Артур Прост - Перерождение (СИ)

Сата понимала его. Сейчас у него ныло все тело. Она направилась на кухню, где хотела приготовить энергетический напиток из «фейерверка». Это поможет ему встряхнуться. В дом вошел Таш. Кир убрал с лица улыбку и отвел взгляд.

- Рассказывай, - староста сел на свою кровать напротив Кира.

Кир почувствовал в голосе Таша сильную заинтересованность. Хоть он и выглядел сурово, но в нем сейчас не было неприязни. Кир попытался совладать с трепетом внутри и обуздать накатывающуюся дрожь в голосе. Он начал с момента, когда за ним приехали санитары. Ему снился непонятный сон. Он был в странном месте, знакомом, но чужом. Кир настаивал, что это были не фантазии разума, а какие-то воспоминания. Он подробно рассказал, что видел в надежде на то, что это покажется знакомым старосте. Но Таш лишь отрицательно мотал головой. Он никогда не слушал музыку, о которой говорил Кир. Не был он и на улицах, названия которых всплывали в разговоре. Кир понурил голову. Тщетная попытка хоть что-то понять из своего сна провалилась. Тогда он рассказал, что у него и у Тани брали кровь для Каро. Кир рассказал, что его самого он не видел, лишь его перебинтованное тело. Оно было покрыто тканью полностью. Кровь нужна была для Каро, чтобы спасти ему жизнь. Как потом подтвердила ассистентка Кроберг Ольга, Каро находился на грани смерти. Но они вовремя нашли способ помочь ему. Однако дальше голос Кира поник.

- Моя кровь оказалась уникальной, - дрожь вдруг вырвалась из-под контроля.

Сата подала ему стакан с белым напитком. Она посоветовала ему выпить его залпом, но на втором глотке Кир закашлял. Волнение накрывало его, и он поставил бокал на тумбочку.

- Что это значит? – спросила Сата.

Она села рядом со старостой.

- Она идеально подходит для Каро. Я точно не помню что говорила Ольга. Но моя кровь – чистая. Чище чем у «красных детей». Такую редко встретишь, сказала она.

- Это так, - голос Саты был подавленным, а взгляд ее сильно пугал Кира.

- Они сказали, что будут каждую неделю брать у меня кровь, - Кир посмотрел на старосту, пытаясь получить хоть какую-то поддержку. – Это ужасно и больно. Ольга сказала, что они будут брать кровь регулярно.

- Боюсь, она тебе немного наврала, - с издевкой произнес Таш.

- О чем?

- Чистая кровь действительно редкость. Но тех, кто обладает ей, называют обреченными, - Таш пристально смотрел на Кира, подмечая каждое изменение на его лице. – Если твоя кровь и вправду чище чем у «красных детей», то тебе осталось жить не более трех месяцев. Потому что твои монии перерождаются и вскоре кровь твоя станет ничем не лучше моей или ее.

Словно обвал в горах эти слова с грохотом обрушились на Кира. Он не был готов к этому. Кир вспоминал разговор с Ольгой. Сейчас он понимал, почему ее взгляд был столь безразличным. Она смотрела на него как на смертника. Кир мотал головой, он не хотел соглашаться с тем, что услышал. Так не должно быть, не может быть, чтобы староста говорил правду. Ведь он всегда смотрел на него со злобой, непонятной, предосудительной. С чего ему сейчас говорить правду? Ложь и коварство – чтобы поиздеваться над тем, кого он ненавидит. Кир со злобой уставился на старосту. Он желал обрушить на него то же что и он – бескомпромиссную холодную ненависть. Но на свою злость он лишь получал жалость. Таш не отступал перед напором злости, но он и не вступал с ней в схватку. Кир вскрикнул и схватился руками за голову.

- Его нужно взять, - произнесла едва слышно Сата.

Таш резко повернул голову в ее сторону. Как смела она произнести это?!

- Подумай, - настаивала она.

Она кивнула в сторону Кира, показывая, что он сейчас не воспринимает ее слова. И тайна осталась не раскрытой. Кир был погребен под словами старосты; еще чуть-чуть и тяжесть их переломит ему хребет.

Таш смотрел на Сату. Ее напористость не знала границ. Она совершенно не боялась его и даже не притворялась, что считает его слово последним. Таш унял огонь негодования и задумался над ее словами. Сата не глупа, да и Кир действительно может оказаться полезным. Таш взглянул на сокрушающегося погорельца. Способен ли он осилить груз тайны? Он, конечно же, согласится. Любой оказавшийся на его месте согласился бы участвовать. Но одно дело сказать да, и совершенно другое – нести на плечах этот груз. Таш стукнул кулаком по кровати. Он никак не мог решиться. Зыбко все. Пусть Кир не подсадной и действительно такой же зараженный, как и все в Деревне. Но, староста никак не мог отделаться от чувства опасности, исходящей от него.

- Нам нужен ацелин, - не выдержала Сата.

Таш готов был вцепиться ей в горло и зажать рот руками. Он прекрасно знал, что без Каро им не достать раствор ацелина. И Кир может стать хорошим добытчиком, так как в следующие несколько недель будет регулярно бывать в процедурной лаборатории. Но он не хотел соглашаться с этим.

- Таш?

- Умолкни! – староста вскочил с кровати.

Кир поднял голову и с испугом смотрел на осуждающий взгляд Саты. Она смотрела вслед Ташу. Он остановился возле окна. Его мысли роились в голове, пытаясь отыскать нужную причину, чтобы не вовлекать Кира в их заговор. И чем дольше он стоял и смотрел на прохаживающих жителей, тем отчетливее понимал, что избежать этого невозможно.

- Ты, - Таш обернулся.

Кир вздрогнул. Староста подошел к нему и тихо добавил.

- Пойдем, подышим, - Таш перевел взгляд на Сату, ее он также приглашал.

Староста подошел к своей тумбочке и достал из шкафчика два рисунка. Кир сначала подумал было, что староста шутит. Но Сата разъяснила, что прогулка необходима, чтобы не привлекать внимание датчиков. Таш вышел первым. Пока Кир и Сата неспешно спускались по ступенькам, Таш заскочил в дом к Шаку. Он передал ему рисунки. Один предназначался для Максима. Завтра им предстояло найти еще одни артефакты оставленные Каро. Вернувшись на улицу, Таш увидел, что Кир под руку с Сатой идут по улице по направлению от главной дороги. Не спеша староста спустился с крыльца и последовал за ними. Вскоре он поравнялся с Киром. Им на встречу прогуливались деревенские.

- Скажу тебе честно, Кир, - староста говорил тихо.

В такт ему тараторила Сата, делая вид, что рассказывает о чем-то

- Мне приходится тебе это говорить, потому что я загнан в угол.

Кир напрягся. Тараторящая Сата пугала его не меньше чем суровый вид старосты. Сначала он подумал, что девушка специально перебивает Таша. Однако потом Кир сообразил, что Сата намеренно вплетает свои громкие слова в их неслышный разговор. Кир старался не отставать от старосты.

- Как оказалось, мы можем друг другу помочь, - Таш смотрел на Кира, пытаясь понять: не зря ли он затеял этот разговор. – У нас у всех незавидная судьба: с одной стороны общество, которое нас отвергло, с другой эта резервация, где мы подопытные кролики. Нас здесь лечат – они говорят всем, но только мы знаем, что это не так. И думаю, ты уже понял, что Деревня – это лимб для живых. Мы все давно уже превратились в ходячие трупы, в которых поддерживают жизнь. И отсюда выхода нет, если не считать смерть выходом. И здесь чаще умирают не от старости.