скорость упала до тридцати пяти процентов; Каанг тут же уменьшила мощность ионной тяги. В миделе «Веры» по-прежнему царила тьма.

Фурд медленно выдохнул. Внутреннее чутье подсказывало ему, что они ни в коем случае не должны видеть то, что пыталось пробиться сквозь экран. При блокировке никакой сколь угодно мощный сигнал с другого корабля не мог пробиться на «Чарльз Мэнсон»; и Тахлу в конце концов удалось ее установить, но коммандеру по-прежнему было не по себе. Он знал о том, насколько широки Ее возможности в области систем связи. Или, скорее, не знал, по крайней мере не обо всех.

— Сигнал заблокирован, коммандер. — Тахл тщательно выдерживал нейтральную интонацию.

Фурд еле заметно кивнул и снова посмотрел на изображение, выведенное на экран. Что-то с Ней было не так. Судя по показаниям приборов, «Вера» сбросила скорость до тридцати процентов, а Ее кормовые двигатели начали лихорадочно мерцать. Ему снова пришла в голову мысль о голых лампочках в подвале. Мы сражаемся с Ней по всей системе, а Она сжимает бой до погребов и грязных переулков.

Забормотали сирены.

— Что…

— Еще один сигнал, коммандер, — сказал Тахл.

Экран не изменился. Там по-прежнему висело Ее изображение. Она замедлилась до двадцати пяти процентов, а кормовые двигатели теперь работали с перебоями.

— Куда? Куда он направлен?