Иар Эльтеррус - Огонь и ветер

— Гений, жми сюда, тут еду дают!

— Вау, — отозвался из коридора Ри. — Какую?

— Картошку вареную, кажется… Ит, как смотался?

— Отлично! — сообщил из кухни Ит. — Давайте, раздевайтесь.

— Это что такое? — удивился Скрипач, входя в комнату. — Ит… это откуда?! Комбинезон какой хороший… термобельё?! Ты соображаешь, сколько оно стоит?! Снегоступы… ты чего, банк ограбил?

— Почти, — рассмеялся Ит, тоже входя в комнату. — Это не твой комбинезон. Твой — который поменьше.

— Офигеть… А это что?!

— Разденься, сейчас всё покажу. Это подарки от мироздания, — Ит вытирал руки кухонным полотенцем.

— Ит, откуда это?! Ри, да иди сюда, блин! Он деньги привёз! В полиэтиленовом пакете!.. Ит, правда, ты ничего не…

— Я ничего. Всё законно. Давайте разбирайтесь и пошли ужинать.

— Из чего это одеяло?

— Рыжий, на бирке написано, из чего. Ты куртку снимаешь сегодня или нет?

— Сейчас… о-па, а они что, с подогревом?!

— Да, это перчатки с подогревом! — потерял терпение Ит. — Иди, раздевайся уже! Сам будешь пол мыть, смотри, сколько снега на ботинках притащил!

О разговоре с Павлом Ит поведал чуть ли не в лицах — особенно ему удалась сцена с торгом. Ри тут же сообщил, что это восточный базар во всей красе, Скрипач добавил, что ни на каком Востоке о таком нахальстве и речи быть не может; после перешли на беседу с социологами, и тут Ри уже посерьёзнел и принялся задавать вопросы.

Сидели, разумеется, на кухне, но сейчас стол ломился от всяких вкусных вещей, а ещё Ит, временно отменив свой антиалкогольный закон, расщедрился на бутылку лёгкой сангрии.

— Как думаешь, сколько в общей сложности идёт этот эксперимент, про который они говорили? — спросил Ри, выуживая из банки очередную половинку персика.

— Думаю, не меньше двадцати лет, — Ит потёр висок пальцем. — Если не больше. Они сюда ездят лет десять, и когда приехали — включились в исследования, а не начали их с нуля. Если бы с нуля, они бы сказали…

— Согласен, — кивнул Скрипач. — Значит, двадцать с плюсом. Н-да, ситуация…

— Ты ешь, ешь, — подбодрил его Ит. — Как площадка?

— Площадка хорошо, — рассеянно отозвался Скрипач. — «Призраков» не было, подъём, про который ты говорил, присутствует. Всё, так сказать, идёт по плану.

— Ясно, — Ит снова задумался. — Ладно, хватит об этом на сегодня. Так, давайте честно — довольны?

— Не то слово, — засмеялся Ри. — Я даже боюсь спрашивать, сколько это всё стоило. Но подозреваю, что недешево.

— Нормально это стоило, — отмахнулся Ит. — Здоровье дороже.

— А себе чего комбинезон не купил? — упрекнул Скрипач.

— Да мне вроде не надо…

— Купи завтра, — приказал Ри. — По радио сказали, что морозы скоро усилятся.

— Ничего. Меня любовь греет, — Ит улыбнулся. — Мне и так не холодно.

— Кончай, а? — попросил Скрипач. — Гений, спорим на сто рублей, что он про себя просто забыл! Решено. Утром берём за шкворни и обратно в этот магазин. Наведём уравниловку. Понял?

— Да понял, понял. Я действительно забыл. Торопился очень…

Он не забыл. Просто подумал, что не нужно — зачем живой игрушке какие-то вещи? Уже по дороге домой сообразил, что они-то не знают, и что надо было купить и себе, наверное… но возвращаться было поздно, время поджимало. Боялся опоздать. Ладно. Пусть думают, что забыл.

— Ит, расскажи ещё раз про Петра и Оксану, — попросил Ри. — И дай мне вон той колбасы, пожалуйста. Рыжий, не смотри так, я сам знаю, что лопну, но остановиться не могу. Так, значит, социологи сюда приезжают давно и на постоянной основе…

Трое

Сод

Заколдованный круг

Минуло три месяца, но рассказывать про эти три месяца нет никакого смысла — потому что не происходило толком ничего, о чём следовало бы рассказать. Всё те же выезды, всё те же площадки, всё те же отчёты, всё та же зима… и всё та же неизвестность.

Все они, однако, сумели упокоиться и даже привыкли к состоянию ожидания — насколько это было возможно. Не ждал только Ит, но после того памятного первого разговора к этой теме — о Фэбе — никто не рискнул возвращаться. Скрипач и Ри, правда, втихую поговорили об этом и пришли к выводу, что проще будет оставить всё как оно есть. Ит для себя решение принял? Принял. Им он это решение озвучил? Озвучил. И незачем понапрасну трепать нервы — и себе, и Иту.

— Он очень сильно изменился, — печально констатировал Ри. — Вот только на Терре-ноль это заметно не было, потому что всё шло своим чередом. А сейчас… словно проявилось.

— Твоя правда, — согласился Скрипач с вздохом. — Понимаешь, он ведь действительно очень долго вытравливал Фэба. В себе самом. И, кажется, вытравил окончательно. Причём, как говорится, отрывал он «с мясом», из души куски, по частям. И знаешь… — Он осёкся.

— Что знаю? — не понял Ри.

— Знаешь, он… он стал совсем другим. Словно бы он намного нас с тобой старше, — Скрипач опустил голову. — Возраст — это потеря веры. Мы с тобой, как дети, — верим в чудо. А он — как взрослый. Который уже знает, что не существует никаких чудес.

— Это он зря.

— Не знаю, — Скрипач снова вздохнул. — Будь это всё иначе, я бы за него, наверное, испугался. Боялся бы. А я не боюсь. — Он пожал плечами. — Мне не страшно. И это меня огорчает больше всего. Словно… словно он уже умер, а чего за мёртвого бояться? Словно он умер, а мы не заметили.

— Ну это ты брось, — посоветовал Ри. — По-моему, он и не думает умирать. Наоборот, весёлый и довольный вон ходит. Даже радуется.

Скрипач хмыкнул.

— Знал бы ты его, как я, ты бы так не говорил. Радуется, ага. Вот только чему?!

— Я так понял, что за нас.

— Гений, ты идиот. Вот ты за кого-то так же хоть раз в жизни радовался?

— Я — нет, но я не показатель, — Ри задумался.

— Показатель, показатель, — заверил Скрипач. — Ладно, посмотрим, что дальше будет. По крайней мере, с собой он явно ничего делать не намеревается. Руки на себя накладывать не собирается, под машины кидаться не станет. Вот в этом я на сто процентов уверен.

— Может, оттает всё-таки? — с сомнением спросил Ри. — Гипотетически — допустим, Фэб вернется. Рыжий, подожди, не перебивай. Я говорю — допустим. Что тогда?

— Не знаю, — развёл руками Скрипач. — Может быть, сорвётся. Может быть, вообще проигнорирует. Может быть… Ри, я действительно не знаю, — признался он. — Ты прав, он изменился. И продолжает меняться дальше. Словно уходит куда-то вперёд…

— Рыжий, если вернется Кир, на Ита это обстоятельство может как-то повлиять?

— А вот это — может, — уверенно сказал Скрипач. Улыбнулся. — Кир бы ему быстро мозги вправил. Кир, он практик. Взял бы за шиворот, хорошенько встряхнул и наорал бы. Для профилактики. На Ита эти вещи хорошо действовали. Раньше.

— В любом случае, нам сейчас остаётся только одно — работать и ждать. Четыре месяца прошло, два осталось. Ну, три. Как дело пойдёт. Так что пока — как оно есть, а потом — как кривая вывезет.